атмосфера не уяснена мною, то жест мой, как у бездарного актера, получается фальшивый, и смущается наблюдатель, и из груди народа сдавленно и хрипло вырывается полушепот: “Ну и царь же!..” Не понял атмосферы — провалился. Горит империя».
Популярность оперы выросла невероятно, она ставилась во всех известных театрах России, Европы и Америки: Большой театр в Москве; Мариинский в Петербурге; Гранд-опера в Париже (где, кстати, состоялся первый зарубежный показ оперы); Ла Скала в Милане; Ковент-Гарден в Лондоне; Метрополитен-опера в Нью-Йорке (интересный факт: для Шаляпина в Метрополитен-опера отвели ту же гримерную, что занимал несравненный Энрико Карузо, к тому времени уже скончавшийся).
Опера принесла невероятную славу российскому оперному искусству и всей русской музыке в лице одного из талантливейших ее представителей — М. П. Мусоргского, который, к слову, так и не дожил до успеха своего детища.
Кстати, Шаляпин долго, практически до конца жизни изменял и совершенствовал образ Годунова, и, если в самом начале его царь выглядел сильным, мудрым и искренне раскаивавшимся, с годами в нем стали угадываться черты подавленного и глубоко страдающего человека. Как говорил сам артист, он стремился сделать преступного царя «более трагически-симпатичным».
И тем не менее, сотни раз сыграв в этой опере, Шаляпин писал: «От цели до совершенства я был очень далек…»
Кстати, это кажется невероятным, но первая опера, посвященная Борису Годунову и созданная в 1710 году немецким композитором Иоганном Маттезоном, была поставлена на сцене лишь в июне 2007 года, почти триста лет спустя. Несчастная партитура долгое время хранилась в Гамбурге, а в 1938 году была перемещена в дрезденский Архив редких рукописей, откуда в конце Второй мировой войны вывезена Красной армией в Ленинград. Затем партитура неизвестными тропами попала в ереванский архив, и долгие годы об этом никто не знал. В 1998 году она вернулась в Германию. Круг замкнулся.
Мировая премьера оперы «Борис Годунов, или Коварством достигнутый трон» состоялась в Бостоне в июне 2007 года, немецкая — через два месяца в театре Санкт-Паули в Гамбурге. Российская публика увидела ее на сцене Михайловского театра уже осенью того же года… Но, понятное дело, успеха российских постановок она не имела…
Глава 8
Зачем людям кокаин
Начнем сразу с дифирамбов: «Шоколад — хорошая вещь» (Владимир Набоков);
«Нет шоколада — нет завтрака!» (Чарльз Диккенс);
«Шоколадное пирожное — лучшее лекарство» (Эрих Мария Ремарк);
«Зачем людям кокаин, если каждый день можно есть шоколадные торты?» (Ирвин Шоу);
«Если у человека нет интереса к шоколаду, значит, у него проблемы с психикой» (Харуки Мураками).
Спорить насчет важности и необходимости шоколада бессмысленно, особенно с женщинами, все равно переспорят. Более того, от этого «волшебного эликсира», «гормона счастья» и «пищи богов» напрямую зависит качество нашей семейной жизни. Проверено многократно: стоит подрулить к хранительнице домашнего очага с коробочкой шоколадных конфет, как тут же меняется не только выражение ее лица, но и качество последующей жизни. Ненадолго, конечно, максимум на пару дней, но что мешает нам баловать наших спутниц почаще?
Начнем с того, что шоколаду четыре тысячи лет. Родиной его считается Центральная и Южная Америка, поскольку именно там произрастает дерево какао, дающее те самые волшебные какао-бобы, без которых все попытки создать даже подобие шоколада тщетны. Индейцы майя, а потом и ацтеки на протяжении многих столетий использовали какао-бобы для совершенно иных целей: они смешивали их с водой, предварительно смолов и обжарив, а затем в эту смесь добавляли горький перец. В итоге получали горьковатый, острый пенистый напиток высокой жирности, который пили холодным, якобы для утоления голода и одновременно — жажды. Поэтому и переводится ацтекское слово «чоколатль» как «горькая вода». Вот только я уверен, что не жажда и голод стимулировали изобретателей горькой воды: без всякого сомнения, она обладала дурманящими мозг свойствами…
В Европу эта водичка попала в начале XVI века благодаря испанскому конкистадору Эрнану Кортесу, завоевавшему Мексику и обрушившему государство ацтеков. Но из-за дороговизны какао-бобов напиток не особо прижился и присутствовал в рационе исключительно состоятельных людей. Еще бы — за сто какао-бобов можно было купить молодого и здорового раба. (Любопытный факт: если сегодня на производство одного килограмма шоколада уходит тысяча какао-бобов, то получается, что этот несчастный раб оценивался в одну 100-граммовую плитку шоколада?!)
Примерно через сто лет Европа превратит холодное и горькое питье в горячее и сладкое. Спустя еще два века, после того как голландец Конрад ван Гутен научится выжимать масло из тертого какао, шоколад довольно быстро из напитка превратится в твердое лакомство благодаря смекалке французского кондитера Жана Пьетре.
И, наконец, последний этап на пути к триумфу: в 1875 году Даниэль Петер из швейцарского городка Веве после многих неудачных экспериментов все-таки сумеет, добавив в число компонентов сухое молоко, получить первый молочный шоколад.
Вскоре производство этого продукта наладит его партнер Анри Нестле, а чуть позднее — другой швейцарец, Родольф Линдт, первым освоивший конширование (по-нашему: перемешивание и растапливание) шоколадной массы. Обратите внимание на фамилии! И наступит эра шоколада, а швейцарские кондитеры надолго станут законодателями моды в этой области.
Огорошу всех нарытыми мной интересными фактами: шоколадный мусс придумал художник Тулуз-Лотрек, а конфетный фантик изобрел знаменитый Томас Эдисон, точно так же, как телеграф, пишущую машинку и электрическую лампочку. Это случилось так. В 1878 году он придумал парафинированную бумагу, ставшую первой оберткой для конфет. Это открытие было, между прочим, ничуть не менее ценным, чем изобретение генератора переменного тока, потому что оно позволило продавать конфеты без коробок, в развес, россыпью, что было благодаря обертке вполне гигиенично. Однако не будем забегать вперед.
Шоколад как напиток был известен в России со времен Екатерины II, как правило, при Высочайшем дворе после еды подавалась помимо кофе еще и чашка ароматного горячего шоколада. Шоколад в виде конфеток появился гораздо позднее — в конце XVIII века, сначала в столицах — Петербурге и Москве, а потом уже и по всей России. Врачи первыми «раскусили» во всех смыслах этого слова полезные свойства волшебного продукта, прописывая его пациентам (понятное дело, высокопоставленным) для улучшения аппетита и укрепления иммунитета.
XIX век можно без преувеличения назвать веком шоколада в России — к 1913 году здесь официально существовало уже 146 кондитерских (обратите внимание, не любых, а титульных, с именами) предприятий, где число работников было больше пятидесяти человек. Ни бельгийцы, ни французы, ни швейцарцы, ни испанцы, которые получили шоколад на 250 лет раньше, не могли с нами конкурировать. Если брать Москву,
