родне ходить… Интересно, Андрюха, братишка двоюродный, которого старший сын этого Федотова упаковал на пожизненное, чтоб об этом подумает, когда узнает?
Хотя на мнение брата, редкостного даже по меркам не особо праведной семьи Гореловых дегенерата, самому Горелому было глубоко похер.
Андрюха на свободе бывал чисто эпизодически и до своего фатального финального залета, так что они не особо общались. И отец Горелого тоже своего братишку, папашу Андрюхи, не уважал, всегда считая отморозком и гнидой. Когда-то этот урод умудрился воспользоваться тем, что брат был в армии, и продать все имущество родителей. И проебать его, естественно. Каким образом он это провернул, так никто и не выяснил, да и не стал выяснять. Старики к тому времени уже умерли, а брат служил в горячей точке как раз… И вернулся к разбитому корыту, имея из недвижимого имущества только могилы родителей. Брательник к тому времени уже на зоне загорал.
Вот такое охуенное семейное древо, да…
Интересно, прокурор, который все это в подробностях знает, счастлив, что они теперь родня?
Горелый в этом сильно сомневается, но молчит.
В конце концов, сын за отца не отвечает, а его Захарка — на редкость упертый парень вырос, сам, своими силами пробивающий себе путь.
Горелый не раз предлагал помощь, бабло подкинуть на открытие бизнеса и так далее, но единственное, что воспитанный правильным дедом парень принял от него, и то временно, так это видовую квартиру в новом доме, на пятом этаже.
Сейчас Захарка развивал свой бизнес, небольшую фирму, занимающуюся монтажом кондиционеров на промышленных предприятиях.
И успешно развивал.
Бизнес прямо пер, сын радовался, ходил гордый, что может обеспечить свою принцесску всем необходимым и без помощи предков.
Горелый тоже за него радовался.
А вот о том, что последний крупный контракт на установку системы кондиционирования на строящемся в промзоне заводе, фирма сына получила после нужного звонка кое-кому, знающему самого Горелого и ходящему у него в должниках, Захарке знать не обязательно…
В конце концов, прокурор тоже связями трясет, чтоб молодым помочь, и тоже молчит об этом…
И вообще… Должны же родители помогать детям?
— Мишка посмотрел этого Беленко… — начинает Федотов, и, видя, что Горелый не сразу понимает, о ком речь, добавляет, — Станислава Григорьевича…
Горелый кивает. Стасик-пидарасик, как же…
Целый месяц о говне не вспоминал.
— Он сейчас пробует баллотироваться в Москве, по южному округу… — продолжает Федотов, — не пройдет. По баллам.
— Не повезло, — нейтрально отвечает Горелый.
— Это точно… После того, как его тестя сняли с должности, у него вообще все как-то повалилось…
Горелый кивает.
Он в курсе этой истории. И в курсе того, почему Стасик неожиданно решил сменить род деятельности. После того, как тестя убрали, прикрывать его стало некому. А, учитывая, скольким людям он успел наступить на больную мозоль, понятно, что долго Стасик в прокуратуре не проработал после этого.
И затем на мужика стали валиться неприятности одна за одной.
Например, скандальный развод из-за того, что выяснилось, что оба сына не от него. Забавное такое совпадение.
И способное даже самого стрессоустойчивого человека в депрессию ввести. Шутка ли, воспитывать, воспитывать детей, бабло, силы в них вкидывать, а потом выяснить, что они — чужие…
Кошмар каждого мужика, да…
И плюсом завершение карьеры в прокуратуре, бесславное.
Тут кто угодно приуныл бы.
Но Стасик, проявив недюжинное упорство и настойчивость, тряхнул связями и баблом, которое у него имелось, и решил оттоптаться на ниве политики. Ну а чего нет? Депутатская неприкосновенность и все такое…
Завел себе кабинет, стал добрые дела делать…
А потом ему кто-то из набранных с улицы пиарщиков нашептал, что одинокий мужик — это не айс для депутата. И что надо бабу. И ребенка. И в этот раз желательно своего, чтоб уже без фиаско. И тогда можно красивую историю состряпать, жалостливую. А еще вариант, что бабы и не надо. А вот ребенок пусть будет. Одинокий красивый мужик с героическим прошлым и ребенком… Все бабы будут за него голосовать. Идея откровенно херовая, но Стасик отчего-то повелся.
И вспомнил, что у него в деревне дочурка прозябает…
И приехал ее осчастливить. Ну, и Карину заодно, почему бы и нет?
А тут удача неожиданная: Карины нет, дочь бегает беззащитная. Хватай и вези, куда надо.
Короче протупил Стасик, неправильно шансы свои рассчитал.
Он-то думал, что Карина или согласится с ним жить, или, что еще лучше, сольется куда-нибудь. Ну, а почему нет? Всемогущее бабло… И кто против него мать-одиночка? Даже нормально вой в соцсетях не поднимет, ее сразу сделают наркоманкой и тварью. А Стасику лишние голоса и пиарчик…
И все вполне могло бы выгореть, если б не Горелый…
Стасик свалил несолоно хлебавши, озадаченный не только висящим на нем нехилым таким долгом, но и перспективкой стать звездой ютуба, если не подсуетится и не вычистит все ролики о том, как лично руководил поимкой маленькой девочки, одновременно отплевываясь от коровьего дерьма.
А Горелый, решив, что некоторая предусмотрительность лишней не будет, светанул Стасика будущему свату.
Просто, чтоб присмотрели. Вдруг, он очень шустрый?
У свата, кроме целого моря подчиненных, имелись для личных целей и личные ищейки — сыновья, Мишка-следак и Вовка-опер. Их-то он на Стасика и натравил, тонко прочувствовав момент, что это родственное дело.
Горелый же, глядя на здоровенных парней, слушающихся отца, как псы своего хозяина, иногда думал, что родственные узы — это очень хорошо… Его сын все еще относился к нему настороженно, постоянно ожидая подвоха.
А Горелому хотелось другого.
И вот сейчас сват упоминает своего старшенького сына, и Горелого это царапает.
Легкой завистью.
И почему-то хочется быть частью этого всего. Частью семьи, такой большой, такой мощной, где все друг за друга.
Его сын умнее его, однозначно. Он правильно выбрал себе жену. И друзей тоже.
Даже тот веселый дегенерат, сын Сомова, владельца местного аммиачного завода, нормальный парень оказался. Сват говорил, что парень пошел на землю работать, обычным участковым. И хорошо работает… А мог бы развлекаться. И он, и девчонка его, дочка Игоря Солнечного, руководителя департамента строительства по области. На удивление правильные люди выросли.
И колет Горелого, что выросли они, сын его вырос, без его участия. Не на его примере.
— Думаю, в ближайшее время ему будет не до детей, — продолжает разговор Федотов, — но Мишка присмотрит.
— Спасибо, — сдержанно благодарит Горелый, — а второй твой как?
— А что с ним будет? — тепло улыбается Федотов, — работает… Недавно капитана получил…
Горелый припоминает, сколько лет младшему, кивает уважительно. Молодец, парень.
— Ты сам-то, Владимир Петрович, долго
