реальными.
Внезапно мне стало холодно. В ушах застучала кровь, а внутри стала подниматься какая-то волна, пугая меня до смерти. Никогда! Я не могу этого допустить! Мне нет пути назад.
Я хотела вскочить, но почувствовала, что не могу пошевелиться. Тело онемело, мышцы не слушались. Даже моргать не получалось. Но потом слёзы всё-таки покатились у меня по щекам.
– Атлантида совсем близко, – сказал Дамиан, как будто в этом было что-то хорошее или даже желательное.
Внутри у меня всё сжималось, и с каждой минутой сильнее. Словно ведьма во мне пыталась стать невидимкой. Даже сердце, казалось, прикидывало, не сделать ли перерыв.
«Нет», – только и подумала я. Нет, нет, нет!
– Робин? – сказал Дамиан и, повернувшись к Аарону, спросил: – Как думаешь, её стошнит? Это давление воды от долгого нахождения на поверхности?
– Не знаю.
Я лишь мельком отметила, что Аарон поднялся со своего места и перелез через клинки-молнии ко мне.
– Можно? – спросил он, указывая на край моей койки, но сел без разрешения, поняв, что я всё равно не смогла бы ответить ему в моём состоянии. – Я знаю, что ты не хотела возвращаться на глубину, я всё понимаю, – сказал он. – Но боюсь, у нас нет выбора. Сначала нападения грозовых драконов, а потом эта атака – это уже слишком. Нужно сообщить королеве. – Он посмотрел мне в глаза. – Мы не могли оставить тебя там без сознания, особенно учитывая всё, что рядом с тобой происходит… Ты вообще меня слышишь?
«Нет», – снова подумала я и посмотрела сквозь него.
– Робин? Эй! Ты с нами? – Лицо Аарона приблизилось к моему лицу. Он посмотрел на меня, поднял руку и пошевелил пальцами. – Сколько пальцев видишь?
Я по-прежнему не реагировала, мне вдруг стало трудно дышать.
Глубина. Королевство моей матери. Атлантида.
НИКОГДА!
– Робин? – Голос Аарона стал громче, теперь он звал меня по имени, кричал на меня: – РОБИН!
Атлантида. Это неправда! Этого не может быть!
– РОБИН! Это что, какой-то припадок?! – Аарон схватил меня за плечи и встряхнул так, что у меня закачалась голова. Но я всё ещё была словно заперта внутри себя. – Чёрт возьми, Робин, что с тобой?! У тебя лицо синеет, ты перестала… чёрт! – Он влепил мне звонкую пощёчину. Лицо обожгло, голова раскалывалась от боли. Я моргнула, задыхаясь, и в замешательстве схватилась за горячую щёку. Но чары были разрушены, и в следующую секунду я подалась вперёд и зарыдала, прижавшись лбом к груди Аарона. – Вот так, – сказал он и осторожно меня обнял. – Дыши. Это вкусный кислород. То, что нужно после трудного дня.
Я вдыхала его запах, а тепло его тела обволакивало меня. Некоторое время я просто плакала, уткнувшись в его шерстяной свитер. А потом пришла в себя настолько, что в голове прояснилось.
– Отвези меня обратно, – пробормотала я и выпрямилась. – Прямо сейчас.
Аарон отпустил меня:
– Что?
– Ты должен вернуть меня обратно, – повторила я.
– Это слишком опасно. То, что там происходит… За этим стоит что-то страшное. Мы должны отправиться в Атлантиду и сообщить обо всём её величеству. Это не просто несколько бродячих грозовых драконов – ты видела приманки. Кроме того, королева ждёт, когда мы доставим клинки.
– Да, это правда, – сказала я, потому что всё прекрасно понимала. Аарон прав: какие бы силы ни напали на город, они очень значительны. – Но я не могу пойти с тобой. Я просто не могу этого сделать. Поэтому, пожалуйста, разверните корабль.
Аарон вздохнул:
– Ты несколько часов была без сознания, Робин. Мы уже не можем повернуть назад. Даже если бы захотели: у нас не осталось достаточно планктонного топлива.
– Всё равно. Мне нужно назад, на сушу, – настаивала я, смахивая прядь волос с лица. Щека всё ещё горела огнём от его пощёчины. – Может, топлива всё-таки хватит. Я как-то слышала, что если воспользоваться силой течения…
– Нет, – решительно сказал Аарон, скрестив руки на груди. – Это точно не сработает.
– А если мы убавим пламя до минимума и замедлимся…
– Даже тогда не успеем, – сердито сказал Аарон и поднялся. – Мы погибнем, Робин. Ты этого хочешь?
– Нет!
– Тогда всё решено.
Именно потому, что у меня не было никакого желания умирать, мне и хотелось срочно повернуть назад. Чёрт! Я уставилась на Аарона.
Почему? Почему всё снова пошло не так? И почему Аарону и Дамиану пришлось экономить топливо?
– Мы пробудем в Атлантиде всего несколько дней. Максимум неделю, – попытался он меня успокоить.
Но я не отреагировала, просто продолжала на него смотреть.
Отчаянно. Безнадёжно.
Что сказать, когда движешься навстречу собственной казни?
– Пожалуйста, только не переставай дышать! – пробормотал Аарон, но гнев в его голосе уступил место беспокойству. – Всё будет хорошо, я обещаю.
Медленно покачав головой, я позволила себе рухнуть навзничь на подушки.
– Вот и хорошо, – проворчал Аарон. – Полежи отдохни. – Он снова накрыл меня и поднёс мне ладонь к носу, чтобы убедиться, что я дышу. – Поспи. А когда проснёшься, тебя будет ждать суп из морских водорослей. Может быть, даже с шоколадной посыпкой.
Я поморщилась и закрыла глаза.
Проснувшись, я услышала, что Аарон и Дамиан моют посуду в крошечном камбузе котельного корабля. Я повернулась на бок и посмотрела в иллюминатор на просторы океана. Судя по цвету воды, мы действительно должны быть уже на большой глубине.
Сияние медуз на внешней стене судна разгоняло темноту всего на несколько метров, и в слабых лучах мерцали миллионы крошечных частиц. Это были кусочки растений, планктон, микроскопически мелкие обрывки мусора, и количество всего этого только увеличивалось за последние десятилетия. Я смотрела на танец невесомости, в котором то и дело мелькали серебристые мерцающие тела рыб.
И ещё была тишина, звенящая в ушах и окутывающая меня словно одеялом. Она встретила меня как старого знакомого, как ребёнка, потерявшегося в ужасной пустоте суши, а теперь вернувшегося домой.
* * *
Как же я скучала по океану! Ощущение того, что я снова нахожусь под водой, оказалось настолько непривычным после долгих лет, что мне почти физически больно снова ощущать приливы и отливы. Но, возможно, лишь потому, что я поняла, без чего мне пришлось обходиться так долго… Но по мере того как мы скользили всё глубже и глубже в нашем котельном корабле, встречая всё более причудливых студенистых существ, моё запаниковавшее было сердце постепенно успокаивалось. С каждым метром оно билось ровнее, медленнее, дышалось мне легче, и даже головная боль утихла. Давление нормализовалось, теперь я снова знала, что надо мной защитные массы воды. Прохлада, проникающая через внешнюю стену корабля, успокаивала пульсацию в голове. И впервые за четыре с половиной года
