член упирается между ее бедер и туника мешает мне. Тогда я рывком задрал тунику девушки и сразу ощутил, что мой конец беспрепятственно скользнул между ее бедер.
Девушка продолжала страстно целовать меня, как будто у нее уже год не было мужчины и это все больше заводило меня. Я содрал с нее тунику и принялся жадно целовать грудь, покусывать и лизать соски, а она откинула голову назад и тихонько постанывала. Мой член снова и снова касался внутренней стороны ее бедер, а девушка непроизвольно прижалась ко мне бедрами, требуя, чтобы я перешел к еще более активным действиям.
Оглядевшись, я не увидел ничего более удобного для занятия любовью, чем тяжелый стол в углу, возле которого мы и стояли. Что еще хорошо, так это то, что он находился в тени, хотя наши глаза уже и привыкли к темноте, а значит, нас не заметят, если кто случайно заглянет сюда. Так что, не желая больше откладывать то, что должно было произойти, я потащил девушку к столу, усадил на него и раздвинув ей ноги, вошел в нее.
Возможно, я сделал это чересчур резко и грубо, потому что она охнула и попыталась отстраниться от меня, но куда там, теперь меня нельзя было оттащить от нее даже под страхом смерти. Наши туники сползли с нас и мешали двигаться, но для того, чтобы входить в нее мощными размеренными толчками, у меня как раз было достаточно места.
От наших движений кувшины и бокалы на столе дрожали, а один кубок упал, покатился и свалился на каменный пол, но не разбился, а покатился дальше. Делия сначала впилась губами мне в ухо и тяжко дышала в него, а потом вдруг напряглась, застонала и откинулась назад, елозя бедрами по столу навстречу моим движениям. Она опиралась о поверхность стола обеими руками и ее небольшая, но аккуратная и упругая грудь ходила туда-сюда перед моим взором. Я снова наклонился и поцеловал ее в губы, и некоторое время мы стояли, лаская языками друг друга, и в то же время продолжая двигать бедрами навстречу.
Затем я поцеловал ее ушко, пососал мочку уха и обвел кончиком языка вокруг уха, а Делия вдруг застонала особенно сильно. Это что же, у нее здесь особая эрогенная зона или просто ей настолько хорошо сейчас? Я попробовал проделать то же самое с другим ушком и Делия снова сначала тяжко задышала, а потом и громко застонала. Ага, значит ушки — это ее слабое место, то, от чего она сходит с ума.
Я продолжил исследовать ее тело, не забывая вбивать свой член в ее лоно, так, что стол скользил по полу под нашим напором, приподнимался и стучал об стену. Теперь я снова поцеловал ее в губы, а затем перешел к гладкой и шелковистой коже шеи.
Поцеловав ее, я ощутил, как под моими губами бешено бьется пульс и это возбудило меня самого. Надо же, я до этого никогда такого не испытывал, чтобы поймать пульс губами и чувствовать, как он бьется. Наверное, это связано с тем, что у Делии оказалась длинная лебединая шея, а еще она была выше меня и вдобавок, то и дело откидывалась назад.
Продолжая пробовать ее тело на вкус, я опустился еще ниже и поцеловал точеные плечи, затем чуточку выступающую ключицу и верх груди. Делия снова громко задышала, прижалась ко мне, обхватила ногами мои бедра, требуя, чтобы я как можно глубже входил в нее.
— Не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся, — умоляюще попросила она.
Но нет, если уж ты хочешь получить как можно больше удовольствия, дорогая, то будь добра принять правила игры, подумал я и наоборот, начал двигаться все тише и тише, а через какое-то время и вовсе перестал шевелиться, в тоже время продолжая ласкать грудь Делии. Она застонала с досады, а я лишь улыбнулся и продолжал ласкать ее соски, продолжая оставаться в ней, но так и не двигаясь.
— Ну, что же ты? — задыхаясь, спросила она и нетерпеливо двинула бедрами. — Давай, не останавливайся.
Но я продолжал молчать и наслаждаться ее телом. Тогда она снова застонала и опять попробовала двинуться вперед-назад, что я с легкостью позволил ей. Видя, что я не желаю шевелиться, Делия сама начала ерзать на столе, со стонами насаживаясь на мой член, в то время, как я стоял на месте. Так продолжалось довольно долго и наконец девушка устала и откинулась назад еще дальше, опираясь на согнутые локти. Ее голова уперлась в стену, а затем Делия сказала:
— Что случилось? Почему ты стоишь? Неужели тебе не… — и в это мгновение я набросился на нее, не в силах больше сдерживать себя, потому что только и хотел того, чтобы вбить ее в стол, сломать его, затем впечатать ее в стену, заставить стонать, кричать и извиваться от наслаждения.
— Да, да, да! — закричала девушка, а я схватил ее за плечи и затылок и начал входить в нее особенно сильно и мощно, словно компенсируя все то время, что стоял без движения, а несчастный стол скрипел и содрогался под нами.
Теперь уже я не мог остановиться, даже если бы и захотел. Кажется, кто-то из слуг или рабов услышал шум и заглянул в комнату, поскольку здесь не было двери и зайти сюда мог любой желающий, но нам уже было наплевать на происходящее. Даже если бы вокруг нас собралась целая толпа, нас бы это уже не остановило. Я почувствовал, как ногти девушки впились мне в спину, обдирая ее в кровь, но уже, как и говорил, не мог остановиться. Затем Делия громко закричала, прямо на весь первый этаж, отдаваясь той чудесной волне наслаждения, что подхватила ее и понесла куда-то, по чудесной реке сладострастия и блаженства.
— Да, хорошо, как хорошо, милый! — кричала она, двигая бедрами, а я чувствовал, как она царапает мне спину, но ничего не мог с этим поделать, потому что и сам уже чувствовал, что приближаюсь к пику страсти и меня уже ничто не могло остановить.
Наконец, я сам почувствовал, как взрываюсь от страсти, и чуть ли не возношусь на небеса, а между ног у меня как будто выстрелили тысячи фейерверков. Я зарычал от наслаждения и старался двигаться как можно сильнее, проникая в Делию как можно глубже, а девушка стонала, кричала и извивалась подо мной.
Через какое-то время наваждение прошло, я перестал двигаться, а моя партнерша лежала подо мною и тяжело дышала. Наконец, когда я снова получил способность
