к ним в Третье Главное управление, которое занималось военной контрразведкой, молодым лейтенантом в конце пятидесятых годов, когда Юрий Петрович уже возглавлял там отдел. Правда, по службе они пересекались редко, так как Кириллова определили в другой отдел, и если отдел Капустина занимался военной контрразведкой на территории Советского Союза, то Сергей Михайлович был ориентирован на страны Варшавского Договора. Несколько раз они встречались в общей компании обмывать новые звёздочки на погонах и правительственные награды.
Переодевшись из домашнего спортивного костюма на деловой с брюками и пиджаком, полковник долго не мог подобрать к нему галстук, которых у него скопилось очень много. Это была какая-то страсть или даже мания, практически из каждой своей командировки он привозил новый галстук. Среди тех, что висели у него в шкафу, были даже такие, которые он ни разу не одевал. Привычка, въевшаяся в него за годы, заставила подобрать к белой рубашке и серому костюму тёмно-бордовый галстук, придававший его лицу строгий, властный образ, хотя, судя по звонку, встреча не должна была продлиться долго и носила абсолютно не официальный характер.
Из дома Юрий Петрович вышел в шестнадцать десять. На улице стояла прекрасная летняя погода. Август был его любимым временем года. Жара и духота, обычная для июля, сходила на нет, но в воздухе ещё не было запаха прелых листьев, который становится таким отчётливым ближе к сентябрю.
В последние годы, выйдя в отставку, он полюбил выезжать за город на «тихую охоту» за грибами. Осенью часто моросил дождь, а Капустин с годами возненавидел сырость, и поэтому ему больше нравилось бродить по лесу в августе, когда в лесу ещё было достаточно сухо. Друзья смеялись, напоминая, что грибы растут в дождь, но его это не смущало.
Вот и сейчас, выйдя из дома, Юрий Петрович подумал о том, что надо выбраться куда-нибудь в сторону Наро-Фоминска или Можайска, собрать грибочков и обязательно засолить их на зиму…
Пятнадцать минут неторопливой ходьбы до метро Молодёжная, затем девятнадцать минут до метро Арбатская, пять минут на пересадку и ещё восемь минут от Библиотеки им. Ленина до Красных Ворот.
Ровно без двух минут семнадцать Капустин перешёл через дорогу в небольшой сквер треугольной формы на пересечении улиц Каланчёвской и Новой Басманной с Красноворотским проездом.
Возле памятника Лермонтову уже стояли двое мужчин, один из которых, Кириллов, держа в левой руке кожаный портфель, правой приветливо ему помахал.
- Привет, Петрович! – несмотря на полностью седые волосы, мужчина, поздоровавшийся с Капустиным, не был старым. На вскидку ему можно было дать не больше пятидесяти лет. – Знакомься, это Генрих.
Высокий, симпатичный, с лысиной в передней и центральной части головы и остатками седых волос по бокам и сзади, ещё крепкий старик протянул ему руку:
- Гу тен так.
Ответив на приветствие, полковник озадаченно посмотрел на своего товарища, пригласившего его на встречу.
- Он немец?
- Да, не удивляйся, коллеги из Штази попросили помочь.
- Штази? Какой интерес может иметь ко мне разведка и контрразведка Германской демократической республики?
- Наши друзья узнали, что у тебя остался с войны трофей.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну как же, Юрий Петрович, не делай такое лицо, как будто уже не понял, что мы говорим о том кинжале, который лежит у тебя дома.
- И чего им надо? – разговор начинал принимать какой-то неприятный оборот, и старый полковник нюхом почувствовал назревающие проблемы.
- Freundschaft. Дружба. И ничего больше. – усмехнулся Кириллов.
- Подари им кинжал.
Капустин ничем не выдал эмоции, которые появились у него в груди при этих словах, тем не менее, его оппонент по-своему понял его молчание.
- Не хочешь дарить – продай. Зачем он тебе нужен, Петрович? Пенсия у тебя небольшая, деньги лишними не будут.
- Мне чужих денег не надо. И пенсии для достойной жизни вполне достаточно.
- Денег много никогда не бывает, - Кириллов расстегнул портфель и, засунув внутрь руку, достал пачку немецких марок.
- Десять тысяч марок сейчас в качестве задатка и десять тысяч получишь, когда отдашь нож.
И тут впервые за многие годы Юрий Петрович совершил ошибку.
- Извини, не могу.
- Почему?
- Я его подарил.
- Кому??? – Сергей Михайлович даже завис от такой неожиданности.
Капустин, глянув на стоящего рядом немца и увидев, как расширились его тёмно-карие глаза, понял, что в переводчике тот не нуждается. Зато очень хочет получить чёрный кинжал. И внезапно осознал смертельную опасность, которая с этой минуты стала грозить выпускнику ускоренных курсов ВКИМО младшему лейтенанту Соколову…
Глава 18
Ташкент продолжение
Перекусив шашлыком, я решил немного пройтись по городу. Доехав на трамвае до метро им. Максима Горького, спустился в вестибюль станции и поехал до площади им. В. И. Ленина с одноимённым метро. Меня привлекало сюда одно интересное местечко, ресторан Зарафшан, о котором среди офицерской среды ходили легенды. Практически все, кто улетал в Афганистан или прилетали оттуда, обязательно приходили в этот самый большой ресторанный комплекс этого времени.
После съеденного возле штаба 40-й Армии шашлыка кушать не хотелось, но прогулявшись по площади, я принял решение освежиться, съев мороженое, и я зашёл в коктейль-холл ресторана, где располагался отдел кафе-мороженого.
Улыбчивый продавец преклонного возраста щедро посыпал ванильное мороженое жареными фисташками и полил вишнёвым вареньем. Я скромно присел в уголке и уже начал есть десерт, когда почувствовал на себе чей-то взгляд. Повернув голову в правую сторону, я увидел красивую узбечку, сидящую через столик и оценивающе разглядывающую меня. Заметив, что я обратил на неё внимание, она загадочно улыбнулась и показала рукой на свободный стул возле неё.
В первое мгновение я даже опешил, потому что, несмотря на наш социалистический строй, в Узбекистане было не принято, чтобы девушка так откровенно предлагала парню познакомиться. В тоже время, с первого взгляда, она понравилась мне и с моей стороны было бы глупо не согласиться с её предложением.
Привстав из-за стола, я прихватил тарелочку с мороженым и подошёл к её столику.
- Добрый день! – улыбнувшись ей, я галантно наклонил голову и представился. – Меня зовут Юрий, вы разрешите к Вам присесть?
- Да, конечно, присаживайтесь, Юра, - девушка благосклонно кивнула, - а моё имя Нурия. Вы заметили, что наши имена созвучны?
И она повторила «Нурия и Юрий», при этом звонко и заразительно рассмеявшись
- Не будете возражать, если я угощу Вас мороженым? – спросил я, присаживаясь на стул слева
