милый парень. Перестань его третировать, ты пугаешь его.
– Так что ты мне советуешь? Смотреть, как эта лососиха перед ним извивается, и ничего не предпринимать?
– Лососиха, как ты ее называешь, пытается плыть по течению, но остается против течения. Ветры благоприятствуют тебе, не жди, когда они изменят направление.
– Извините, что вмешиваюсь, но из душа я слышал обрывки вашего разговора.
Матьё застыл, разинув рот. Перед ним стоял мускулистый Мало с полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Вылитый Адам.
– Матьё прав, – сказал он, – мужчины больше стесняются и боятся, чем может показаться, особенно когда женщина им интересна.
– Думаете, я ему интересна? Мне кажется, что ни на грамм.
– Встань на весы и увидишь, что ты весома, – сострил Матьё, вновь обретший дар речи.
– Хам! Ты что, считаешь меня толстой?
– Ты прекрасна именно такая, какая есть, Зои, – успокоил ее Мало.
– Так чего же ему не хватает? – злилась Зои.
– Твоего знака, – вздохнул Матьё.
– Знака? Так я постоянно подаю ему знаки!
– Оставь в покое этих несчастных инженеров, которых ты постоянно таскаешь за собой, им не на что надеяться. Пусть твое сердце говорит само за себя!
– Сердце говорит мне пойти и разукрасить мордашку этой мисс мира.
– Нет, сердце тут ни при чем. Это твой буйный темперамент бьет ключом.
Мало улыбнулся, услышав замечание Матьё.
– Я ничего не могу с этим поделать, она выводит меня из себя!
– Поэтому ты и пугаешь его. Успокойся! Вернись к той себе, какой ты была до появления Симоны.
– А какой я была?
– Естественной, открытой. Теперь ты ведешь себя так, будто у тебя и лишней минутки для него не найдется.
– Выше моих сил смотреть, как они строят друг другу глазки.
– Они редко бывают вместе, а вот ты постоянно кокетничаешь с кем-то из коллег, – возразил Матьё. – То ты греблей занимаешься, то на скутере катаешься… ты выбросила его из своей жизни.
Телефон Зои завибрировал.
– Смотри-ка, это он! – испуганно вскрикнула она, показывая Матьё экран телефона. – Что мне делать?
– Читай! Это SMS.
– Да!
Зои прочитала сообщение и подпрыгнула от радости.
– Поделишься с нами посланием возлюбленного?
Девушка протянула телефон Матьё, и он прочел вслух: «Хочешь поплавать со мной завтра утром?»
– Он предлагает мне нырнуть вместе с ним завтра!
Зои готова была упасть в обморок.
– Похоже, вы так же глупы, как и мужчины, когда влюблены, – рассмеялся Мало.
– Что мне ответить? – забеспокоилась вдруг Зои.
– Что ты занята. У тебя урок вязания.
– Какой же ты дурак, Матьё!
Зои только собралась отправить ответ «Why not?», как он выхватил телефон у нее из рук.
– Этот ответ не годится. Он набрался смелости и отправил тебе приглашение, а мадам тут изображает недотрогу. Постарайся ответить более…
– …равнозначно самой себе, – закончил за него Мало.
– Не могу же я написать ему, что счастлива получить его приглашение!
– Почему нет, если ты так чувствуешь?
Девушка подумала немного, потом взяла телефон из рук друга и набрала: «С большой радостью».
Тут же пришел ответ: «Спасибо, я так рад твоему ответу».
Зои прыгнула на шею Матьё и прошептала ему на ухо: «Спасибо, ты настоящий друг». Потом она, пританцовывая и подпрыгивая, отправилась к морю, безумная радость переполняла ее сердце.
Широкая улыбка расплылась на лице Мало.
Браво, Тео, ты осмелился!
Письмо к морю
Никогда не поздно стать тем, кем тебе хочется быть.
Джордж Элиот
Мари-Одиль только что закончила письмо к своей дочери Лорин. Беседы с Мало и Фуэнг помогли ей осознать, в какой лжи она до сих пор жила; она поняла, что позволяла мужу манипулировать собой с самого начала их брака.
Правда – Мари-Одиль в этом не сомневалась – была известна ей с самого начала, но из-за страха и стыда она будто ослепла, она ничего не говорила и не делала. Она воображала, что у нее образцовая семья. Она так сильно верила в эту иллюзию, что когда случилась беда, то просто отвернулась. Муж даже ничего не отрицал, когда Лорин призналась, что отец надругался над ней, когда она была маленькая. Это был серьезный удар для Мари-Одиль. Она считала, что знает о дочери все, как же она могла пропустить такое, как она позволила разрушить детство любимой малышки!
С того самого дня Мари-Одиль закрылась в себе, спряталась за стыдом и притворством. Она очень боялась, что об этом узнают соседи. Надо было не подавать виду, что у них что-то не так. В тот день, когда Лорин окончательно разорвала отношения с родителями, она высказала матери все, что о ней думает. Она была возмущена ее трусостью. Где была мать, когда дочь так нуждалась в ней, в ее защите? Почему она ничего не сделала, даже не сказала, когда у Лорин начались проблемы со здоровьем, их становилось все больше, они росли как грибы после дождя? Дочь приняла решение: она исключит мать из своей жизни, чтобы в этой жизни больше не было лжи, чтобы возникла хотя бы крошечная надежда обрести справедливость. У Лорин был любимый муж и друзья, и она смогла со всем справиться, преодолеть свое прошлое. Она родила сына, а еще через два года подарила ему младшую сестренку. Мари-Одиль ни разу не видела своих внуков, она и дочь не видела много лет.
Сегодня Мао осознала, насколько трусливо она себя вела и какую серьезную роль сыграло во всей этой истории ее молчание. Она поняла, как жестко контролировал ее муж все эти годы и какой вред ей принесли эти токсичные отношения.
Пришло время взять на себя ответственность за все, что она совершила. «Сказать “нет” – значит сказать “да” самой себе», – повторяла она про себя снова и снова. Возможно, однажды она сможет прислушаться к себе и услышать свои желания.
Она перечитала только что написанное письмо:
Дорогая Лорин,
Сегодня я поняла, как труслива была, как глупа, что молчала все эти годы. Мне надо было защитить тебя, помочь преодолеть случившееся. Меня так потрясло известие о том злодеянии, которое совершил над тобой отец, что меня буквально парализовало, а мозг отключился и не слышал рыданий моего сердца.
Ты решила порвать отношения, уйти, я тебя понимаю. Мне потребовалось много времени и еще больше страданий, чтобы отреагировать, открыть наконец глаза и увидеть, что происходит в действительности. Меня пугает мысль о том, что я должна противостоять собственной реальности, но я готова. Все мое тело будто онемело, но никогда еще я не чувствовала себя такой живой.
Я не хочу забывать прошлое,
