— Входите!
— Поистине, это самая красивая золотая клетка, в которой кто-либо держал самую дорогую птицу. — услышала я.
Этот голос был знаком, но, конечно, не принадлежал учителю фортепиано. Это так озадачило меня, что я тут же перестала играть. Я почувствовала, как румянец заливает щеки, и сердце начинает биться быстрее.
Что бы я ни думала накануне, я не могла сдержать радости, которая наполняла сердце при звуке этого голоса. Мне очень хотелось возненавидеть его обладателя, сказать ему, чтобы он ушел, не разбив собственное сердце, но я не смогла. Я наслаждалась точно так же, как той роковой ночью.
— Райли! — прошептала я, боясь, что кто-нибудь из слуг может услышать. — Как ты здесь…
— Я выдал себя за учителя, а ты что думала, глупая птичка. — усмехнулся Варелли и в несколько длинных шагов преодолел расстояние, разделявшее нас.
Я прекрасно знала, что не должна испытывать никакого удовольствия, когда мужчина целовал мое лицо и руки так же, как тогда, но я не могла это остановить. Я тихо рассмеялась, но, как и прежде, не позволила ему поцеловать в губы.
— Ты не ответила мне, любовь моя. — прошептал Райли, касаясь лбом моего лба. — Полагаю, ты была очень занята.
— Я получила твое письмо только вчера. — ответила я, зная. — Я не знала, что ответить.
— Именно то, что ты чувствуешь. — пояснил мужчина, заключая мое лицо в ладони. — Что ты все еще моя. Что бы ни случилось, ничего и никто не изменит. Что ты сбежишь со мной, и мы вместе вернемся домой.
Что-то неприятно перевернулось у меня в желудке. В то же время я хотела пообещать ему это и знала, что не могу этого сделать. И дело было уже не в том, что я была помолвлена. Я вспомнила тот нежный поцелуй, который накануне вечером оставил на лбу Адам. Я вспомнила те моменты, которые провела с ним в гостиной, болтая о самых простых вещах. Это не имело ничего общего с тем обожанием, которым я одарила Райли в самом начале знакомства, но в то же время разве мне не было намного приятнее?
Я понимала, что Райли наблюдает за мной, что его большие пальцы гладят лицо, как бы призывая ответить.
— Дорогая моя. — пробормотал он, притянув меня еще ближе, отчего мне стало не по себе. Он не давал мне не только пошевелиться, но и дышать. — Скажи мне кое-что.
Его руки медленно скользнули вдоль моего тела, пока, наконец, не обхватили за руки. Что-то заставило его вздрогнуть, словно ему причинили боль, словно его обожгли. Он набрал воздуха и отстранился, глядя не на лицо, а на руки.
— Что это, Лиана?
Райли поднял ее руку и посмотрел прямо на блестящее на пальце кольцо. Сомнений не оставалось, откуда она его взяла и что оно означает. Я и не думала снимать его до того, как столкнусь лицом к лицу с Райли.
— Я помолвлена, Райли. — ответила я, отворачивая лицо.
Чувство стыда, охватившее, было неописуемым, однако я понятия не имела, чем именно оно вызвано, тем, что она позволила Райли увидеть это кольцо, или тем, что я нахожусь сейчас рядом с ним.
— Ты обещала мне, дорогая. Ты обещала быть верной. Что ты не примешь ничего, что этот монстр даст тебе.
Словно невидимая рука сомкнулась вокруг моей шеи. Я закрыла глаза и с трудом вздохнула, чувствуя неприятную, холодную дрожь. Нет другого выхода. Мне нужно разорвать с ним какие-либо отношения сейчас, пока ситуация не стала более серьезной. Будет лучше если он вернется обратно, к Рейчел или к какой-нибудь другой даме, которая могла бы подарить ему счастье.
Но это не означало, что сама мысль о расставании стала хоть немного легче. Мне будет не хватать чувства юмора и неприкрытого обаяния Райли. Однако, с другой стороны, я не могла не задаться вопросом, не была ли моя привязанность к нему вызвана скорее привычкой, чем настоящей любовью.
Если бы я действительно любила его, разве что-нибудь могло бы помешать мне бежать? Даже чувство приличия?
— Он мой жених, Райли. — сказала я, наконец. — Через месяц состоится наша свадьба.
Меня поразило, с какой легкостью пришло в голову произнести эти слова. В то же время я поняла, что приняла окончательное решение. Возможно, я не любила дракона и продолжала испытывать к нему странную неприязнь, которую никак не могла бы объяснить, но понимала, что другого пути с самого начала не было. Я не могла выбрать Райли, и Адам объяснил, почему, уже много недель назад.
Подняв глаза, я не увидела красивого лица Райли. Это была гримаса гнева, настолько ужасная, что обаятельное лицо превратилось в морду зверя. Вид этот был настолько страшен, что я отступила на шаг, но Райли продолжал крепко держать за руку.
— Ты солгала мне, дрянь. — прошептал он, и голос его дрожал от злости.
— Прости. — с ужасом ответила я.
Никто еще не наполнял меня таким страхом. Даже герцог, хотя я испытала на себе вспышку его гнева. Я могла бы закричать и предупредить весь замок, но не могла подобрать слова.
— Думаешь, извинений будет достаточно? — спросил он, после чего без тени нежности толкнул меня в стену. — Ты дала мне свое слово. Слово, которое ты не дала ему, или ты не так написала мне? Что ты никогда не говорила ему, что выйдешь за него замуж? А что ты мне сказала? Что ты сказала, я спрашиваю!
На глаза навернулись слезы.
— Что… Что я буду с тобой. — ответила я срывающимся голосом, дрожа от страха. — Что мы вернемся вместе… Домой…
— И это слово ты сдержишь, понимаешь, неблагодарная дура? — рявкнул он мне в ухо, держа за волосы. — Одно твое "прости" ничего не значит. Ничего! Ты уже сделала свой выбор. Теперь пришло время понести его последствия.
Он оттолкнул меня и, не говоря ни слова, ушел, закрыв за собой дверь. Я с размаху ударилась спиной о фортепиано. Я съежилась на полу и спрятала лицо в ладонях.
Райли был прав, подумала я. Хотела я этого или нет, мне пришлось начать страдать от последствий своего выбора.
ГЛАВА 16. МЕЛАНХОЛИЯ
***
АДАМ
Когда через несколько часов я вернулся в особняк, то узнал от горничной, что девушка попросила сообщить учителям, что сегодня не воспользуется их услугами. Затем она попросила свою личную горничную помочь ей подготовиться ко сну, хотя было только после полудня.
— По-моему, Вашего Светлость. — тихо сказала служанка. — Что-то случилось. Кажется, она больна.
Я больше не слушал ее последних слов. Сунул ей в руки шляпу и трость, а затем, как только позволяла больная нога, двинулся в сторону покоев своей невесты. При этом я игнорировал всех слуг, как будто их вообще не видел.
До сих пор Лиана училась с большой радостью. Может быть, и ситуация, в которой ей предстояло начать обучение, была не самой лучшей, но она, казалось, искренне радовалась тому, что смогла узнать что-то новое. Иначе наука не пришла бы к ней с такой легкостью. Ведь все учителя ее хвалили. Она действительно была умна, несмотря на то, что происходила из низкого социального слоя, не одна светская дама могла позавидовать ее гибкому уму. И она, казалось, очень радовалась тому, что, помимо интеллекта, могла похвастаться теперь знаниями, достойными претендента на роль герцогини.
