Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
перелистывая договор, который он достал из маленькой тумбочки рядом, и сверяя смету с той, что я скачала на сайте госзакупок.
— Чего вы хотите? — прораб Петр говорил мягко и невнятно, с легким акцентом. Внезапно он посмотрел на меня тем доверительным взглядом, коим посвященные в потайные тонкости дела люди хотят вызвать у своего наивного собеседника понимание. — Все уже украдено. До нас, простых работяг, копейки доходят…
— Прошу прощения? — переспросила я, тотчас отвлекшись от разбора бумаг. Прораб Петр многозначительно промолчал.
— Ну да, просматривается чей-то загородный домик, — заметила шеф, погрузившись в изучение моей сметы. Я безотрывно следила за остро наточенным кончиком карандаша, которым она отмечала, обводя и ставя вопросительный знак, очередную сомнительную цифру в смете.
— И насколько большой? — обеспокоенно спросила я.
— Зависит от того, сколько еще домов охвачено.
Медленно переворачивая листы, она погрузилась в раздумья. Мы сидели рядышком на коробках привезенной утром плитки. В пыльном воздухе стоял запах сохнущей штукатурки, а по потолку ползла, изгибаясь плотно уложенными рядами светло-серой гофры, проводка. Нелюбимый мной этап черновой отделки был закончен и примерно через месяц в квартире наших клиентов должно было стать красиво. Я приехала раньше шефа. Мне надо было проверить накладные на отделочные материалы и сверить выполненные работы с чертежами дизайн-проекта на тот случай, если бригада что-то забыла сделать. Особых технических знаний для этого не требовалось — только внимательность. Я просто тыкала пальцем туда, где реальность расходилась с ожиданиями. Процедуру эту важно было проделывать регулярно и не привлекая внимания клиента, если он вдруг нагрянет вместе с шефом принимать очередной этап работ.
— Вот, смотри, например, — вернулась шеф к разговору, — тут они покупают леса, а могут их взять в аренду. И я бы посмотрела по соседним домам, есть ли там покупка в сметах. Вполне возможно, что они купят одни на несколько домов или даже возьмут в аренду…
— А приход оформят по каждому, — кивнула я. Документооборот был мне близок и понятен.
— Именно. Или вывоз мусора. Если прикинуть по всем разделам сметы, где есть этот параграф, то, по ходу, весь твой дом задумали вывезти на свалку.
Расценки на вывоз мусора я тоже знала, поскольку регулярно заказывала контейнеры для наших бригад.
— В общем, все надо тебе пересчитать хотя бы примерно. Тут почти все как у нас, только уровень хардкор. — Шеф грустно усмехнулась. — Я вообще в шоке, что ты в это одна полезла.
— И главное! По какому такому праву вы вообще этим занимаетесь? — под покровом влажной сумеречной мути наехал на меня сосед из четвертого подъезда. Я ненавидела четвертый подъезд. Если бы он провалился под землю, не нарушив несущих конструкций дома, я бы встретила это известие с благодарным удовлетворением. Каждый мой обход дома с попытками внушить соседям обеспокоенность происходящими прямо у них под носом событиями натыкался на вежливое равнодушие, холодевшее по мере моего приближения к четвертому подъезду.
— Я вообще голосовала за реновацию и хочу переехать! — высказалась Вероника Леонидовна и обидно захлопнула дверь перед моим носом.
— Вы сорвали нам реновацию, а мы сорвем вам капремонт. — сердито заявил тот самый сосед, когда я добралась и до его богато отделанной деревом массивной входной двери. Сейчас же он под проливным дождем горячо отчитывал меня за самоуправство. Инженер технадзора, впрочем, смотрел на него с равной степенью ненависти, что и на меня.
— Я юрист и вас засужу! — угрожал мне сосед.
Более, видимо, привычная к подобной риторике сотрудница инженерного отдела № 7 Марина закатила глаза и театрально вздохнула:
— В соответствии с протоколом общего собрания собственников в комиссию по приемке работ в качестве ответственного представителя собственников помещений была избрана Дарья Селиванова, — вступилась она за меня.
О существовании такого протокола я сама с мрачным восторгом узнала недавно из письма фонда капитального ремонта, когда предъявила им на рассмотрение жалобу о неправомерном назначении меня в комиссию. Ознакомиться с протоколом мне не дали, потому что ответственным представителем собственников, похоже, был выбран первый жилец дома, ответивший на звонок сотрудницы инженерного отдела № 7, то есть я. Тогда же караван пошел и грозил раздавить меня, если останусь с капитальным ремонтом наедине.
— Давайте проведем новое собрание! — предложила я в надежде воодушевить своих соседей. — Кто-нибудь хочет войти в комиссию вместо меня?
Ответом мне были тишина и кривые ухмылки, намекавшие, что помимо меня дураков среди собравшихся нет.
— Да ну к черту их всех! — успокаивал меня муж за ужином. — Накопим денег и уедем. Купим землю где-нибудь под Краснодаром и отгородимся от всех них четырехметровым забором.
Мысль о бегстве стала постоянно всплывать в разговорах с близкими. Будущее не было больше прекрасным, а рассыпалось в прах одним мановением должностного перста. Моя подруга Лена, как только ее дом попал в программу реновации, настойчиво взялась искать работу в Европе. Туда за последние полтора года уехали многие наши общие знакомые и друзья.
— Мне нравится Нижний Новгород, — делилась своими сомнениями Лена, — но там нормальных зарплат нет. Вообще моя работа есть только в Москве.
Она успешно прошла серию собеседований по скайпу и теперь ждала приглашения от крупного разработчика корпоративного программного обеспечения в Берлине. Я искренне радовалась за нее, хотя с тоской в душе предвидела, как сильно мне будет ее не хватать.
— Нет никаких гарантий, что и под Краснодаром землю у нас не отберут, — возразила я мужу, разливая по кружкам горячий, ароматный чай. — Попадем в какой-нибудь аналог реновации… могут трассу проложить или еще как-то сделать нашу жизнь невыносимой.
Самым страстным агитатором за эмиграцию была моя мама.
— Твой дед мне все время внушал, мол, на кого ты оставишь наши могилы, — повторяла она мне при каждой встрече, когда я делилась своими мрачными предчувствиями, — я молодая была, дура, а сейчас думаю, да пропади пропадом эти могилы! Нет здесь будущего. Уезжайте, Даш.
— Это ты языками владеешь, — отвечал грустно муж на мои предложения переехать за границу, — а я там буду чурка понаехавшая, несмышленая.
Допив чай, он встал и, поцеловав меня в макушку, покинул кухню, поставив точку в нашем трудном споре.
Я высоко тяну руку, сидя в битком забитом школьном актовом зале. Запоздав на встречу главы управы района с жителями, я вошла в числе последних за мгновение до начала, пролезла к свободному месту на галерке рядом с кучкой затупивших в телефон сотрудников Жилищника. С другой стороны от меня села робкая, вежливая пенсионерка в белой песцовой шапке, напоминавшей парик, и в белом пуховом платке, наброшенном на плечи. Места закончились, люди оставались стоять по углам и вдоль
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
