Через секунду вежливый женский голос произнес:
– Агент Деррик, прошу прощения, что беспокою вас.
– Ничего, – ответил он, переходя на дружелюбный тон. – Пожалуйста, зовите меня Пол.
– Спасибо, – с чувством сказала Ванесса. – Как они там?
Пол посмотрел на «Возрождение», плывущее в сгущающейся тьме.
– Насколько мы можем судить, у них все хорошо. Сегодня я разговаривал с вашим мужем.
– Отличная новость, – с облегчением в голосе произнесла она. – А с Квентином вы разговаривали?
– Нет, только с Дэниелом.
Ванесса вздохнула, как будто собираясь с духом.
– Вряд ли вы что-то можете сделать, но я все равно должна вам это сказать. Какой бы выкуп они ни запросили, моя семья заплатит. Мы просто хотим, чтобы Дэниел и Квентин вернулись домой.
Сначала Пол не знал, что ответить. Он посмотрел на Редмана, который беседовал с Мастерсом на левом крыле мостика. Он знал, что на это сказал бы командир «морских котиков». Политика министерства обороны незыблема, как камень. Пентагон скорее предпочтет выкупить заложников кровью, чем деньгами. Это единственный способ покончить с похищениями американцев, по крайней мере, так они говорят. У Пола на этот счет имелись другие соображения, но он был не в том положении, чтобы их озвучивать.
– Ванесса, – самым доверительным тоном, на какой был способен, произнес он, – я хочу, чтобы вы выслушали меня. Мы не успокоимся до тех пор, пока вы не воссоединитесь с мужем и сыном. У нас здесь работает лучшая команда в мире. Я знаю, вы напуганы. Знаю, ожидание мучительно. Если бы там была моя семья, я бы чувствовал то же самое. Но мне нужно, чтобы вы доверились мне. Даю вам слово: мы знаем, что делаем.
Ванесса позволила молчанию затянуться, а потом перевернула его слова с ног на голову.
– Знаете, о чем вы просите, Пол? – мягко произнесла она. – Если я вам доверюсь, это означает, что я буду считать вас ответственным за то, что случится. Может быть, мы разные, но я не хочу такой обузы.
Пол улыбнулся. Он недооценил ее.
– Я это учту, – сказал он, уступая. – И посмотрю, что можно сделать.
– Спасибо, – повторила она. – Это все, что я хотела сказать.
Исмаил
Индийский океан. 03°13´02˝ ю. ш. 53°31´31˝ в. д.
11 ноября 2011 года
Исмаил проснулся затемно. Сон пришел к нему в темноте и оставил после себя знакомую боль. Он снова увидел это, как видел всегда, сцену, которая не устаревала. Лагерь «Шабааб» к западу от Могадишо. Учебный плац, заброшенные бараки, ржавеющая военная техника с глядящими в землю крупнокалиберными пулеметами, жадные крики новобранцев – «Аллаху-акбар!» – и Ясмин, заплаканное лицо которой было обращено вверх, точно в молитве, когда Наджиб утаскивал ее. Она кричала ему, но ее слова утонули в реве воинов, поносящих своих врагов и превозносящих достоинства джихада. Она смешалась с толпой, а потом вдруг исчезла – еще один осколок, заброшенный в забытье землей, испокон века погруженной в войну.
Он прогнал грусть и осмотрелся. Его люди вокруг спали, все, кроме Гюрея, который сидел с автоматом и баночкой миндаля в руках, глядя на дверь каюты капитана, которую тот теперь делил с Тимахой. Устроить всех на ночь оказалось не так-то просто, но он и его люди умели приспосабливаться. Такими были все сомалийцы, по крайней мере его поколения, – приспосабливайся или умри.
Первым делом он проверил курс по GPS. Они все так же шли в сторону Хобьо. Авторумпель был надежен, как проводник в пустыне, идущий по звездам. «Шестьсот миль», – подумал он по-английски, не по-сомалийски. Английский, на котором он говорил два последних дня, и западная музыка, которую он слушал, рассекли его разум, как мачете. Его поразило, насколько легко он вспомнил шаблоны западной речи. Отец учил его с рождения, так же как учил Ясмин и Юсуфа: «Говори на сомалийском с гордостью, а на английском для успеха».
Он кивнул Гюрею и открыл люк в рубку. Небо еще оставалось темным, но восточный горизонт уже озарился грядущим рассветом. Глубоко вздохнув, Исмаил поднялся на палубу, присел у румпеля и приложил к глазам бинокль. Когда он прошелся взглядом по освещенному луной морю, сердце забилось у него в груди. Ночью военный корабль сместился с пяти часов на три часа относительно кормы парусника. Расстояние между ними как будто не сократилось, правда, в полутьме трудно было определить, но положение его теперь стало более угрожающим. Он повел биноклем на юг и на запад, и страх пронзил его дождем искр.
Появились еще два корабля, один по левому траверзу, второй на стороне кормы.
– Вас! – тихо выругался он, снова переходя на сомалийский.
Голос Пола эхом прозвучал у него в голове: «Они не позволят вам отвезти Паркеров в Сомали. Нам нужно найти компромисс другого рода». В медленно умирающей ночи он осмотрел корабли. Один был копией «Геттисберга», но у второго, того, который за кормой, палуба была плоской, а надстройка смещена в сторону. Догадка пришла неожиданно. «Они прислали авианосец!» В течение нескольких часов американцы окружили «Возрождение» количеством кораблей, достаточным, чтобы потопить весь флот, имевшийся у Сомали до начала гражданской войны.
Исмаил съехал по трапу и закрыл люк. Увидев его бешеные глаза, Гюрей вскочил и сжал «калашников».
– Макса ка калдан? – спросил он. – Что случилось?
– Кругом военные корабли! Буди всех! – прошипел Исмаил.
Он ударил кулаком в дверь каюты капитана и услышал с другой стороны шуршание. Капитан появился в тренировочных брюках и футболке. Вид он имел усталый и растрепанный.
– Что нужно? – спросил капитан, пытаясь унять раздражение.
– На выход! – приказал Исмаил. – У нас проблема.
Капитан последовал за ним в салон и остановился как вкопанный, увидев Гюрея, Османа и Маса, целящихся в иллюминаторы автоматами и перекрикивающихся по-сомалийски.
– Что происходит? – спросил он.
Исмаил ткнул ему бинокль.
– Смотри, – приказал он, указывая в окно. – Ваши военные нас не послушали.
Пока капитан рассматривал корабли, Исмаил поднял с койки Тимаху и приказал ему сесть рядом с Сондари и Дхуубаном в обеденной кабинке.
Исмаил повернулся к капитану:
– Видишь?
Капитан кивнул:
– Они говорили, что не уйдут.
Гнев зарычал, как лев, внутри Исмаила. Он выхватил автомат из рук Гюрея.
– Ты хочешь умереть? – спросил он. – Ты хочешь умереть?
Капитан отступил на полшага, явно потрясенный:
– Нет конечно.
– Тогда заставь их убраться!
Капитан бросился к навигационной станции и дрожащими руками взял радио. Повозившись с настройкой, нажал кнопку «передача».
