друга разглядеть Крис, вот только там никого не оказалось.
– Ты один? – спросили мы с Линой.
– А меня одного мало? – Серый пытался не показывать грусти, однако я прекрасно умел смотреть сквозь его вечно веселую маску. Что-то пошло не так…
– Арти, почему Крис не пришла?
– Ты так мило его называешь, я начинаю ревновать, – я взял Лину за руку и усадил к себе на колени. Она обвила руками меня вокруг шеи, прижимаясь ближе.
– Кристина… не пришла. Видимо передумала, – пожал плечами Арт. – А вообще, ребят, у меня к вам предложение.
– Какое? – я выгнул бровь, не сводя глаз с Серого.
– Давайте сходим на “Арфу”? Как насчет встретить праздник в самом красивом месте.
– Бр-р-р, – поежился я. – Там будет холодно.
– А мне нравится идея! – Лина аж подскочила и давай бегать по кухне, в поисках идеи, что взять с собой. Как обычно, эти двое не нуждались в моем согласии.
– Я против, не люблю холод, – противился я. Беседка Эола или как называли ее местные Эолова Арфа находилась на самом краю скалы, откуда открывался бесподобный вид на город. Красивое местечко, однако, там всегда очень ветрено, даже в летнее время года.
– Не будь занудной, – улыбнулся Арт. Он не раздевался, так и стоял в проходе одетый.
– Да не хочу я!
– А вдруг это мой последний новый год? – произнес вдруг Серый. У Лины от его слов из рук выпала булка хлеба, мне кажется, у нее едва не подкосились колени. У меня тоже в груди, будто прошлись наждачкой. Больно… безумно.
Да, я всегда знал, что однажды моего друга не станет, однако старался не думать об этом. Отодвигал черный день на… дальнее будущее, когда мы оба постареем. Помню, как-то Арт достал меня и я приказал ему умереть позже. Он засмеялся, так и не поняв, что вряд ли его лучший друг будет когда-то готов отпустить руку того, кто всегда был рядом.
– Не говори ерунды, – постарался сгладить углы и сказал в привычной манере.
– Пошли, не заставляй меня придумывать глупые аргументы.
– Ладно, – в конце концов, сдался я. – Но если замерзну и заболею, вы оба будете здесь жить и заботиться обо мне.
– Обещаю, – улыбнулся Серый. Он вдруг подошел ко мне, забыв разуться, и оставляя на кафеле следы от обуви. Остановился и потрепал по волосам, словно старший брат. – Кто же еще о тебе, дуролее, будет заботиться кроме нас? У тебя слишком скверный характер.
– Согласна, – кивнула Лина.
– Бесите, – скинул я руку Арта.
Поднялся со стула и ушел одеваться.
Глава 25
На Арфе оказалось холоднее, чем я могла предположить. Да и людей пока не было, всего несколько парочек на вершине, и одна машина ниже, возле которой компания молодых людей жарили шашлыки, слушали музыку и иногда чокались картонными стаканчиками. Мы же с собой еду брать не стали, взяли только шоколадку и домашний глинтвейн, который Арт любезно сварил для нас.
Положив на высокий бордюр плед, предварительно очистив с него снег, мы сели и стали смотреть на зимний город. Внизу оседал туман, который отсюда казался мрачным облаком, медленно затягивающим землю в свои владения. Красиво, но очень холодно.
Арт разлил на всех глинтвейн и поднял картонный стаканчик.
– За что будем пить? – спросил Сережа. Я поежилась, обхватив крепче стаканчик.
– За мир во всем мире, – ответил Яр и сделал глоток первым.
– Вообще-то надо было сначала чокнуться, – нахмурилась я. – Иначе…
– Иначе что? – он посмотрел на меня так, словно говорил: “ну давай, попробуй опровергнуть мои действия”.
– Иначе не сбудется, – я показала ему язык и тоже отпила немного горячего напитка. На вкус он был терпким, немного горьковатым, зато очень согревающим.
– Какая банальность, – влез Арт. Он задумчиво разглядывал крышу бывшего музея насекомых, который ныне превратился в уютную кофейню. – Мы сами хозяева своих судеб и вольны исполнять свои мечты.
– Говоришь, как оживший статус в соцсетях, – толкнул его в бок Яр. Парни переглянулись и улыбнулись друг другу как в старые времена. Словно мы никогда и не расставались на три года, словно каждый праздник вот так собирались, вели пустые разговоры, смотрели на вечерний город и пили горячие напитки. Порой, счастье так близко, в самых банальных мелочах, тогда как нам кажется, что оно находится где-то далеко и достичь его невозможно.
– Так что насчет Крис? – напомнила я. Мне безумно хотелось, чтобы у них с Арти все срослось, в конце концов, он готов был для нее изменить целый мир. Обычно девушки о таких парнях только мечтают.
– Я же говорю, она не пришла.
– И вы не обменялись телефонами? – выгнул бровь Яр.
– Нет, – Сережа поднял картонный стакан, поднося его в центр. – В новый год принято говорить тосты.
– Ты так технично съезжаешь с темы? – пробурчал Громов. – Я уверен, ты ей нравишься. Небось, сам накосячил.
– Давайте выпьем за звезды, – вдруг сказал Арт. Он будто не слышал слов лучшего друга, да и взгляд его сделался каким-то загадочным.
– Отключи режим романтика, пожалуйста, я не выдержу, – в типичной манере съязвил Ярослав.
– Почему за звезды? – я наклонилась вперед, чтобы разглядеть лучше друга. Его рыжие кудри, забавно торчавшие из-за черный шапки, сейчас казались темнее.
– Когда Яр был маленький, – начал Сережа, а Громов от его слов аж поперхнулся.
– Замолкни!
– Так вот! – протянул чуть ли не по буквам Арт. – Он верил, что звезды – это души людей.
– Ты замолчишь или нет? – Ярик явно смутился своего прошлого, даже голос у него сделался каким-то… обидчиво-детским.
– Не слушай его, – попросила я. – Мне интересно.
– Тебе интересны глупости? – нахмурился Громов, прожигая меня строгим взглядом.
– Да, – прикрикнула я. – А зануда-дедушка может потусить в стороне. Арти, продолжай.
– Я помню, как одним летним вечером мы прятались под горкой и смотрели на звезды. Так удивительно, человек рождается, живет, умирает, а звезды как светили, так и светят. Разве это не прекрасно? – в голосе Сережи звучала горечь, словно он понимал, что на эти звезды ему осталось смотреть не долго. Я хотела попросить его перестать говорить так одиноко, но заметила, что взгляд Ярослава тоже изменился. Он не сводил глаз с лучшего друга, и я поняла – мы должны дослушать тост до конца.
– Давайте выпьем, чтобы звезды никогда не погасли? – Арт жестом показал, что пора чокнуться.
– Когда мать нас бросила, – Ярик неожиданно заговорил о прошлом, о котором никогда не любил вспоминать. Он опустил голову и стал разглядывать глинтвейн в стаканчике. – Я думал, как было бы круто жить на небе, среди звезд. На тебя смотрят столько людей,
