8
Не всегда сны несли с собой наслаждение девственностью. Три персонажа мешали бурному соитию, которому араб предавался ночи напролет, развратный и прожорливый, ненасытный бабник.
Как известно, Аруза, когда он проникал в нее, издавала крик Сироки, и по его пальцам текла кровь кафузы. Это случилось в самом начале его карьеры бродячего торговца: чтобы Сирока согласилась, он не жалел подарков, обещал звезду с неба, и все равно ноги ей приходилось раздвигать руками. Это дела прошлые. Он знал, что Сирока стала проституткой и умерла в Макуку при попытке сделать аборт. Всякое бывает.
Иногда ночью, когда Фадул собирался лишить невесту девственности, Зезинья ду Бутиа, бесстыдная и наглая, появлялась в постели незваной гостьей. «Думаешь, тебе удастся заполучить честь девственницы, целехонькую щелочку, глупый, невежественный турок, тупица?» Она показывала пальцем, и он видел открытую дыру, пробоину: здесь уже побывал, без сомнения, востроносый бакалавр без гроша в кармане, насвистывавший «Турецкий марш». Вместо незапятнанной девственности — пара рогов.
Зачем это Жамил Скаф предлагал ему так запросто руку единственной дочери, филиал «Префериды» в Ильеусе, партнерство в мебельном бизнесе, легкое и быстрое состояние? Должна быть серьезная причина, и какова же она? Зезинья ду Бутиа смеялась ему в лицо: «Ты прикроешь своим огромным телом и своей жадностью стыдобу дочери земляка, турок тупоголовый, глупый и продажный. Ты на все ради денег способен, или, думаешь, я не знаю?»
Однажды, безуспешно пытаясь выгнать на заре Зезинью ду Бутиа, он проснулся как раз вовремя, чтобы заметить в рассеянном утреннем свете зеленую змею, прекрасную и смертоносную, скользившую между ножками кровати. Убив ее, он озадачился и подумал — может, Зезинья ду Бутиа пришла, чтобы спасти ему жизнь? Только ли жизнь? Или чтобы помешать ему попасть в западню, обзавестись рогами и возглавить процессию святого Корнелия, покровителя таких же рогоносцев? Слишком поздно, чтобы раскаяться и отступить.
Появлялся также Господь Бог маронитов. Повелевая громом и молнией, он показывался в свете луча во время ночных бурь, требуя выполнения договора. Сквозь лесную чащу, извилистыми тропами привел он сюда за руку Фадула Абдалу, чтобы тот выполнил здесь свое предназначение: заработал деньги честным трудом и потом разбогател без необходимости становиться младшим компаньоном, мальчиком на побегушках у богача, мужем неверной жены.
Зеленая змея. Ночная усталость, рассвет, погонщики, одиночество. Остаться здесь, Господи, искупая свои грехи? В Ильеусе меня ждет накрытый стол, мягкая постель, легкая жизнь и красавица из красавиц, девственная бегума, мусульманская принцесса.
Огромное облако закрывало небо. Ранним утром Бог маронитов не жалел дождя и облаков, оставляя ливанца наедине с мучившими его девственницами и сомнениями.
9
После долгих раздумий, когда, взвесив все «за» и «против», Фадул решил вернуться в Ильеус и дать ход матримониальным планам, предложенным Жамилом Скафом, случилось так, что по дороге на фазенду Санта-Мариана проехал через Большую Засаду полковник Робуштиану де Араужу. Поговорив со стариком Жерину — главой наемников, охранявших склад сухого какао, — он остановился у столбика напротив заведения Фадула. Он ехал из Ильеуса и вез ему весточку от друга Алвару Фариа, того самого бонвивана, который в барах, игровых залах и кабаре обсуждал на все лады с присущей ему живостью городские события. Он просил его не забыть передать арабу Фадулу все подробности замужества дочери Жамила Скафа.
