получив синий плащ, я сбежала туда, где, как мне казалось, царит мир и покой. Война пришла за мной, мое родное село сожжено дотла, многие мои близкие и друзья мертвы, их останки похоронены в братской могиле. Когда на нас напали, я лечила и одновременно сражалась. Я остановила сердца десятерых и хочу, чтобы умерли все, кто напал на мирных рыбаков. Если для этого будет необходимо голыми руками вычерпать все нужники мира, то, именем и силой клянусь, я сделаю это!
– Достойный ответ, – кивнула Рина, – позволь дать тебе один совет. Я намного старше и на моем счету много тысяч жизней. Убийство – это средство достижения цели, а не цель жизни. Граница между этими понятиями зыбкая, но переступать ее нельзя.
– Я поняла твой намек.
– Вот и хорошо, – усмехнулся Ивелд, – собирай вещи, на рассвете мы будем ждать тебя у ворот. Учти, у тебя будет всего одна лошадь, будь добра, не устраивай переезд венценосной особы из загородного дворца в городской.
– Все мои вещи поместятся в одну переметную сумку.
– Ждем тебя на рассвете, Райлинга – произнес Ивелд, исчезая в черном портале. Следом за ним на звездную тропу ушла эльфийка.
– Кто же вы такие? – пробормотала целительница, – во что я себя втянула?
Глава 23
Сошедшая с Дороги Кельвирея сразу заметила одинокую фигуру, неподвижно стоявшую на тропе, ведущей в лес.
– Высокого неба, Ивелд.
– Высокого неба, дра Кельвирея. Ты оказалась быстрее остальных.
– На самом деле, остальные прибыли засветло. Меня попросили проводить тебя, во избежание недоразумений.
– Какого рода недоразумений?
– Лес отверг твое предложение, ни ты, ни Рина не должны ступать под сень маллорнов. С другой стороны, в твоих жилах кровь крылатого народа, который, чужим законам не подчиняется. Я провожу тебя, стражи не посмеют помешать.
– Твои уши недостаточно остры для этого.
– Благословенная архимагесса дра Кельвирея. Так понятнее?
– Не особо.
– Я приравнена к члену правящего рода и имею право носить оружие из мифрила. Неприкосновенность распространяется и на моих спутников. Кстати, где Рина?
– Вот ты видишь суслика?
– А он есть, – улыбнулась Кельвирея, – не удивляйся, я знаю многое о вашем родном мире. Идем. Постарайся не сходить с тропы.
Ивелд обменялся приветствиями с членами гнезда Архахаара, после чего скользнул в тень одного из деревьев. Он достал из кармана фляжку и отхлебнул из нее. Анталийское золотое привычно распустилось во рту, даря истинное наслаждение. Полукровка наблюдал за происходящим, изредка делая глоток дорогого вина. Чужая кровь, бежавшая по его жилам, делала полукровку практически невидимым, сновавшие туда-сюда эльфы не замечали его.
– Рада приветствовать тебя в Лесу, драк Ивелд.
– Рад знакомству, Ониэль. Не удивляйся, вы с ней похожи.
– Не стоит дальше говорить об этом. Ты готов?
– Насколько это возможно.
– Даже Эллениэль не ведомо, что произойдет, она видит слишком много вариантов. Я надеюсь, что все будет хорошо. Знай, я благодарна тебе, за то, что ты согласился сделать, и буду благодарна даже когда уйду за кромку.
– Я сделаю все, что необходимо, пусть даже мне придется перегрызть несколько глоток.
– Благодарю тебя.
– Я надеялась, что наша встреча произойдет в другом месте… – произнес вкрадчивый женский голос из-за спины Ивелда.
– Наши ожидания не всегда воплощаются, – откликнулся полукровка, оборачиваясь к одетой в черный мундир эльфийке, – лично я против встреч на твоей территории, Андариэль.
– Мне неведомо, что за игра идет в Лесу, и какова в ней твоя роль, сестра Эллениэль о многом умолчала. Просто запомни, Ночные тени в деле.
– Благодарю, так мне гораздо спокойнее.
Праздник шел своим чередом, а Ивелд все так же стоял в тени в ожидании. Наконец, появившийся Фонтирэль пригласил глав родов во дворец Владыки. Полукровка вошел последним, подмигнув стоявшим возле дверей стражам.
– Уважаемые главы родов, – торжественно произнес Владыка Леса, – я призвал вас на суд Владыки. Данный суд созван по просьбе народа драконов, представитель которого присутствует здесь среди нас. Мы слушаем тебя, драк Ивелд.
– Благодарю Владыка, – произнес Ивелд, проклиная про себя так некстати опустевшую флягу, – наш народ живет отдельно от других рас и не вмешивается в вашу жизнь, но это не означает, что мы миримся с беззаконием и неоправданной жестокостью. Я буду говорить как от имени крылатого народа, так и от имени той, кого называю сестрой. Я прошу Владыку пересмотреть приговор, вынесенный этим судом около трех тысяч зим назад, и я прошу вас помочь Владыке принять верное решение. Я прошу пересмотреть приговор Ринатилэль Соавиннэ! Многие из вас присутствовали на том суде либо слышали о нем от своих предшественников. Ринатилэль заклеймили как бесчестную убийцу. Якобы, она пала настолько низко, что даже не предложила искупительных даров. Но так ли это? Давайте восстановим те события и посмотрим на них ее глазами. Как известно, род Соавиннэ выдал ее замуж за Уривэля Улавиннэ, несмотря на то, что она должна была стать супругой сына правящего рода. Это первая несправедливость. В первую брачную ночь Ринатилэль воспользовалась правом, которым наделена каждая женщина вашего народа. Она отказала ему в близости. Было ли это нарушением законов Леса? Безусловно, нет. Тогда Уривэль посмел поднять на нее руку и пожелал принудить к близости силой. Достойно ли такое поведение сына Леса? Вряд ли. Защищаясь, Ринатилэль оттолкнула его. Она не желала его смерти, он неудачно упал. Просто несчастный случай, который глава ее рода посчитал убийством и изгнал из рода. Он не предложил принести искупительный дар, а просто изгнал. Политика чем-то напоминает стадо свиней, плещущихся в луже. Кто-то получает удовольствие, а тем, кто стоит в стороне достаются брызги грязи. От подобной вопиющей несправедливости ее рассудок помутился, она перестала осознавать, что делает. Трое членов рода ушли за кромку, но это не было предумышленным убийством. Еще раз повторюсь, Ринатилэль не осознавала, что она делает. Она не защищала себя на суде, так как еще не пришла в себя, зато ее обвинители пребывали в здравом уме и не стеснялись в выражениях. Таким образом, я прихожу к выводу, что изгнание из Леса было ошибочным. Оно было несоразмерно тем деяниям, которые совершила Ринатилэль. Мало того, страдая от произошедшего, она не имела возможности произнести хоть слово в свою защиту, а некоторые из здесь присутствующих промолчали, поставив интересы своего рода выше, чем жизнь женщины вашего народа. Я закончил и готов отвечать на ваши вопросы.
– Фонтирэль – обратился к церемониймейстеру Владыка – что говорят наши законы?
– Пересмотр решения суда не противоречит нашим законам и традициям. Нам надлежит рассмотреть вопрос о виновности изгнанной
