class="p1">— Ну-ну, как скажешь.
— Еще слово, и я тебя сброшу со скамейки.
Помня случай с камерой, проверять его слова в действии Вики не захотела. Поудобнее устроившись под боком демона, Вики положила свою голову ему на грудь и продолжила наблюдать за звездами.
— Красиво, — пробормотала она.
— Да.
Комментарий к Глава 8
О, где же, где же, теперь моя милая?
Господь забрал ее у меня.
Она попала в рай, так что я должен быть рад,
Ведь смогу увидеть свою милую, когда покину этот мир.*
Отрывок из песни Pearl Jam — Last Kiss.
Глава 9
Комментарий к Глава 9
Кто рано встает, тот свежую главу читает первым. Наткнулась на интересное название одного из сборников: “в томительном ожидании завершения”, с учетом частоты выхода глав, прям в тему.) Шикарная от обложка от не менее шикарной https://vk.com/id652616769!
День сменяется ночью, ночь — днем и так по кругу, по бесконечному кругу. Время шло. Мальчик в башне стал взрослым мужчиной. Мальбонте не ангел, не демон, сколько он себя помнит, всегда был где-то посредине. Непохожий на остальных, одинокий изгой общества. Башня, в которой он находился черт пойми сколько лет, стала для него самым настоящим проклятием. Маль уже успел позабыть какой, тот мир по другую сторону решетки окна. Его заточили в наказание, но в чем, казалось бы, мог быть виноват ребенок?
Мальбонте не помнил своих родителей, как и прошлой жизни до башни. Стоило в голове появиться лишь мыльным очертаниям воспоминаний, как его виски пронзала адская боль, тысячи маленьких иголок пронзающих кожу, а затем темнота, вслед за которой приходит обычное беспамятство. То, что он должен был знать, ему рассказали: мать была ангелом, отец демоном, вместе они совершили самый страшный грех на Небесах — убили бессмертного, маленькую девочку, не вовремя прогуливающуюся по саду. Говорят, ее крик удалось услышать многим. Громкий, полный страха, отчаяния детский голос, успевший произнести свое последнее слово «Помогите!».
Жутко, да и страшно поверить в то, что твои родители были способны на такой ужасный поступок. Он долго думал, размышлял над этим, решив для себя, что ни одна из причин не оправдывает их поступок. Отца вместе с матерью отправили на Землю, а его заперли в этой башне, где Маль был вынужден гнить. В чем заключалась его вина, ему не объяснили. Похоже, высшим существам невдомек простая истина — дети не несут ответственности за действия своих родителей. Отвечали коротко: «Шепфа, так решил Шепфа».
Похожие друг на друга серые дни, смертельная скука, иногда ее все же разбавляли. Малю приносили книги, всегда разные, это, наверно, единственное доступное ему развлечение. Любимыми были рассказы о путешественниках. Когда-нибудь и он так сможет, обогнет Землю, Небеса, время над ним не властно, впереди только вечность, которую Маль не проведет в заточении. На некоторое время к нему даже приставили учителя, но как только поняли, что мальчик начал к нему привязываться, отстранили.
Мальбонте часто смотрел на небо через единственное оконце, пару раз ему попадались на глаза ученики, но никто из них не отважился близко подлетать к пленнику. Пленник — именно им сейчас и являлся Мальбонте, а ведь тоже мог бы учиться, проводить время вместе с друзьями, обзавестись девушкой, у него могла быть нормальная жизнь…
Во время очередного сеанса увлекательного рассматривания стены, дверь открылась. Стражники не особо церемонясь, вбросили внутрь девушку без сознания. Замок с обратной стороны щелкнул. Отложив книгу, Маль подошел к лежащему на полу телу. Присел перед ней на корточки, прислушался — она дышала, значит жива. Аккуратно приподнял, перевернул девушку на спину, придерживая ей голову. Верхняя губа разбита, рассечена бровь, ссадины, синяки, местами запекшаяся кровь и так по всему лицу и телу. Черные смоляные волосы спутаны, грязный латексный комбинезон порван.
— За что это тебя так?
Мальбонте поднял девушку на руки, уложил на небольшую койку, лучшее из того, что он мог ей предложить. Сам сел в углу напротив, достал недавно принесенную ему книгу и продолжил читать.
* * *
— Пап, а как вы познакомились с мамой? Когда ты ее увидел, ты сразу понял, что она будет твоей женой?
Мистер Уокер, слегка приподнял брови и удивленно посмотрел на свое маленькое чадо, которое почему-то решило задаться таким интересным вопросом. Правду говорят, что дети растут быстро. Не успеешь оглянуться, а они уже ползают, потихоньку начинают выковеркивать слова, встают на ножки и делают их первые в жизни шаги. На губах родителей расцветают улыбки, а в уголках глаз начинает пощипывать, ведь сегодня их малыш стал еще взрослее. Ты только отвернулся, чтобы подать своему ребенку упавшую погремушку, а ему уже подавай контейнер для перекуса в школу, и не дай Шепфа на нем не будь какого-нибудь популярного персонажа — реки слез, истерики, а ну-ка у всех есть, а у нее нет, неужели родители любят ее меньше?
Вики взрослела, как же радовались тому отцовские глаза. Наверное, единственное, что досталось дочери от него была тяга к творчеству, а в остальном это была маленькая копия Реббеки: серые глаза, чуть вздернутый нос, тот же характер, стремление к справедливости, невыносимая упертость.
— Ха-ха-ха, нет, милая, нет. Боюсь, все это не так просто, — мистер Уокер повернулся к столу.
Положив салат в небольшой контейнер лилового цвета, он закрыл его крышкой, а затем потянулся к полке, на которой стояла баночка с какао.
— Понимаешь, людям сначала нужно приглядеться, узнать друг друга поближе, а уже потом у них зарождаются чувства.
Две ложки какао, ложка сухих сливок, две сахара, заливаешь кипятком, переливаешь в термос. За три года мистер Уокер смог приловчиться. Сейчас все выходило быстро и слаженно, а вот в ее первый школьный день им пришлось заезжать в булочную. Хрустящие тосты, на которых должно было быть намазано яблочное повидло, напрочь сгорели и к употреблению внутрь не годились.
— Хочешь сказать, мама тебе сразу не понравилась?
— Нет. Вернее, ох, Вики, дорогая, так ты меня только путаешь, — он положил контейнер с термосом в мешочек того же цвета, с легкостью умещавшийся в рюкзаке Вики.
— Прости. Рассказывай, я не буду мешать. Молчок, — девочка изобразила, будто закрывает на губах молнию.
Мистер Уокер ухмыльнулся.
— Ну если молчок, то… Так, а мы успеваем с тобой в школу? — мужчина бросил взгляд на настенные часы — без пятнадцати восемь.
Занятия у Вики начинались в девять, а дорога вместе с пробками занимала от силы минут тридцать. Она хотела крикнуть «да», но вспомнив, что закрыла рот на замок, ограничилась
