его как раз и проектировали для краткосрочных выходов в открытый космос. Просто в открытом космосе не бывает ураганного ветра, а над головой не проносятся со свистом ветки поваленных этим ветром сосен.
Наконец мы заметили на стене движение. Переговорщика на этот раз не было, да и вряд ли нам бы удалось понять друг друга в такую непогоду. Я был готов принять уже знакомый мне «лифт», как вдруг из-за неприметного валуна близ стены вышли трое мужчин с винтовками. Одного из них я узнал, это был опричник. Он бесцеремонно оглядел мою спутницу и только после этого удостоил своим вниманием и меня.
— Пошли! — коротко рыкнул он и побрел обратно за валун.
Двое других стражников остались стоять, пропуская нас вперед. Я не совсем понял, касалась ли команда только меня или приглашали нас обоих, а потому замешкался, но рыжебородый стражник, словно прочитав мои мысли, обернулся и добавил:
— Кнес желает видеть вас обоих.
Готов поклясться, что увидел в этот момент торжествующую улыбку Марии. Девушка быстро отвернулась от меня и бодро зашагала за опричником. Я поплелся следом. Замыкали цепь двое стражников. Мы прошли за валун и спустились в неприметную, наполовину засыпанную снегом траншею, которая привела нас к небольшому лазу у самого основания ледяной насыпи. Лаз этот, постепенно расширяясь, превратился в промерзший подземный ход, петляя по которому мы и пробрались внутрь крепости.
— Даже не знаю, что сказать, — послышался хриплый голос Ковалева в эфире. — Либо было решено доверять нам, либо живыми вас выпускать не собираются.
На самом деле меня тоже удивил тот факт, что рыжебородый показал нам тайный ход в крепость. Сильно сомневаюсь, что ради такого события после нашего визита они возьмут и замуруют его. Было очевидно, что лаз этот часто использовался местными, уж больно ухожен он был. Да и копоть от светильников на стенах и потолке говорила о регулярном использовании прохода. Так что опасения Егора мне лично были понятны. Я на всякий случай поторопился приблизиться к Марии, чтобы в случае необходимости объединить наши силовые поля в мощный непробиваемый щит. Девушка, вероятно, пришла к тем же выводам и тоже старалась держаться ближе ко мне. Мой верный дрон был при мне, а потому сильной тревоги ситуация не вызывала. С его помощью и с моим плазменным бластером отбиться не составит труда.
Мы тем временем уже шли внутри башенки по знакомым лестницам, которые должны были привести нас в тот же тронный зал. Мария, ранее внимательно изучившая запись с моего шлема, шла увереннее, чем я в свой первый раз, и потому весь путь занял не более десяти минут. Когда мы преодолевали последний пролет, я все же не удержался и тихонько спросил у своей спутницы:
— И все-таки, почему ты была уверена, что тебя тоже пропустят?
Мария не стала увиливать от ответа:
— У каждого правителя должна быть дама сердца. А у каждой уважающей себя дамы должен быть маленький порок — любопытство.
Наконец мы поднялись на нужный нам этаж. Отворилась массивная деревянная дверь, и нас пропустили в уже знакомое мне помещение. Я понял, о чем говорила Мария, сразу же, как мы вошли. Кнес сидел на своем троне, а по обе стороны от него восседали две женщины в пышных вычурных платьях. По правую руку от Владеймира на троне поменьше, чем у него, восседала немолодая уже дама с красивой тиарой на голове. Женщина всем своим видом излучала власть и превосходство. Окружающая ее свита держала себя не менее величественно и высокомерно. Презрительные шепотки, демонстративное обсуждение нас с Марией, задранные носы и вызывающее поведение не могли остаться нами незамеченными. Вчера, в присутствии одного лишь кнеса, те же люди не вызвали у меня такого отвращения, какое я испытывал сейчас. По левую руку от правителя на таком же небольшом троне сидела совсем молоденькая девушка. Ее окружение состояло в основном из молодых воинов, державшихся подчеркнуто строго.
В немой паузе засквозило протокольными шаблонами. Я не знал, какие нравы были приняты в данном обществе, а потому решил действовать первым и сделал шаг вперед. Подчеркнуто вежливо склонил голову в приветственном поклоне и заговорил:
— Приветствую тебя, кнес Владеймир. Я благодарен тебе за то, что ты позволил мне прибыть на переговоры со своей спутницей.
