не от кого. Я бы и рад говорить культурнее, но моя испорченная дурным воспитанием натура не позволяет… Иди на конюшню. Хватит околачиваться в караульне.
— А кому я там мешаю?
— Иди! Мы при всем желании не сможем втащить тебя в зал приемов. А просто следить за событиями — какая разница, откуда? Мыслесвязь между нами теперь обеспечиваешь не только ты. У меня она теперь в разы мощнее. И я обещаю поддерживать ее постоянно. Так что тебе не составит труда и с конюшни улавливать, о чем я думаю. И догадываться об остальном, как ты всегда делал.
Подозвав Весточку, я подставил ей для посадки указательный палец и сказал:
— Лети с Люцифером. Сегодня ты мне точно ничем не поможешь, а вид Собирателя испортит тебе настроение на много-много дней. В свитке тебе не лежится в последнее время, так пообщайся с лошадками. С гвардейскими ты со всеми давно задружилась, а с амазонскими-то еще не со всеми. Надо это исправить.
Поднявшись в зал, я закрыл отремонтированные двери и уселся на трон. Свечи в люстре и канделябрах уже горели: наверно, Арх зажег их заклом, когда готовил помещение к предстоящему появлению в нем одной из гнуснейших тварей Вселенной Дагора. Я посмотрел на пространство внутри магического круга, где только и мог материализоваться Собиратель. Перевел взгляд на лежащего ближе ко мне Анзенкама. Следовало бы уже снять кокон с него. Паршиво это — столько мучить даже и такого сукина сына. Но пока нельзя снимать, и еще долго будет нельзя.
Воздух в нескольких шагах за кругом засветился, и прежде чем я как-то среагировал, из разгоревшегося переливчатого сияния вышла Агапэ. Она с неприязнью осмотрелась и сморщила носик, всем видом демонстрируя, как ей противно находиться в таком ужасном месте, как замок вампира. Походила богиня на девочку из хорошей семьи, которую похитили с веселого детского утренника и сунули в засранный общественный сортир с росписями из матов и половых органов по грязным осклизлым стенам. И она изо всех сил старается не коснуться там ничего, не запачкать нарядное платьице, и даже не дышать, чтобы не отравить безвозвратно легкие адской смесью испарений мочи, дерьма и хлорки.
Я поднялся с трона и встал сбоку от него, точно он и не мой вовсе. К черту натуру! Какой бы отвратительной она ни была, совсем-то берега терять не надо. Принимать Агапэ сидя, да еще как правителю, непозволительно при любом воспитании.
— Не ждал? — спросила она, бросив короткий взгляд вверх. Свечи в люстре вспыхнули ярче, залив зал почти дневным светом. — Я и сама не ожидала, что приду. Особенно сюда, и особенно после заката, в благоприятствующие Злу часы. Но ты должен знать: если тебя этой ночью не поддержит Сехмет, поддержу я. Собиратель забрал к себе слишком много смертных, которые хотя и творили неблагие дела, однако еще могли раскаяться и обратиться к Добру и Любви. Собирателя так все боятся, что я не припомню случая, чтобы кто-то восстал против него. И решившийся на это заслуживает помощи.
Сочтя, что сказала достаточно, богиня повернулась и вошла в потускневшее было сияние позади нее. Оно на секунду вспыхнуло и рассыпалось тающими искрами, оставив меня вновь наедине с Анзенкамом, — и с набежавшей толпой беспорядочных мыслей.
Ну да, Агапэ сказала достаточно. Все, что только можно пожелать услышать в моем положении. Сверх я ничего не придумал бы. Если в манию величия не впадать.
Везет мне на боевых девчонок! С тех пор как в Версуме оказался, только такие и попадаются. Что у Жюстины, что у Мэлори, что у Джейн — у каждой хватило бы решительности и храбрости на двух мужиков. Про Сехмет и говорить нечего — это нечто выдающееся. Но я даже с богиней любви связался с такой, что пацифисту лишь в кошмаре приснится.
Она уже подралась с Велиаром — подерется и с Собирателем. Несмотря на все свои заверения, что ничего подобного не должна делать никогда. Несмотря на то, что прямо сейчас, несомненно, поступать так не собирается. А надеется действительно ограничиться какой-то там поддержкой, наподобие поставок вооружений по ленд-лизу дружественной воюющей стороне. Или того меньше — угрозой поставок. Но мало ли кто на что надеется. Вскипит от страстей кровь, забьется чаще сердце ретивое — и пошло-поехало…
А какая она красивая! С радостью позабыл бы о разделяющей нас пропасти и поухаживал за ней. Так безнадежно ведь. Как добиваться взаимности — совершенно непонятно. Как жить, если добьешься, — еще непонятнее. Я бы неуютно чувствовал себя рядом с девушкой, умеющей под настроение превращаться в тактический ядерный боеприпас с немедленной активацией. Вдруг поссоримся — шансов выжить у меня не будет. И детей заводить опасно. Это что ж за детки получатся, коли меня с Агапэ скрестить? Они еще до полового созревания развалят всю вселенную, от Мира Истинного Света и ниже.
Глава 14
Я вновь опустился на трон — и внезапно ощутил себя действительно князем. Всего минуту назад как-то еще не очень верил в это. Точнее, не мог соотнести себя с громким титулом, родившись в мире, где всякие князья, графы, короли были не более чем анахронизмом. Здесь они имели реальную власть — и данное обстоятельство также шло вразрез с моим менталитетом. А теперь я вдруг понял, как высоко взлетел. И одновременно осознал незначительность своего нового статуса перед той, которая только что побывала в зале. И той, которой делал подношение немного раньше. И тем, кто появится внутри магического круга очень скоро…
Я был уверен, что он появится.
Визит Агапэ именно сейчас был наилучшим подтверждением факта, что Собиратель, образно говоря, уже на пути сюда. Иначе богиня не стала бы суетиться и строить портал в крайне неприятное для нее место.
«Если тебя этой ночью не поддержит Сехмет, поддержу я…»
Кажется, мне снова повезло. И мечтать не смел о такой страховке. Сехмет ведь в самом деле могла меня не поддержать. И вообще исключить из своих планов как бесперспективного олуха, к тому же склонного к излишнему самовольству. Кто для нее Иван из Каритека? Кто для нее великий князь Форгартский? Что с того,
