Нет света. Сидим со свечкой.
Появились слухи, что останемся до Мая 1937 г. А на 11-й шалман. Прораб объекта работы не знает, рабсилу гоняет без толку. 3/VI послал на Тюкан 29 ч., там оказалось делать нечего. А на дерновке дерна резать некому, люди простаивают. Прораб Гусаров пьянствует. Сознательно срывают стахановское движение. В протоколе не написали о желании выполнить июльский план. Людей заедают клопы. Санчасть ничего не делает. А Ершов что-то съехал со своего тона.
— Теперь я узнаю истинное лицо Чистякова, что это за собственнические мысли и поступки у него, делал из бамовского материала, пользовался мастерской и все бесплатно.
[…] Обратно приехал на пионерке. Быстро мчит машина, нагоняя товарный поезд. Приятно продувает ветерком. 20 минут езды отвлекли, но ненадолго. И в этот короткий промежуток мысли больше направлены на то, как бы уволиться. Вот жизнь.
5 [июля]
«Убил» Пасенко, помполит дивизиона Бренч объяснил слово «агрегат» так: «Это начальник всех механиков-комбайнеров».
С таким определением групповоды уехали по отделениям, объясняя ересь бойцам. Балалаечник агитбригады вызывает восторг у Афанасьева исполнением «Светит месяц» с ударами по кузову и выкручиванием:
— Такого музыканта я в жизни не видал!
Где тебе видеть, разве на ярмарке в деревне раз в год. Вот культ. уровень и развитие комдивов и помполитов. […]
А в столовой? Камушкин, стараясь говорить громко, чтобы услышал я, обращается к Ершову:
— Не хочет работать, надо убрать.
Написал рапорт об увольнении, посмотрим что будет.
За Лавровым прислали на квартиру для игры в волейбол. Скучает Лавров по жинке. Не сообщает о себе она ничего уже месяц. Возможно, что и не сообщит. Поездка на Д. В. К. ее не льстит, а замуж снова выйти сумеет. Ну, начались разговоры о моем рапорте:
— Хочет в Москву! — говорит Камушкин. — Будет там зарабатывать 300 руб. и развлекаться.
На что Паскевич ответил:
— Пригласили бы играть его в волейбол! Он член партии?
Помполит вставляет:
— Выгнали его из партии.
6 [июля]
Сегодня на исповедь. Помполит с Камушкиным взялись гонять, но как. Помполит:
— Что это? Очередной номер!
Я, не понимая, ответил, что не знаю, о чем разговор.
— Вот ваше заявление об увольнении. То премию назвали взяткой, то среди стрелков говорите, что лучше пойдете под суд, а служить в БАМе не будете, это выявляется ваше классовое лицо, смотрю я на него и вижу — плохое классовое лицо у вас.
И Камушкин туда же:
— Вы пренебрежительно относитесь к начальству. Облокотившись на стол, при моем приказе даже не встали.