Кого? Арузы? Но два месяца назад она даже помолвлена не была, как же она вышла замуж так внезапно? Полковник Робуштиану де Араужу красноречивым жестом сложил руки на брюхе.
Беременная? Правда или нет, но злые языки шепчутся, что именно так оно и было. Аруза и доктор Эпитасиу ду Нашсименту, безработный бакалавр, смело встретили слезы доны Жорданы и ярость Жамила и рассказали им про плод своей безнадежной любви. Молодой адвокат некоторое время назад сошел с корабля, пришедшего из Баии, с намерением сделать быструю карьеру. Он ее сделал.
Отбросив жалобы и обвинения, Жамил Скаф, человек практичный, поскорее сыграл свадьбу, чтобы дочка смогла предстать перед алтарем в гирляндах и фате, с девственными цветами флердоранжа. Если бы затянули, то живот был бы виден. Впрочем, повторил полковник смеясь, для этого сделали все необходимое. Подружками невесты были Белинья и Аута Роза. Последняя, сияя от счастья, поймала брошенный невестой букет.
Фадул выслушал, но ничего не сказал. Он выругался, когда лошадь полковника скрылась вдалеке: «Câss-am-abúk-charmuta!» С тех пор Аруза не снилась ему никогда, он больше не лишал ее девственности. Долгими ночами в Большой Засаде в его огромной постели вновь единолично царила Зезинья ду Бутиа.
Жуссара Рамуш Рабат, вдова и наследница Халила Рабата, едет в Большую Засаду
1
Фадул Абдала познакомился с Жуссарой Рамуш Рабат, вдовой и наследницей Халила Рабата, на ярмарке в Такараше, покупая двух ослов, которые были ему нужны, чтобы привозить товары в Большую Засаду, а также для собственного передвижения. Он тщательно выбирал животных, осматривал их зубы и ноги, как ему советовал капитан Натариу да Фонсека, и получил удовлетворение от торговли с Мануэлом да Лапой, указывая на воображаемые дефекты и подвергая сомнению очевидные достоинства.
— Смилуйся, кум Фадул, хотя бы счет округли.
— Ни гроша больше.
Жуссара была бабенка что надо, перед такой ни один мужчина не устоит. Кожа кабоклы отливала на солнце медью. Увидев, как она идет к нему среди кобыл и ослиц, останавливается перед ним и настойчиво на него смотрит, Фадул настолько смутился, что сделка почти сошла на нет. Он замер в оцепенении, она его буквально парализовала. Почуяв опасность, Мануэл да Лапа решил согласиться с предложенной ценой, чтобы не остаться с носом.
— Я говорю с Фадулом Абдалой? — спросила Жуссара и рассмеялась дерзко и звонко будто колокольчик.
Глаза зажглись, в то время как голос оставался монотонным и жалобным, словно Жуссара вот-вот упадет в обморок: томная и чарующая, она была на ярмарке в Такараше воплощением кокетства. Тот, кто не знал ее, кто видел и слышал впервые, сразу испытывал желание защитить ее, уберечь от всех ловушек, обманов и предательств. Фадул не был знаком с ней и никогда не видел раньше.
Сделав над собой усилие, Турок сумел все-таки стянуть шляпу в знак приветствия, учтиво и вежливо. Исподтишка он обежал ее взглядом сверху вниз, с головы до ног, пытаясь угадать, что же там под покровами, которые ее окутывают. Жуссара напоминала о своем вдовстве при каждом удобном случае: черной была ее юбка для верховой езды, шелковая блузка, шаль накрывающая волосы, защищая их от пыли. Она одевалась в глубокий траур, но ни в угольно-черных глазах, ни на карминово-красных губах не было ни тени слез, ни следа тоски. Может, она когда-то и оплакивала усопшего, но сейчас Жуссара фонтанировала жизнью, дышала томностью и удовольствием, сверкала на ярмарочном солнце, зазывая и обещая. В руке плеть с серебряной рукояткой, полные губы приоткрыты, и можно увидеть ровные белые зубы, созданные, чтобы кусать.