— Благодари мою супругу Нателлу и дочь Викку. Твою женщину я отдаю в их руки, а посему никто не помешает нам вести переговоры.
С этими словами обе женщины встали со своих мест и жестом пригласили Марию пройти с ними. Я хотел было запротестовать, поскольку разделяться в подобной ситуации было верхом безрассудства, но Мария меня опередила.
— Я с радостью приму ваше приглашение, — уверенно сказала она царственным особам и, мельком взглянув на меня, быстро зашагала за дамами. По пути она чуть слышно передала в эфир:
— Не переживай, я могу постоять за себя. Нам нужна информация, а где, как не в женских будуарах, добывать ее?
— Соглашусь с Марией, — подхватил в эфире Ковалев, и я, оставшись в меньшинстве, все же не рискнул выдать свое волнение и сдался. Во всяком случае, я всегда мог отправить на помощь Марии своего дрона.
Большая часть свиты удалилась вместе с царственными особами, и мы с кнесом вновь остались наедине.
— Эти бабы когда-нибудь доведут меня до ручки, — пожаловался кнес, как только захлопнулась дверь за последним стражником. — Увидели инопланетную девку и давай галдеть: «Хотим с ней говорить! Хотим с ней говорить!» Можно подумать, ваш Эрог чем-то от нашего отличается…
Я не совсем понял, о чем идет речь, но не захотел выглядеть глупо и промолчал. Рано или поздно терминологию я подтяну, а пока было достаточно того, что мы разговариваем на одном языке (что, кстати, тоже не говорило в пользу теории загадочной инопланетной расы). Общий язык, а, стало быть, общие корни. Кнес же тем временем вел себя более раскованно, чем вчера. Во всяком случае, я не ощущал в нем вчерашнего напряжения. Он встал, прошелся в дальний конец зала, где на небольшом столике были заготовлены несколько кувшинов и два бокала, и наполнил один из них.
— Тебе не предлагаю выпить, ты все равно откажешься. И правильно сделаешь, я бы на твоем месте тоже отказался. А сам я выпью. Тем более что сегодня я о наших с тобой мирах говорить не намерен.
Я слушал молча. Странно. Неужели ему неинтересно узнать от меня, потенциального кладезя ценной информации, что-нибудь эдакое? Кнес сделал пару больших глотков и, усевшись обратно на свой трон, продолжил:
— Я понимаю, Герман, что тебе очень хочется узнать о моем мире как можно больше. И я не скрою, что и мне было бы интересно расспросить тебя о твоем путешествии меж звезд, но, признаюсь, нет у меня к тебе доверия. Ты чужак, а в здешних местах пришлых не величают. Доверие нужно заслужить.
— Чем же я могу заслужить твое доверие, кнес?
— Делом, — развел руками кнес, — чем же еще?
— Что за дело?
— Что, даже торговаться не будешь? — удивился Владеймир. — Хмм… Похвально. Я думал, ты начнешь клянчить горючую жидкость или горючий камень, как…
«… Ты хотел сказать, как другие?» — подумал я, но вслух ответил:
— Я за деловой подход. Сначала озвучь свое предложение, а торговаться будем после.
Кнес пристально посмотрел на меня, и, видимо, решив, что такой расклад его устраивает, ответил:
— Что ж, Герман, дело так дело. Слушай. Зима на излете. Скоро откроется сезон большой охоты, а там и мены не за горами. В моей кнежити хорошие охотничьи угодья. Тут чаще, чем в других землях, появляются кореллы. Иногда целыми стаями попадаются. Но в последние годы мы не единственные, кто охотится на них и на дичь. С холодами с севера пришли огромные хищники с белыми шкурами. Мало того что они лишают нас добычи, так они в последние годы все чаще сбиваются в стаи и нападают на наши владения. Людей калечат.
Я тут же вспомнил опричника Грижу и его изуродованное шрамами лицо. Так вот что за череп болтается у него на поясе. Трофей, добытый в неравном бою с хищником с белой шкурой. Волк? Россомаха?
— Это от них наледь и частокол на поле? — уточнил я.
— И от них тоже, — уклончиво ответил кнес. — Вот мое тебе поручение. Поднимись на своей железной ладье над пустошью и выясни, сколько в округе голов белых демонов. Уничтожь не менее пяти самок и доставь мне их головы. Да! По возможности захвати одного детеныша живым. Хочу спровадить их со своей территории
