— Наверное, насчет работы, — предположила Мадж.
— Блеск! Я и сам бы не отказался от работы.
— Я пыталась ее вытолкать, честное слово. Но она такая упрямая!
Бикс открыл украшенную монограммой дверь, и его посетительница, коренастая, с золотистой кожей девушка лет двадцати с небольшим, оторвалась от коллекции фотографий НЛО, висевших на стене, и одарила его сногсшибательной чувственной улыбкой.
— Всегда мечтала слетать на Плутон, — сказала она с акцентом Южного Джерси, — Марс звучит избито, на Сатурне тяжелая атмосфера, а вот Плутон… — Ее рука вспорхнула ему навстречу, словно птичка, и Бикс как-то машинально ее пожал. — Меня зовут Джули Кац, а вы, должно быть, мистер Константин?
— Эхе-хе.
Белое пляжное платьице девушки просто слепило Бикса, и, наверное, именно такие сочные губы, как у нее, заставляли восточных вельмож требовать, чтобы женщины прикрывали лица. Скользнув взглядом чуть выше, Бикс отметил острый вздернутый нос, бирюзовые глаза и копну черных вьющихся волос.
Вот так все и начинается: позывы либидо, затем первое свидание, ухаживание, лицемерные брачные клятвы, сопливые дети, обоюдная иллюзия постоянства, внебрачные связи (в основном с его стороны, но она наверняка тоже изменит пару раз в отместку) и развод как неизбежная развязка.
— Боюсь, что ваши старания обречены на провал, мисс Кац. — Бикс прошел к кофеварке, которую Мадж каким-то чудом не забыла включить, и наполнил свою чашку с надписью «Я пришел к выводу, что один человек может быть совершенно бесполезен для другого. Поль Сезанн». — Здесь вы работу не найдете.
Незваная гостья постучала по летающей тарелке своим длинным закругленным ногтем.
— Вы верите?
— Дверь там, милая.
— Нет, скажите, вы верите, что НЛО существуют?
Он глотнул кофе (пожалуй, единственное, что было стоящего в этом мире).
— На сегодняшний день — десять тысяч столкновений, но никто не удосужился прихватить у них какой-нибудь клочок с письменным доказательством или хоть одну паршивую блошку. Послушайте, наша газета — это вовсе не то, что вам нужно. У нас самая жесткая цензура. Мы — «Правда» этого полушария.
Недалеко от истины, подумал Бикс: как и советские газеты, абсурдность и приторность тоже должны были придерживаться партийной линии. Человек, побывавший в состоянии клинической смерти, должен говорить только о свете и ангелах, а если его рассказ будет серым или ужасающим, то он даже до стола редактора не дойдет.
— Вам пора.
Она шагнула вперед и вручила ему конверт из вощеной бумаги. Бикс заметил, что правая ладонь девушки сплошь покрыта белыми грубыми рубцами.
— Прочтите это.
— Я занятой человек.
— Моя колонка. Пока только вступление. Чтобы давать советы, я сначала должна обрисовать свои принципы.
— У нас есть колонка советов.
— Такой, как моя, нет. Я предлагаю что-то вроде Завета. Хочу избавить широкие массы от ностальгии. И ваша газета — одна из немногих, которые они читают.
— У нас не такая уж большая аудитория.
— Я всегда смогу обратиться в «Сайентифик Америкен» или в «Скептикал инквайерер», но какой смысл проповедовать обращенным? — Снова эта обольстительная улыбка. — Мой брат Иисус совершил серьезную ошибку: он не оставил никакого письменного наследия.
— Ваш брат… кто?
— Иисус Христос. Сводный брат.
— Вы сестра Иисуса? — Бикс залпом осушил чашку. Сестра Иисуса. Это по крайней мере что-то новое. — Со стороны Марии?
— Бога. — Она покровительственно похлопала его по плечу. — Это трудно осмыслить, я сама с трудом понимаю.
Большую часть сознательной жизни Биксу приходилось иметь дело с самоуверенными святыми и спасителями человечества. С целителями веры, предсказателями судеб, ясновидящими и медиумами. С теми, кто проводил отпуск на Венере, а выходные — в астрале. А тут является эта девица со своими заявочками, и при этом она не больше похожа на средней руки медиума, чем сводка новостей на описание оргазма.
— Ну, если вы превратите мой кофе в джин… — сказал он.
— Вы агностик, мистер Константин?
— Был раньше. — Бикс снова наполнил чашку. — А потом в один прекрасный день… Вам это интересно?
— Моя любимая тема.
— В один прекрасный день я взял на руки своего новорожденного племянника и вдруг понял, что в любой момент это трогательное невинное создание может погибнуть в автокатастрофе или заболеть лейкемией. Это было настоящее откровение, дорога в Дамаск. Вот так я стал атеистом.
Она засмеялась. Он мог ожидать от нее чего угодно, но не этого непосредственного, добродушно-снисходительного смеха.
— Вы знаете, если бы не моя божественность, — сказала она, — я бы, наверное, тоже была атеисткой. — И тут Джули Кац исполненным обаяния эротическим жестом обхватила его чашку ладонями и вместе с его рукой поднесла к губам. — Это, безусловно, самый разумный выбор, — сделав глоток, добавила она.
«Я влюблен», — подумал Бикс. Он открыл конверт и вынул из него листок с подколотой к нему черно-белой фотографией автора.
Дорогие читатели «Луны»!
Бог существует! О да! У меня есть доказательства! Только представьте!
«Что же это за доказательства?» — спросите вы. Представьте женскую репродуктивную клетку, несущуюся к нам из запредельных миров, преодолевая время и пространство, проникающую через кирпичные стены здания и стеклянные стенки пробирки, чтобы найти себе пристанище в донорской пробе спермы живущего в безбрачии старого еврея. Вот так я попала в этот мир. Да, вы не ошиблись. Я дочь Бога. Я та, кто может ходить по воде, родня Иисусу, исповедник Сатане, наперсница рыб и светлячков. Вот вам и доказательства!
И все же я немного огорчу вас. Как и любое божество, я — порождение своей эпохи. Я живу в своем времени, в данном случае — в этом суетном, неопределенном двадцатом веке. Простите. Я бы хотела утешить вас обещаниями исцеления и бессмертия. Я не могу. Но Бог существует! Подумайте об этом!
Вы страдаете? Я понимаю. Вас пугает смерть? Скажите мне об этом. Вас постигло разочарование в браке или карьере? Вы не одиноки. С нетерпением жду ваших открыток и писем, а также любые предметы, которые помогли бы мне прочувствовать ваши страдания. Вместе мы свергнем империю ностальгии!
С любовью, Шейла[10], Дочь Бога.
— Ну? Что скажете?
Что Бикс мог сказать? Он сказал бы, что Джули Кац подкопала административное здание «Луны» и нашла сундук с испанскими золотыми дублонами. Это вам не НЛО и не лохнесское чудовище, не мальчик, который наполнил ванну пираньями, думая, что это золотые рыбки, а те сожрали его собаку. Это неслыханный, гениальный бред. На это можно было поставить. Бред Джули Кац либо исцелит полудохлую газету, либо похоронит ее навсегда.
