class="p1">Вдох.
Выдох.
Джорджина почувствовала, как начинает понемногу расслабляться по мере упражнения. Однако что-то звучало неправильно. Словно ее дыхание вырывалось не в том ритме.
Потому что это было не ее дыхание. Она ощутила всплеск паники. В комнате находился кто-то еще.
Разумная часть сознания попыталась отмахнуться от сделанного вывода. Квартира располагалась на четырнадцатом этаже. Никто не мог проникнуть через запертую входную дверь. А в фойе здания круглосуточно дежурил консьерж, пожилой джентльмен с доброжелательным лицом. Он постоянно читал пухлый роман Брендона Сандерсона, но однозначно заметил бы посторонних и не впустил бы их.
Невзирая на доводы логики, чужое дыхание никуда не делось.
Ладно. Джорджина понимала, что просто-напросто сама себя накручивает. Недостаток сна творит самые странные вещи с восприятием.
Она медленно повернула голову налево, к встроенному шкафу с нелепыми зеркальными дверцами. Этого монстра установил какой-то маньяк, явно страдающий нарциссизмом и желающий в первую очередь по утрам любоваться своей помятой физиономией. Джорджина ненавидела отражения, но в данный момент радовалась их присутствию. Она осторожно открыла один глаз. Сочившегося в окно лунного света было достаточно, чтобы рассмотреть в зеркале абсолютно пустую комнату, не считая охваченной паранойей женщины, которой явно следовало выспаться.
Сделав медленный выдох, Джорджина заставила тело расслабиться. Ну все, с нее довольно. Нужно взять отпуск и, возможно, опять начать принимать успокоительные, иначе она сведет себя в могилу из-за нехватки отдыха.
Сев на постели, чтобы в тысячный раз попытаться найти удобное положение, Джорджина замерла. Совсем рядом стоял мужчина, одетый, как ни странно, в зеленый анорак.
Приоткрыв от ужаса рот, она снова бросила взгляд на лживое зеркало, которое до сих пор отражало только ее. И закричала.
Глава 24
Ханна чувствовала себя отвратительно. Однако казалось сложным определить точную причину этого состояния: лошадок было слишком много, чтобы поставить на какую-то одну. Для начала, новая инициатива по здоровому образу жизни провалилась в первый же день, когда вылилась в пьянку. Верно, удалось при этом сэкономить на потреблении калорий за счет отсутствия ужина и последующего спуска в унитаз всего поглощенного вина, но старт в любом случае выдался неудачным. Ужасная головная боль казалась Ханне полностью заслуженной, хотя и заставляла глаза слезиться от каждого вдоха.
Кроме того, воспоминания о вчерашнем вечере постепенно возвращались. Она провела основную часть времени в кабинке кафе «Рокси», разглагольствуя о будущем бывшем муже, описывая его в самом невыгодном свете, а затем разбудила Когза поздно ночью, чтобы в нетрезвой манере расспросить о «ситуации» детектива-инспектора Стерджесса. Ранее Ханна и Бэнкрофт договорились, что информация о паразитическом глазе в голове офицера должна остаться тайной, учитывая то, что новость могла в буквальном смысле убить его.
Прошлым вечером Ханна впервые встретилась с Томом Стерджессом лично после того, как узнала о парапсихе во время операции по освобождению Стеллы из рук бессмертного психопата. Та ночь оказалась полной самых шокирующих открытий. Теперь смотреть в глаза детектива-инспектора было очень тяжело, зная, что оттуда подглядывает жуткий наблюдатель. Очевидно, это не давало Ханне покоя, раз подтолкнуло ее отправиться в нетрезвый поход за ответами. Когз, по большому счету, лишь подтвердил то, что ранее сообщила одиозная доктор Картер.
Немного утешал факт, что вчера, даже будучи пьяной, Ханна не упомянула имени Стерджесса. По крайней мере, она знала, что сохранила секрет, так как утром пришлось раскрыть личность носителя ужасного глаза Реджи. Он не спал полночи, прислушиваясь к насаждающим его мозг паразитам, убежденный, что вчера речь шла именно о нем.
