честно, эти дни прошли для меня не особо приятно. Например, мы умудрились поругаться с Вадимом, он стащил у мамы кредитку, чтобы подарить своей ненаглядной золотую цепочку. Мама была настолько в шоке, что ревела, потом целую ночь, а Юрий пытался быть женской жилеткой. На вопрос, почему брат так поступил, он лишь развел руками и спросил, как еще может порадовать любимую. Я подумала, если бы у нас в семье был отец, наверняка он бы не допустил подобного. На самом деле, брату не хватало мужского воспитания, он будто получал его в дурной компании, которая в пубертатном возрасте мыслила слишком плоско.
Но это все ладно! Тридцатого вечером, когда я возвращалась из магазина, произошло что-то максимально жуткое! На улице никого не было, поэтому скрип снега под моими ногами, разносился достаточно громко вдоль пустой улочки. Я вытащила беспроводные наушники, думала отвлечь себя, чтобы глупые мысли не лезли в голову, но неожиданно услышала новый звук. Остановилась, оглянулась – никого. Решила, наверное, показалось.
А уже ближе к моему двору, рядом с фонарем, он был единственным в округе, я случайно заметила позади себя тень. Мне стало не по себе, поэтому я стала снова оглядываться, вот только ни людей, ни зверей не обнаружила. Было бы глупо в таком положении надевать наушники, иначе как распознать врага? Хотя возможно, это лишь мое воображение.
Ускорив шаг, я буквально взлетела по ступенькам, ведущим во двор, и помчалась скорее к подъезду. А там как назло кто-то отключил свет. Вот же экономщики!
Шаги позади меня раздавались более отчетливо, заставив меня, словно настоящую жертву, перейти на бег. Клянусь, человек, который шел сзади, тоже побежал. Шелест от моего пакета смешался с частыми вздохами, превращая происходящее в какофонию ужаса. Не помню, чтобы мне было вот так страшно, словно я спасалась бегством от маньяка.
Подбежав к подъезду, я залезла в карман, руки тряслись, сердце заходилось от волны тревоги, мне было тяжело вытащить проклятую связку. А уж приложить магнитик к замку и того подавно. Когда дверь наконец-то открылась, я еще раз оглянулась, не знаю даже зачем, и… по телу прошелся неприятный колючий холодок.
Потому что на площадке никого не оказалось…
Глава 24 – Ярослав
Новый год решили встречать у меня. Хотя выбора у нас особо не было: Арт живет с родичами, Лина тоже, да и подружка Серого вряд ли бы пригласила нас в гости. Он планировал прийти с ней. Поэтому в качестве места дислокации пришлось предложить мою квартиру. Абрамова даже обрадовалась, а уж с каким энтузиазмом она украшала убогое ветхое жилье, надо было видеть.
Честно сказать, я не любил дом отца, он казался мне пустым, неуютным, одиноким. От него веяло моим детством, в котором, увы, счастье расписалось черными красками. Однако Абрамова постаралась на славу: она как настоящая Золушка выгнала всех тараканов на улицу, протерла пыль, постирала занавески и заставила меня купить елку. Не искусственную, а живую: пышную, словно только что привезенную из далекого горного леса.
– Ну как? – спросила Лина, когда я зашел домой с двумя пакетами. За продуктами мне пришлось идти в одиночку. Список был длинным, да и не особо понятным, уверен, я что-то мог перепутать.
– Она и без игрушек была ничего, – пожал я плечами, стаскивая с головы шапку. Абрамова фыркнула и потянулась к коробке с игрушками. Мы их заказали на маркетплейсе: простенькие, зато разноцветные.
– Знаешь, – я облокотился о дверной косяк, разглядывая по-домашнему уютную картинку. Зал со старым диваном, журнальный столик с корзиной мандарин, по телевизору показывали Кавказскую пленницу, а на елке горели огоньки. – В этом доме сто лет не было Нового года, елки и семейного ужина. Ты нарушаешь традиции.
– Я самый красивый нарушитель традиций, – заявила Ангелина, поднимаясь на ноги. На ней были кожаные бордовые шортики и черная водолазка, подчеркивающая талию.
– Не могу, не согласится, – кивнул я и ушел на кухню.
Вытащил соки, алкоголь, торт, разные фрукты, мясо. Стал разглядывать все это, потом повернулся и вдруг замер. Тело обдало холодом, когда в глазах вспыхнуло воспоминание из детства.
Вот точно также пятилетний я ковырялся в пакете, который отец кинул на полу у входа на кухню. Там были неинтересные продукты, но я продолжал искать подарок: дорогие конфеты или плитку шоколадки. Обычно меня не баловали таким, но в праздники делали исключение.
– Сынок, – мама подошла ко мне, наклонилась и протянула два кулачка. – В какой руке?
На радостях я показал на левый кулак.
– Ну же, – она игриво улыбнулась, кивнув в сторону правой руки.
– Точно! – воскликнул я. – Тут!
– Молодец! – мама раскрыла ладонь, там лежала конфета “красная шапочка”. Я схватил ее и хотел съесть, а потом подумал, что это будет нечестно. Мне всегда казалось, кто-то достоин большего, чем я… поэтому сладкие подарки порой пропадали под диваном. Наверное, Дава просек эту фишку раньше, чем я сам успел понять свой недостаток.
– Ярик, – Лина возникла на кухне неожиданно, вырвав из болезненного прошлого. Она обняла меня со спины, уткнувшись по-хозяйски носом в плечо. Это выглядело… так мило, что я едва сдержал улыбку. Удивительно, как один человек может изменить целый мир другого всего лишь своим присутствием, объятием, добрым словом. Насколько же велика человеческая сила.
– В какой руке? – я повернулся к ней, прихватив за спиной киндер. В глазах Абрамовой мелькнул озорной огонек.
– В… левой, – сказала она и стала выжидающе смотреть, пока я не вытащу из-за спины руку.
На самом деле, сладкий сюрприз находится в другой руке, однако я не хотел разочаровывать Лину, поэтому тайком поменял его расположение и выдал приз.
– Ва! Я угадала! Ура! – она захлопала в ладоши и принялась открывать шоколадное яйцо.
– Ты так рада, это же всего лишь шоколадка, – удивился я.
– Если люди не умеют радоваться мелочами, значит им пора на пенсию, – хихикнула она. Затем разломила на две части шоколад, и протянул кусочек мне.
– Спасибо, а я всегда промазывал и… обычно не ел, а хранил до лучших времен.
– Почему?
– Дурак потому что, – с губ слетел тяжелый вздох. Самая большая ошибка – думать, что лучший момент наступит завтра или через год. Заблуждение. Лучший момент – только здесь, сейчас и сегодня. Жаль, что такую банальную вещь я понял после того, как меня бросили родители и названный брат запихал за решетку.
– Это точно, – в проеме появился Арт. Он выглядел не сказать, что особо радостным. Я наклонился, пытаясь за спиной лучшего
