23
Я бежала. Я бежала по больничному коридору, мимо рецепции, мимо кабинетов, медсестер, врачей, пациентов, уборщиц. Люди с открытыми ртами шарахались от меня в стороны. Я выбежала из дверей и бросилась к пожарной лестнице — ждать лифта я не могла. Я бежала вниз по спиральной лестнице, и мои шаги гулко стучали по ступеням, эхо билось об стены и ударяло мне голову тысячью молоточков. А в голове все звучали и звучали слова: «… так он вам ничего не рассказал? Это было решено неделю назад… нам жаль, что вам так придется об этом узнать…» Я выбежала в коридор. Еще одна лестница. Новый коридор. Бассейн. Еще одна лестница. По спирали вниз, вниз. Слова вертятся в голове: «…слишком поздно… отдать печень… строителю… шесть внуков… мы сожалеем». У меня кружилась голова. Я вылетела в новый коридор. Еще одна лестница. Тяжелые двери. Зеленые стены. Операционное отделение.
Там меня уже ждали. Ну конечно же Петра успела всех предупредить, а камеры отследили мой путь. Двое мужчин в больничной униформе. Они преградили мне путь, как полицейский на демонстрации. Только на лицах у них были санитарные повязки вместо шлемов. Один снял повязку, открыв родимое пятно над верхней губой:
— Слишком поздно, Доррит. Юханнес Альбю уже на операционном столе. Мы сожалеем.
Я смотрела на него. Смотрела на родимое пятно на его лице, темное как шоколад, абсолютно круглой формы. Оно выглядело как нарисованное. Будь я на его месте, убрала бы его из эстетических соображений. К тому же невозможно, чтобы врач боялся скальпеля. Я попыталась прорваться через эту живую стену, но, разумеется, мне это не удалось. Они были слишком большими, слишком сильными, слишком готовыми остановить меня, несмотря ни на что. Второй завел мои руки за спину и резко наклонил меня вперед. Я видела только свои туфли и зеленый пол отделения. Я билась и вырывалась, но он только заводил руки назад все больнее и больнее.
Спокойным голосом он сказал:
— Слишком поздно. Все уже произошло. Вы понимаете?
Он словно пытался утешить меня. Поразительно, учитывая то, какой железной хваткой он сжимал мне руки. Мужчина продолжил всем те же успокаивающим голосом:
— Вы ничего не сможете сделать. Врачи уже вызвали клиническую смерть. Он мертв.
Я сделала последнюю попытку вырваться, но силы меня покинули. Видимо, он почувствовал это, потому что выпустил мои руки. Я выпрямилась, оправила рубашку и, растирая руки, сказала как можно тверже:
— Я хочу его увидеть.
— Не стоит, — сказал второй. Теперь и он снял повязку, обнажив острый нос и тонкие губы. — Он мертв, даже если со стороны и кажется, что это не так. Дыхание обеспечивает респиратор. Сердце бьется, кислород поступает в кровь, но живо только его тело, не мозг. Вам это известно. Он вас не увидит и не услышит.
— Я все равно хочу его видеть. Позвольте мне.
— Они уже ведут подготовку к операции. Реципиент ждет в вертолете на площадке. Слишком поздно. Мне жаль, но вам придется уйти. Идите домой. Или к вашему психологу. Кто вас курирует?
— Мне не нужен психолог. Мне нужен Юханнес. Это единственное, что мне нужно. Это единственное, что я хочу, и я не уйду, пока не увижу его. Иначе я покончу с собой. И я сделаю это так быстро, что ни вы и никто другой не успеет мне помешать.
Не знаю, поверили ли они в мою угрозу или нет, но они не могли ее проигнорировать. Как не могут проигнорировать сообщение о заложенной бомбе в местном полицейском участке, каким бы нелепым оно ни казалась. Я знала, что представляю собой ценность. Я здорова, я в прекрасной форме, почти все мои органы при мне, и, кроме того, я ношу ребенка под сердцем — совершенно новый нетронутый человеческий капитал. Да я вообще на вес золота! Они не могли позволить себе лишиться меня.
Врач с родимым пятном протянул:
— Мы постараемся это организовать. Наверно, мы сможем впустить вас на пару секунд, когда они пересадят печень.
— Но ведь они… — возразил второй.
— Это может подождать, — отрезал первый. — Остальное все равно отправится в банк.
Банк, где они хранят ткани и органы для новых пересадок. Туда они отправят другие органы Юханнеса: сердечные клапаны, слуховые трубки, соединительные ткани. Все это вынут, положат в специальную жидкость и запакуют. Рутинная процедура. Все ради нужных людей, имевших несчастье попасть в аварию и серьезно пострадать.
Врачи отвели меня в отдельный кабинет и заперли там.
В комнате были кровать, стул, письменный стол и окно. Окно выходило в парк. Настоящий парк, засыпанный снегом. На улице была зима. Я увидела прудик, покрытый льдом, с маленьким домиком посредине, вокруг которого копошились утки и лебеди. Пруд окружали деревья и кусты, тоже присыпанные снегом. Внезапный порыв ветра налетел на деревья, стряхнув с ветвей белые облачка снега.
Странно, подумала я. Операционная находилась в подвале. Но этот этаж определенно был не подвальным. Потому что передо мной было настоящее окно с настоящим парком. Подойдя ближе, я почувствовала, как из окна тянет холодом. В воздухе пахло зимой. На автомате я схватилась за ручку и повернула, но окно было заперто. Я опустила руку и просто стояла и смотрела на снег. Белый, холодный, настоящий.
Наконец, с трудом оторвавшись от окна, я обвела взглядом стены, потолок, мебель, лампу. Никаких камер. Во всяком случае, я их не видела. Видимо, они больше боялись, что я убегу, чем что покончу с собой.
Вернулся врач:
— Вы сможете увидеть его через час. Нам велено вас запереть. Надеюсь, вы понимаете почему.
Я кивнула.
— Хотите чего-нибудь? Чая? Кофе? Бутерброд?
— Нет.
Он собирался уже закрыть дверь, как я его остановила:
— Нет, мне кое-что нужно. Анкету.
— Какую анкету?
— Анкету, которую заполняешь, когда хочешь отдать все органы как можно скорее.
Врач нахмурился.
— Вы уверены? — спросил он. — Но вы же беременны…
Я не ответила. Он отвел взгляд. Казалось, ему было стыдно.
Он вышел и вернулся с анкетой. Я села за стол и прочитала:
«1. Прошение касается:
А. Переселения в другую квартиру (переходите к вопросу № 2).
Б. Перевода в другое отделение (переходите к вопросу № 5).
В. Согласия на пересадку всех органов (переходите к вопросу № 8).
Г. Согласия на как можно скорейшую пересадку всех органов (переходите к вопросу № 9)».
Я выбрала вариант В и перешла к вопросу № 8, где выбрала первый вариант:
«Я хотел бы, чтобы пересадка органов осуществилась:
А. Как можно скорее.
Б. Через _ дней, _ месяцев, _ лет».
Внизу формуляра в графе «Разное» я приписала:
