Общение фрейлины с купцом оборачивается скрытым потворством благим деяниям короля. Жак и Агнесса часто совместно планируют и обсуждают, как преподнести внушаемому королю какую-нибудь идею или проект, способный принести практическую пользу его подданным. Купец уверен: таким путем они претворяют в жизнь замысел королевы Иоланды. Жак изъездил Францию вдоль и поперек и своими глазами видел, какое опустошение принесли стране бесконечные годы борьбы. И, стоит ему завести с Агнессой разговор о плачевном состоянии большей части земель, они тотчас же начинают обсуждать различные меры, которые можно было бы предпринять для облегчения страданий крестьян и жителей разоренных городов. А потом, улучив подходящий момент, Агнесса подбрасывает готовую идею королю. И он прислушивается к ее советам все чаще и чаще.
– Дорогой Жак! Какая радость, что вы сегодня почтили своим присутствием наш двор! Помните, мы с вами разговаривали о бедственном положении поселений, которые вы проезжали в свою последнюю поездку в Марсель? О том, что чума и голод разорили их и выкосили жителей, пощадив лишь горстки людей, укрывшихся в лесах? О провалившихся крышах, загрязненных источниках и скотине, убежавшей или погибшей от голода? Так вот, я тогда записала названия тех поселений. И, когда мы намедни вечером сидели с королем у камина и беседовали, я рассказала ему о них. Мой рассказ растрогал короля, и он пообещал мне наутро поразмыслить над ним. И знаете, сегодня утром я слышала, как он повелел одному из своих капитанов поехать туда с отрядом военных, мастеровыми и животными и обустроить эти поселения так, чтобы люди могли вернуться из леса и снова обрести жилье и работу.
И с этими словами Агнесса одаривает Жака своей лучезарной улыбкой. Да, планы, которые разрабатывают купец и фрейлина, очень часто приводят к положительным результатам.
На глазах у Жака в те месяцы, что Агнесса владеет сердцем короля и постоянно находится при нем, король превращается в более уверенного в себе правителя, более сознательного и добросовестного. Карла действительно начинает волновать благополучие подданных, о чем он никогда не задумывался прежде – до появления в его жизни Агнессы. Постепенно их несчастная разоренная страна оправляется, и Карл VII становится все более достойным королем. «Пожалуй, – думает Жак, – он может так стать и великим».
Купец часто видится с королем в Бурже, и как у члена своего совета Карл спрашивает его мнение:
– Жак, мой добрый друг, что вы думаете по поводу того вопроса, который сегодня утром подняли делегаты из Орлеана? Меня их доводы не убедили.
И король отводит Жака в какое-нибудь укромное местечко во дворце, чтобы обсудить с ним этот вопрос.
– Но почему вы не высказались на эту тему на утреннем совете – мне только теперь все стало совершенно понятно.
– Сир, простите меня. Я не касался этого вопроса только потому, что делегаты из Орлеана не хотели бы услышать такое из уст человека, столь незначительного, как я.
– Я понял вас, мой дорогой Жак. Но знайте: будь вы незначительным, вы не были бы членом моего совета. Вы входите в него для того, чтобы излагать мне свои соображения. И если вы находите неблагоразумным делать это в присутствии других, я прошу вас, нет, я повелеваю вам делать это, когда мы остаемся потом наедине – как сейчас. Если я не буду правильно понимать истинную ситуацию в стране, я не смогу принимать правильные решения. Я хочу, чтобы все мои советники делились своими соображениями по обсуждаемым вопросам, но, боюсь, немногие из них обладают столь острым умом, как ваш. – Король улыбается, хлопает Жака по плечу и удаляется.
«У этого короля такой потенциал, – думает Жак. – Я должен молиться, чтобы он не растратил его на глупости».
Дома купец рассказывает Марсэ о проектах, которые они с Агнессой планируют для обновления деревень и городов, для помощи молодым и старикам, для улучшения водоснабжения и дорог и о многих других идеях на благо стране. Марсэ смотрит на Жака странно, даже несколько озадаченно.
– Дорогой мой муженек! Ты ведешь себя как влюбленный юноша, а на самом деле ты – старый дуралей. Агнесса относится к тебе как к отцу, хотя ты почти одного возраста с королем. Только намотай себе на ус: она-то у тебя учится, а вот ты рискуешь угодить в большую западню! Так-то, мой ненаглядный!
– Марсэ, поверь, меня связывает с этой девушкой совершенно невинная дружба. Агнессе больше некому довериться и не с кем общаться, кроме еще одной фрейлины королевы и дофина.
– Ох, Жак, мне это известно. И я нисколько в том не сомневаюсь, – обнимает мужа жена. – Только не стоит полагать, что другие люди не истолкуют ваше общение иначе. Особенно те, кто из зависти охотно тебе навредит. Будь осмотрителен – вот все, что я могу тебе сказать.
Постепенно – и Жак это видит – в короле крепнут нацеленность на успех, стремление исполнить свой долг и вернуть стране независимость от англичан. Но затем вдруг неожиданно Карл превращается в совершенно другого человека. То он добрый, внимательный и деятельный, то вдруг становится придирчивым, раздраженным и ленивым. То он, полный энергии и энтузиазма, увлеченно изучает какой-нибудь предмет, то становится вялым и ко всему апатичным. То он искренне наслаждается общением с умными, образованными людьми, то вдруг с не меньшим удовольствием забавляется в компании пошлых и вульгарных особ. Сегодня он до скупости бережлив, а завтра чрезмерно щедр и расточителен. Человек, несомненно, набожный, Карл частенько грешит вольнодумством; миролюбивый по натуре, он в сражении показывает себя храбрым и решительным воином.
– Как ты думаешь, может быть, причина столь противоречивого характера Карла кроется в его непростом детстве? – спрашивает Жак свою благоразумную и тактичную жену. Хорошо изучив мужа, Марсэ всегда дает ему озвучить свои мысли и соображения. Она лишь поджимает губки и продолжает вышивать – с непроницаемым выражением на лице, но с теплой улыбкой в сердце.
После кончины своей приемной матери Карл VII, похоже, больше никому не доверяет. Иоланда была очень умна и насквозь видела этого человека. Еще в мальчишеские годы Карла она распознала все его недостатки и слабости и старалась противодействовать им с помощью мудрых советников. Но смерть мужа возложила на плечи Иоланды дополнительные заботы о своих родных сыновьях и Неаполитанском королевстве, лишив ее возможности всегда быть рядом с Карлом.
Жак Кер – не единственный, кто считает Агнессу Сорель своеобразным «наследством», оставленным покойной королевой их королю. Иоланда больше чем кто-либо понимала, как Карл нуждался в молодой, красивой, умной, благородной и честной женщине, которую он мог бы полюбить по-настоящему, всем сердцем и душой – впервые в своей жизни! Такая совершенная женщина рядом с королем позволила бы ему обрести уверенность, расправить плечи и проявить в полной мере свои способности. Она бы заботилась о нем совершенно искренне, направляла его, давала дельные советы, пробуждала в нем лучшие качества и, главное, сделала бы его счастливым! «Будь королева Мария – хорошая, мудрая и понимающая жена – столь же красива, как ее мать Иоланда, король был бы совсем другим человеком», – размышляет Жак. Купца на самом деле занимает один вопрос: считалась ли великая королева Сицилии с чувствами своей дочери, которую любила (Жак это знает) так же сильно, как Мария любит своего супруга-короля, когда подбирала и подготавливала для своего зятя достойную любовницу? «Король и страна важнее нашей собственной плоти и крови». Так в свое время напутствовал Иоланду ее любимый супруг, и этому она учила своих детей.
