лицо руками. Эмоциональные качели, на которые Томмазо меня посадил, не похожи ни на что, что мне доводилось переживать. Мы похожи на бутылочную ракету, взлетающую высоко в небо, а затем быстро падающую. И повторяем манёвр ещё раз с диким отклонением от траектории. Не могу поверить, что утром его отвезут в тюрьму. Но если он нарушил какое-то правило этой самой «секретной» группы, почему ему позволили остаться? Почему не забрать его немедленно?
Что-то во всём этом крайне подозрительно. Он определённо что-то скрывает.
Я подошла к кровати и села, сжимая край матраса мёртвой хваткой, и подумала о том, как хотела закончить то, что мы начали на столе. Я хотела заставить его открыться. Но правда заключалась в том, что представляю для него большую опасность, крушение поезда, ожидающее своего часа.
А ещё утром его отправят в какую-то секретную тюрьму. Мы соперничаем.
Плюхнувшись спиной на кровать, я сплела пальцы на животе, уставившись в потолок. Чёрт, это будет долгая ночь… Я почувствовала, как мои глаза закрылись. Тело истощилось.
***
Где-то посреди ночи я услышала шорох внизу, а затем по трубам потекла вода. Я вскочила с кровати, прислушиваясь, и потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, в моём доме мужчина. Томмазо. Заснув, так блаженно и совершенно без кошмаров, я могла бы добавить, но теперь факты снова прокручивались в голове, на этот раз свежим взглядом.
Не могу поверить, что не отказала ему. Должно быть, сказалась усталость. Он мне нравится, и я чувствую, что между нами связь. А важнее, я чувствую, что могу доверять ему. И он безумно красив. Может, я и не запала на него, но нужные ингредиенты есть, может, нам нужно провести больше времени вместе.
Не желая обидеть великолепного мужчину и зная, что мне есть что сказать, поспешила в ванную, чтобы прополоскать рот. Посмотрев на себя в зеркало — о, волосы, почему с вами так сложно? — я поняла, что стоит провести щёткой по ассиметричному каре. Без толку. Что же.
Так как на мне всё ещё была вывернутая наизнанку футболка для гольфа из клуба и брюки цвета хаки, я решила переодеться в длинную красную ночную рубашку. Она не вычурная, но трикотажная ткань облегала тело до самых икр, а тонкие бретельки открывали шею и плечи. Одёрнув ночнушку, чтобы показать больше декольте, я поспешила вниз, чтобы найти Томмазо.
Услышав шум льющейся воды, подумала, что он на кухне, пьёт или что-то в этом роде, но комната оказалась пуста.
— Томмазо? — Я стояла на кухне, прислушиваясь к звукам или его ответу. Ничего. Где он? — Томмазо?
Неужели он ушёл? О, Боже. Пожалуйста, нет. Раздался тихий лязг в комнате за кухней. Подсобка для белья. Я подошла туда и включила свет.
А затем пожалела, что это сделала.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
«Беги быстрее, Чар. Быстрее!»
Я взбежала по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, слыша звук приближающихся тяжёлых шагов.
Добравшись до комнаты, я захлопнула дверь, а затем повернула засовы. Да, засовы, во множественном числе. Ничто, кроме танка, не сможет пройти через эту дверь. И всё же я не могла отвести глаз от двери, боясь, что эта… штука может проникнуть внутрь. Боже. Боже мой. Не могу в это поверить.
Воздух вокруг этой штуки был как… Чёрт подери. Не знаю. Какое-то тёмное облако, обволакивающее тело. И запах… Боже милостивый. Это похоже на то, будто кто-то распылил одеколон смерти в прачечной. И когда он повернул голову, глаза стали кроваво-красные вперемешку с чёрным. Страшнее, чем я помнила.
Намного страшнее.
И что самое странное? Могу поклясться, что он стирал кучу белья. Да. Стирал!
Прижав ладони к глазам, я мотнула головой. Этого не может быть. Этого не может быть. Но мне это не снится. И я поняла, что увидела: этот монстр засовывал гигантскую пачку белых, грязных полотенец и тому подобного, которые я оставила в корзине, в машинку. Ладно.
Это реально. Это происходит. И что мне делать? Томмазо где-то в доме, или… Дерьмо. Он ушёл. Они забрали его, и теперь я совсем одна.
— Шарлотта? — Раздался громкий стук в дверь. — Шарлотта! С тобой всё в порядке?
— Томмазо?
— Да, — крикнул он через толстую дверь. Я едва могла его слышать. — Почему ты побежала в комнату?
— Монстр где-то там! Будь осторожен.
— Чар, нет никакого монстра.
— Есть. Я только что видела его в прачечной.
— Это был я. Открой дверь.
Он? Нет, я знаю, что видела.
— Ты стирал кучу… — Мой голос затих, а мозг начал обрабатывать информацию со скоростью машины, которая застряла в грязи и наматывает её на колёса. Наконец, мысли перестали вертеться. Монстры не стирали бельё. Я видела сон, или ходила во сне, или что-то подобное.
Я открыла дверь, и высокое мужественное тело Томмазо заполнило пространство, его тёмные глаза мерцали от беспокойства. О, чёрт. Это определённо не монстр. На нём всё ещё тёмно-синяя рубашка. Он выглядит сексуально, безупречно и…
— Подожди. Почему ты стирал бельё? — спросила я.
Он пожал плечами.
— Не знаю. Наверное, хотел просто чем-то заняться.
— Последняя ночь в качестве свободного человека, а ты стираешь мои грязные полотенца. Странно.
— Я ещё помыл твой холодильник.
— Вау. Ты идеальный. И странный, — добавила я.
— Ты считаешь меня идеальным?
— Возможно. Ладно, да. Даже шрамы у тебя на груди сексуальные, потому что они сделали тебя тем, кто ты есть.
Сейчас больше, чем прежде мне хотелось знать, как он их получил. Я хочу знать всё.
Казалось, он смутился.
— Что? — спросила я.
Он чуть наклонил голову, изучая меня.
— Мне интересно, что бы было, встреться мы раньше.
Я не знала. Но если бы всё было иначе и мы бы «сработались», ему пришлось бы наблюдать, как я медленно схожу с ума
