просторами, по которым, будто игрушка, несся наш корабль.
Питался я вместе с матросами. Больше всего радовался тому, что эти ребята были просты, как топор, и не донимали меня никакими вопросами. Я слушал их морские рассказы и похабные шутки и думал о том, что некоторые вещи во всех мирах одинаковы — вот моряки, например.
Мы действительно доплыли до острова приблизительно за две недели. С одной стороны, я уже привык, что вокруг меня только небо и море, отделенные друг от друга только линией горизонта, с другой — был рад вновь оказаться ногами на твердой земле. Я попрощался с экипажем корабля.
На берегу были две женщины и мужчина. От Руны я узнал, что язык, на котором говорят в Альбите — общий, знакомый многим народам, в том числе островитянам. Поэтому я без опасений подошел и заговорил с местными. Выглядели они несколько иначе, чем альбитцы: смугловатая кожа, черные прямые волосы, резко очерченные скулы. Одеты были дамы в обыкновенные платья, но с этническими особенностями… нечто напоминающее стиль наших индейцев, пожалуй.
Я, подавляя в себе желание сбежать, заговорил с островитянками. Объяснил им, кто я, что здесь делаю, цель прибытия. Руна говорила, что они обмениваются товарами с Альбитом, но я все равно удивился, насколько женщины спокойно, как нечто само собой разумеющееся восприняли мои слова. Меня пригласили следовать за ними вглубь острова — в местную общину.
Мужчина помог мне нести сундук.
Мы потопали вглубь леса. Шли минут десять, после чего взору моему открылась колоссальных размеров поляна, тут и там утыканная глинобитными хижинами. Племя островитян занималось своими делами. Я видел и кучу детей, бегающих, лазающих по деревьям, ползающих по земле малышей. Видел женщин, которые что-то варили в котлах над кострами; рослых крепких мужчин с длинными волосами. К слову сказать, женщины племени тоже были крепко сбитыми, с телами далекими от изящной и женственной хрупкости, которая так ценилась в том мире, где жил я.
Все члены племени с любопытством окружили нас. Среди них выделялся высокий, сухощавый старик в разноцветных накидках, с седыми волосами, беспорядочно разбросанными по плечам.
— Пройдем со мной, чужестранец, — он махнул рукой и зашагал к одной из хижин.
Вождь, решил я и поспешил за ним.
— Из королевства Альбит прибыл? — спросил старик, садясь на скамью, не приглашая меня присоединиться к нему.
— Верно, господин… — я замялся.
— У нас нет здесь господ, — резко отрезал мужчина. Суровый, однако, человек у них вождь! — Мы тут все равны. Вождь — первый среди равных.
— Да, конечно, вождь, — попытался я исправить оплошность.
— Вождь? — неожиданно рассмеялся старик. — Ты решил, что перед тобой — вождь? Ты, странник, видать, ничего не знаешь о нашем острове. Пойдем, покажу тебя вождю.
Я, не переставая изумляться тому, что могло вызвать смех, двинулся обратно за стариком.
— Я колдун племени, чтобы ты знал. Мы тоже не лишены связи с магией.
Вот уж все чудесатее и чудесатее становится. Руна не предупреждала, что у племени свой маг имеется.
Мы прошли к одной из хижин — она ничем особенно не отличалась от других.
— Постой здесь.
Колдун вошел в хижину один. Спустя минуту он вышел и жестом пригласил меня следовать внутрь. Я вошел, прикрыл за собой деревянную дверь. Сквозь проем в стене в помещение попадал солнечный свет, и я смог разглядеть вождя, стоявшего передо мной и пристально глядевшего в мои растерянные вконец глаза.
Передо мной стояла неземной красоты женщина — высокая, с таким же крепко сложенным телом, как у других, но аппетитные формы придавали ее фигуре женственность. Черные прямые волосы до пояса обрамляли суровое, жесткое лицо, на котором сияли глубоко посаженные большие темные глаза.
Глава 14. Да что за шиза здесь творится?!
Сказать, что я был удивлен — значит ничего не сказать.
Община островитян была матриархальной и матрилинейной. Нет, конечно, такие племена и в моем мире были, а возможно, есть и сейчас, но чтобы в средневековом магическим мире — я попросту такого поворота событий не ожидал.
Вождя-красавицу звали благозвучно и величественно — Улла. Сама женщина тоже выглядела очень величественно вопреки своей принадлежности к примитивному обществу и простоте наряда. Улла носила платья в одном стиле: широкий лиф одеяния закрывал грудь, но оставлял обнаженным живот (у вождя был такой пресс — закачаться, у меня такого нет!), длинная юбка платья доходила до щиколоток. Во всяком ее движении чувствовались одновременно сила, властность и грация, женственность, чувственность. Не буду лукавить — я наслаждался, глядя на эту женщину, не женщина, а ярко пылающий огонь.
Когда я впервые увидел ее, потерял дар речи от изумления. Женщина-вождь? Серьезно?
— Чувствуй себя как дома, ты — наш почетный гость, чужестранец по имени Дан. Тебе будет выделена отдельная хижина, чтобы ты не ощущал себя в тесноте. С какими дарами ты явился к нам? — спросила она меня тогда певучим, глубоким голосом.
— Вот… эмм… вождь, — я указал на сундук, чувствуя себя последним придурком во всех мирах.
Как обращаться к женщине-главарю средневекового племени?
— Называй меня по имени — Улла.
По ее призыву колдун открыл сундук. Я с любопытством смотрел вместе с ними, что же за дары я им привез. Да, как-то пофиг было, пока плыл на корабле, да и из головы вылетело.
Ткани, какие-то стеклянные безделушки в виде бус, браслетов и прочей хрени.
Ах да, забыл упомянуть, что Улла, судя по всему, обожала эти безделушки. Ее изящную шею украли как минимум три пары безвкусных бус, а на запястьях висела целая тонна браслетов. Но даже эта вульгарная безвкусица не портила естественной красоты женщины.
Пока вождь и колдун разглядывали «мои» дары, я в свою очередь разглядывал хижину главного человека племени. Ничего выдающего особое положение Уллы здесь не было: все просто, скромно, минималистский стиль, короче: деревянный стол, деревянная скамья, покрытая плетеной циновкой, большой сундук в углу — тоже деревянный. Короче, на королевские покои это место и близко не было похоже.
Улла рассыпалась передо мной в благодарностях, а затем отправила устраиваться под предводительством колдуна, которого звали странно — Миск Тафкид. Видать, колдунам полагалось зваться сложнее, чем простым смертным. А может, это только в этом племени так, в королевстве я ведь еще их не встречал.
Как раз пока мы шли в хижину для почтенного гостя, то бишь меня, Миск Тафкид и поведал мне о матриархальности и матрилинейности их племени. Я слушал с открытым от шока ртом.
— А что же мужчины? Они на каком
