что Мэгги видела в своём родном мире. С другой стороны, в Уэст-Минчене звёзд-то особо и не было: чаще всего ночное небо затягивала грязно-оранжевая дымка, скрывавшая их все.
– Эта Ида… – промурлыкал Хоги через некоторое время. – Она, видимо, очень особенная. Я имею в виду: ты ей не нравишься, она дразнит тебя, и всё же мы здесь, в совершенно ином мире, потому что ты хочешь её найти.
– Ты мог бы и не ходить сюда, – буркнула Мэгги, раздосадованная тем, что он об этом заговорил.
– Ха! – отозвался Хоги. – Это далеко не факт. Но сейчас вопрос в том, почему ты пошла.
– Никто кроме меня не видел, что случилось с Идой. И если б я рассказала, мне бы не поверили. Так что, даже если б мы были злейшими врагами, я бы всё равно постаралась помочь.
Однако в голове мелькнула непрошеная мысль: если бы исчезла Хелена или Дейзи, Мэгги в самом деле отправилась бы за кем-то из них?
– Правда? – скептически спросил кот. Похоже, Мэгги его не убедила.
– А ты бы спас другого кота, если бы… не знаю, он тонул в пруду или типа того? Даже если б ты его ненавидел?
– Дааа, – протянул Хоги, – но только если б я случайно проходил мимо. Я не попёрся бы в другой мир ради этого пруда.
– Очень по-кошачьи, – резко сказала Мэгги и решила сменить тему: – В любом случае, меня, видимо, исключат, когда я вернусь. Так что, даже если мы найдём Иду, я больше не буду с ней общаться.
Хоги заинтересованно поднял уши:
– Исключат?
– Я ударила кое-кого по лицу.
Кот замурлыкал громче.
– Ты кого-то ударила?
– Эта дура Хелена наговорила гадостей о моей маме.
– Ты кого-то ударила? – недоверчиво повторил Хоги.
Мэгги пожала плечами:
– Иногда я теряю самообладание. Сначала вроде всё хорошо, а потом кто-то что-нибудь говорит или поступает несправедливо. Тогда я вдруг чувствую, как внутри меня разливается что-то красное, и я делаю глупость.
– Я в шоке, – промяукал Хоги, явно наслаждаясь происходящим. – Что ещё ты натворила?
– Не знаю… – Мэгги задумалась. – Однажды в старой школе я разозлилась на одну девчонку и толкнула её. Она упала и сломала ключицу. Но это был несчастный случай. И в любом случае, она тоже меня толкала. А в другой раз, опять-таки в старой школе, я ударила мальчика, потому что он издевался над моей одноклассницей. Говорил, что она толстая и уродливая. Но тот мальчишка никому про это не рассказал, потому что я девочка, – и мне не попало. А однажды я сломала стену в доме родителей.
Раньше Мэгги никогда и никому не рассказывала об этом. Если сложить всё вместе, получалось не лучшее резюме.
– Впечатляет, – промурлыкал Хоги, и Мэгги показалось, что он улыбается – своей забавной кошачьей улыбкой.
Он лежал на спине. Одна лапа была вытянута над головой, вторая, полусогнутая, покоилась на белом животе. Мэгги тоже улыбнулась и погладила кота по брюшку. Его мурлыканье перешло в урчание, похожее на приглушённый рокот мотоцикла.
– Но ты-то настоящий боец, – сказала она. – Ты, наверное, делал вещи и похуже.
– Когда я был в расцвете сил, то мог отбиться от нескольких котов разом, – скромно сказал Хоги. – В районе Уэст-Минчена обо мне ходят легенды. Но я никогда не выходил из себя.
– Ты вспылил, когда мы поссорились, – напомнила Мэгги.
– Ц-ц-ц. Не совсем. Кошки могут раздражаться, сердиться, досадовать, возмущаться и быть недовольными. Но они никогда не теряют самообладания. Это человеческая штука. По моим наблюдениям, это очень похоже на то, как ты плачешь. Просто с другим звуком и выражением лица.
– Разве кошки не плачут? – спросила Мэгги.
– Ха. У нас даже нет слёзных желёз.
Хоги перевернулся на живот и посмотрел на неё. Его единственный глаз озорно блеснул в полумраке.
– Знаешь, я читал дневник той девушки.
Мэгги изумлённо уставилась на него:
– Ты читал дневник Иды?
Кошачий глаз сузился от удовольствия.
– Однажды мне было скучно с Барбарой, так что я забрёл в спальню Иды и вскрыл замок. Это я, кстати, тоже неплохо умею делать. Вот почему Эсме установила засовы на задней двери.
– Дневник Иды запирается на замок?
– Драматично, не правда ли? При том, что дневник ужас какой скучный. Ида ненавидит своего отца – это ясно как день, – но в остальном она просто жалуется буквально на всё. Есть парень, который ей нравится, и целая куча парней, которым нравится она. Ида пишет о том, что друзья её бесят, пишет о домашних заданиях и о проблемах с волосами. Короче, едва ли этот дневник удостоится Пулитцеровской премии.
– А какой парень ей нравится?
– Кто-то по имени Сноу или типа того.
Мэгги не поверила своим ушам:
– Уильям Сноуден?
– Да, точно. Ида думает, что тоже ему нравится, но он слишком робкий.
Мэгги неожиданно почувствовала укол боли. Сама того не осознавая, она позволила себе думать, что Уильям Сноуден, возможно, немного симпатизирует ей. Но зачем ему это? В любом случае, мальчишки её не интересовали!
– Ида вообще писала обо мне? – спросила она.
– Да, и не раз.
– И что именно?
Кот потянулся, явно наслаждаясь происходящим.
– Хм-м, давай-ка посмотрим. Она писала, что ты странная, что у тебя нет друзей и что ты носишь ужасную одежду.
– А она упоминала, что постоянно третирует меня? – возмущённо спросила Мэгги.
– Люди не склонны упоминать о своих недостатках, – заметил Хоги.
– Даже в своих собственных дневниках?
– Особенно в дневниках.
Мэгги покачала головой:
– Чушь какая!
– Ида написала кое-что ещё.
– Что? – спросила Мэгги, стараясь не выдавать своего любопытства.
– Хотя она считает тебя странной и нелепой, иногда ей кажется, что она была бы не прочь поговорить с тобой. Типичный человеческий вздор.
Мэгги улыбнулась. Может быть, когда Ида заговорила с ней в раздевалке и предложила стать подругами, это не было издёвкой?..
Хоги понюхал воздух и прищурил глаз. Он огляделся по сторонам. Мэгги внимательно наблюдала за ним.
– Ты по-прежнему знаешь, куда нам идти?
– Разумеется, – промурлыкал кот, но потом его хвост резко дёрнулся. – Вот разве только… Здесь всё какое-то странное. Я не уверен, что кошачий навигатор работает в этом мире так же, как дома. Но всё будет в порядке. Я что-нибудь придумаю.
– Ты не знаешь, где мы?! – воскликнула Мэгги.
– Не совсем так…
– Хоги!
– Я привёл нас сюда, верно? Ты бы и этого не смогла. Мне просто нужно вздремнуть.
Кот встал, встряхнулся и негромко зевнул. Потом несколько раз прошёлся по кругу и уже собирался вернуться, когда его уши встали торчком, а всё тело напружинилось. Он уставился в темноту.
Мэгги села.
– В чём дело?
– Смотри! – прошипел Хоги.
