придётся бежать. Осторожно отодвинулась, сняв с себя мужскую ногу — руку закинуть не мог, так хоть ногу примостил сверху! Несмотря на отвратительное самочувствие, от осознания собственнических замашек этого мужчины в отношении меня, хотелось улыбаться. Что я и делала, плотно закрывая дверь в спальню, а потом и в туалет.
Как обычно в момент, когда рвотные позывы становятся невыносимыми, и я непроизвольно склоняюсь над фаянсовым другом, я очень-очень жалею себя, так сильно и самозабвенно, что на глаза наворачиваются непрошенные слезы. Обычно вслед за слезами начинается…
Старалась делать все, как можно тише. Не знаю, то ли получалось, то ли просто Сергей очень устал и спал так крепко, что не услышал, только, когда я, держась за стеночку, выползла из туалета и заглянула в спальню, он все в той же позе лежал на кровати.
Будить, конечно же, не стала — раненый же! Нужно восстанавливаться человеку! Постояла над ним, полюбовалась — красавчик! Просто красавчик! Интересно, ребеночек будет на папу похож? Хочу, чтобы носик тоже такой — ровненький, аккуратный был, чтобы губки тоже пухленькие, как у девочки… Почему-то казалось мне, что непременно мальчик родится — почему, не понимала совершенно! Светлую кожу на подбородке и щеках покрывала чёрная щетина, и рука так и тянулась приласкать, погладить… Но нужно было спешить — маршрут до работы из его дома значительно удлиннялся.
Утром позвонила Лиза. Сказала, что сегодня приедет домой. Она училась в Москве — ехать больше четырёх часов, поэтому бывала на выходных нечасто — раз или два в месяц. Я пообещала встретить ее на вокзале.
К обеду Сергей позвонил. В небольшом перерыве между экскурсиями, а их в учебное время у нас великое множество, у меня было всего лишь несколько минут на разговор.
— Марина, — говорил он почему-то грустным голосом, как будто что-то случилось. — мне скучно! Ты приедешь сегодня ко мне?
— Сереж, что-то случилось? Ты какой-то на себя не похожий… Плечо болит?
— Болит. Нужно твоё обезбаливающее — приезжай, — такой голос тоскливый, что мне даже не хотелось говорить ему то, что я уже знала.
— Ты знаешь, тут Лиза вечером приедет — мне нужно ее встретить, поговорить. Я завтра приеду. Выходной как раз — на целый день! Ну, что ты молчишь? Обиделся?
— Нет. Да-а, обиделся! Ладно, завтра, так завтра. Буду ждать.
Слышала, что говорит он какими-то рубленными, чёткими фразами, что, в принципе, на него совсем не похоже — без шуточек своих. Но меня уже звали встречать группу детей, было некогда. Сказала в трубку, как можно ласковее:
— Не скучай! До завтра! — и отключилась.
…. Вечером встретила Лизу. С бабушкой наперебой кормили ребенка, поили чаем, слушали истории об учебе, о друзьях. Потом она, уставшая, отправилась спать. Я еще посидела рядом с ней на кровати. Она у меня — искренняя открытая девочка. С ней можно, как с подружкой поговорить. Спросила ее о мальчике, который еще летом частенько приезжал и звал ее на свидания.
— Нет, Игорь больше не приедет.
— Почему?
— Я сказала, что больше не хочу встречаться.
Чтобы не повторяться, я просто вопросительно посмотрела на дочь.
— Потому что все встречи рано или поздно переходят в поцелуйную сферу. Это с ним оказалось неприятным. У него влажные руки. И он… короче, не нравится он мне.
Ясно, дальше бессмысленно расспрашивать. Главное, что о Матвее она не заговаривает — может, переболела, перестрадала уже?
— Мам?
Очнулась от своих мыслей, Лиза в глаза заглядывает, руку гладит.
— Что, моя хорошая?
— Ты какая-то не такая — счастливая, что ли? Улыбаешься… И, красивая — постриглась? Не пойму!
Рассказать ей? Так и подмывало поделиться, посоветоваться.
— Лиза, я с Пылевым встречаюсь. И… я беременна.
Дочка подскочила на кровати.
— Что-О? Правда? Правда-правда? Да, ладно! Ну ты даешь! И как давно… Нет-нет, подожди, не говори. Тогда два месяца назад, когда я на каникулы приехала, и мы у Авериных шашлыки ели. Ты ушла, а он говорит: "Пойду брать неприступную крепость штурмом". Еще что-то про свое стенобитное орудие упоминал… Все посмеялись, ну, а он по-настоящему ушел. Правда, скоро вернулся. За тобой ходил следом?
Я кивнула. Она продолжила:
— Вернулся, стал напиваться. Потом Алька танцы объявила. Его Вероника пригласила, потому что Вербицкий в бильярд с Ромой пошел играть, а Сергей ей говорит… дословно не помню, но что-то типа: "Я люблю все натуральное — губы, жопы, сиськи… Уходи — ты мне больше не нравишься!" Ха-ха! Он просто на тебя тогда запал!
— Так и сказал Веронике? Она же, наверное, обиделась!
— Не о том думаешь, мама! У нее муж — пусть бы мужа приглашала на танцы. А она — чужих мужиков! А Серега — молодец! Выбрал, значит, выбрал! Не из тех, кому все равно с кем!
— Так ты не против?
— Мама! Ты с ума сошла! Я против? Я рада! Очень рада! А ты ещё не знаешь, кто будет — мальчик или девочка?
— Лиза, он не хочет детей, кажется.
— Он так сказал?
— Нет. Я из разговора с Ирой так поняла.
— Ой, кого ты слушаешь! Ирку! Я вообще удивляюсь, как он с ней жил! Она ж ему вечно мозг выносила своими эзотерическими штучками!
— Лиза, разве можно так говорить?
— Мама! Ты, как маленькая! Скажи ему — он нормальный мужик. Может, с ней он не хотел детей, а с тобой — захочет! — она мечтательно подняла к потолку глаза. — Так и представляю себе, тебя в белом платье с Сергеем рядом! Вы даже лучше, чем Аля с Ромой смотреться будете!
Невольно, слушая ее, тоже представляла себе…
— Ма-ам, а почему ты дома?
— А где я должна быть?
— У него, наверное?
— Я обещала завтра приехать.
— Вот я бы на твоём месте и на минутку не рассталась с любимым! Он тебе нравится?
— Очень.
— Влюбилась! — Лиза приложила ладошку к своему лбу. — Не пойму, почему сидишь здесь? Только десять часов — вечер! Такси вызови и поезжай! И до воскресенья не возвращайся!
За пять минут собралась, такси вызвала. Пирожков маминых в контейнер, чтобы не помялись, сложила. Ехала и мечтала о том, как Серёжа будет рад. То ли под влиянием разговора с Лизой, то ли просто момент такой наступил — так мне было хорошо, так радостно, что решила все-таки рассказать ему о беременности. А вдруг? Да, собственно, если и не понравится Сергею эта новость, я уже все решила — так ему и скажу. Преисполненная решительности я протопала по ступенькам на четвёртый этаж, не дожидаясь где-то застрявшего лифта.
Хотела позвонить, но вдруг дверь не заперта?
