Книга Варька - Ольга Митрофанова

где работает Лена. Нет, она не давила на коллег, была готова согласиться с любым решением, благо Волин в этом ничего не понимал, а она не торопилась разъяснять. Для себя она знала, какую работу проделала и была довольна, в первую очередь самой Варварой, она оказалась продуктом некомпетентности специалистов, с ней работавших, а не ребёнком с органическими поражениями, что давало надежду и вселяло уверенность в положительный исход.

В школе учителя выбирали тщательно, тут уж без Волина не обошлось, побеседовали со всеми инстанциями, от завуча до директора, все заверяли, что относиться к Варваре будут как к совершенно обычному ребенку, все попытки ее обидеть и дразнить будут жестко пресекать. Артём этим остался доволен, поэтому уже полтора месяца Варя ходила в школу.

Единственное, что заставляло Лену переживать – это то, что они так и не рассказали Артёму про хореографическое училище, куда с этого года Варвару зачислили официально в подготовительный класс. Занятия были каждый день, преподавателей оказалось несколько, и не сказать, что все добрее Клары Иосифовны. Варька терпела, старалась, выходила в купальнике мокром от пота. Но каждый раз, когда она шла на занятия, Лена видела твёрдую решимость в ее глазах. Упорству этого ребёнка могли позавидовать герои античных мифов.

Но рассказывать отцу о своих занятиях Варька не хотела, когда Лена предложила озвучить отцу ее успех, Варька посмотрела на неё со смесью боли и жалости в глазах. Лена понимала, что поступает неправильно, нельзя больше тянуть, надо рассказать Артёму, но под натиском жалобного взгляда сдалась. У них с Варькой отношения итак последнее время не ладились, Варвара, на вопросы Лены отвечала однословно или кивала головой, практически не улыбалась. Все попытки Лены поговорить или растормошить ее, разбивались о глухую стену Варькиного равнодушия. Лена пыталась раз за разом пробиться через эту преграду, которую Варька воздвигла, но успехов не добилась. У Артёма заканчивался активный рабочий сезон, через неделю он вернётся домой из командировки и больше в неё не поедет, будет вести дела из офиса. Волин конечно чувствителен примерно как носорог, но даже он со своей толстокожестью способен прочувствовать холодок, проскальзывающий между ними.

Артём действительно заметил, что между девчонками как будто чёрная кошка пробежала, причём свернула явно в Варькину сторону, потому что Лена общалась с ней в своей прежней манере, Варька же отмалчивалась.

– Дочь, что у вас случилось, пока меня не было? – задал вопрос в лоб Артём.

Он зашёл перед сном пожелать ей спокойной ночи и чтобы не оттягивать в долгий ящик решил прояснить ситуацию.

– Ничего не случилось, – наигранно бодро ответила Варвара.

– Тогда почему вы с Леной почти не общаетесь?

– Папа, – не по-детски серьезным тоном начала Варька, – тебе не кажется, что я уже достаточно взрослая, чтобы иметь няню. В школу меня возит и забирает водитель, на всякие кружки после школы тоже, уроки я делаю сама, зачем нам няня?

Артём даже слегка растерялся от таких умозаключений. Для него Варвара была ребёнком и нуждалась в заботе и присмотре. Лет эдак до восемнадцати. Понятно, что ей не няня нужна, а мать. По ощущениям Артёма Лена для Варьки сделала больше, чем биологическая мамаша и на это звание имела прав гораздо больше. Но жизнь распорядилась так, как распорядилась.

– Пап, а когда мама приедет? – снова задала вопрос Варвара.

– Обещала на выходных, – попытался натянуть на лицо улыбку Артём, хотя от упоминаний о бывшей жене у него скулы сводило.

– Ты говорил, она на позапрошлых выходных должна была приехать и на первое сентября, – грустно произнесла Варвара.

Артём пытался сохранить на лице улыбку и соврать дочери так, чтобы в очередной раз не показать своё истинное отношение к ее матери. Маринка не появлялась уже около пяти месяцев, видимо встретила новое увлечение, для него лично это была прекрасная новость, но Варька ждала блудную мать, надеялась, что та явится на ее первый школьный звонок. Маринка естественно не явилась, ни на первое сентября, ни спустя месяц, не планировала она и на следующих выходных, но Варька ждала. Артём решил, что наступит себе на горло и позвонит Марине, поговорит о встрече с Варькой.

После развода по суду Варваре определили место жительства с Артемом, а Марине разрешили встречи с дочерью и возможность проводить вместе каникулы, она этих встреч не очень хотела, про каникулы не заикалась вообще. Варька была ей нужна в основном как рычаг давления на Артёма, лишившись его, Марина попыхтела и укатила обратно в Европу.

Варька же по-прежнему ждала мать, за свои короткие семь лет жизни она ее видела чаще по видео, чем в живую, восхищалась красотой и считала, что ее мама лучшая на свете, но у неё много работы, поэтому приезжать у неё получается редко.

– Я позвоню маме, скажу, что ты очень скучаешь, и попрошу приехать, – пообещал Артём, целуя Варвару в лоб.

Варька радостно закивала и прикрыла глаза.

– Волин, ты приперся на мне срывать своё плохое настроение? – сердито вопрошала Лена, – если так, то спешу тебя просветить, груша для битья висит в спортзале, это дальше по коридору и направо.

– Безрукова, – обратился по фамилии, тем самым передразнив Лену, Артём, – язва – это болезнь пьющих, а я трезвенник, поэтому будь милой.

Артём бесцеремонно завалился на кровать, сдвинув воинственно настроенную Лену. Справиться с его тушей ей было не под силу, он же ее мог таскать и даже подбрасываться как пушинку.

– Бугай, – пихнула его кулаком в плечо Лена, вымещая свою досаду.

Этот жест почему-то улучшил его настроение. Артём схватил Лену за сжатый кулак и поцеловал.

– Я люблю, когда ты сердишься, сразу живая становишься, глаза загораются, искрят.

– Если тебе искр хочется, перекуси провод зубками, целый фейерверк получишь.

Артём на этот выпад только снова хохотнул, наваливаясь на Лену сверху и крепко прижимая к кровати.

– Скажу тете Вале, чтобы больше тебя не кормила, ты скоро меня раздавишь, – ворчала Лена.

– Лен, – тихим голосом с нотками нежности спросил Артём, – ты меня совсем не любишь?

Лена от такого заявления опешила и перестала ерзать, замерла, глядя на Артёма широкооткрытыми глазами.

– Волин, ты заболел? – наконец смогла сформулировать вопрос.