Ханна еще немного пообнималась с унитазом, после чего немало времени простояла под душем и постаралась привести себя в порядок. Они с Реджи шагали в редакцию почти в полной тишине. Не только из-за безграничного стыда, но и из-за того, что девушка чисто физически не могла идти и говорить сразу.
Чувство облегчения при виде своего стола в загоне казалось всеобъемлющим. Теперь она была счастлива.
Счастье продлилось ровно до того момента, когда дверь в кабинет Бэнкрофта распахнулась настежь и он сам промаршировал в офисное помещение с мушкетоном на плече.
– Итак, пора провести совещание.
Ханна обессиленно закрыла глаза. Главный редактор мог бы выполнять роль антипода феи-крестной: он волшебным образом появлялся всякий раз, когда его никто не желал видеть.
– В общем, так, – продолжил Бэнкрофт, – у меня очень много дел, поэтому сведем формальности к минимуму. Вы будете говорить, когда я направлю на вас оружие.
– Это не кажется… – начала Ханна.
– Слишком поздно, – перебил ее Бэнкрофт, резко разворачиваясь и тыкая мушкетоном в сторону Реджи, отчего тот непроизвольно вскрикнул. – Ну?
– Э-э… Вчера вечером я заходил в кинотеатр «Рокси», где регулярно проводятся тематические показы фильмов о вампирах, и побеседовал с менеджером. Мы с ней познакомились в прошлом году во время подготовки материала о зданиях с привидениями. Она назвала имя одного из самых ярких представителей группы, которая слишком серьезно относится ко всей концепции созданий ночи. Дальше мы с Ханной планируем отправиться к нему.
– Ясно, – кивнул Бэнкрофт, крутанулся и наставил дуло на Стеллу. – У тебя что?
– У меня? Да я вообще торчу здесь безвылазно круглые сутки. Не о чем докладывать.
– Я велел просмотреть архивные подшивки газет и раскопать все материалы, которые мы когда-либо освещали на тему вампиров.
– А вот и неправда.
– Серьезно? Ну ладно, тогда поручаю тебе это сейчас. За работу, это нужно было сделать еще вчера. Следующий. – Бэнкрофт указал мушкетоном на Ханну, взяв ее на прицел как в буквальном смысле, так и в переносном. – Как прошла встреча с любовничком?
– Можешь хоть раз не орать так громко? – прикладывая ладонь ко лбу и морщась, взмолилась помощница редактора. – Я не в настроении.
– Что, похмелье? – ухмыльнулся Бэнкрофт, поднимая ствол оружия.
– Легкое.
– Это неприемлемо! – с искренним возмущением объявил начальник. – У нас в редакции существуют строгие правила насчет работы под действием алкоголя.
– Вообще-то у нас всего два правила, – вздохнула Ханна. – Первое ты сам сейчас выдумаешь, а второе гласит, что первое на тебя не распространяется.
– С похмелья ты становишься такой циничной.
– Знаю. Превращаюсь в тебя. И это понимание – самая лучшая антиреклама алкоголя. Никогда больше не буду пить.
– И?
– Что?
– Любовничек?
– Полагаю, ты говоришь о детективе-инспекторе Стерджессе. Главная новость, которую он сообщил, заключается в том, что у покойного Филипа Батлера в желудке обнаружили кровь.
– Что и неудивительно после танго с тяжелым транспортным средством.
– Чужую кровь.
Ханна тут же пожалела о том, что произнесла эти слова вслух. Она еще не успела как следует обдумать столь кошмарную деталь, и теперь от одной мысли об этом к горлу подкатила дурнота. Взгляд невольно упал на мусорную корзину под столом. Хоть бы не пришлось ею воспользоваться прямо сейчас, на глазах коллег. Они же потом без конца будут напоминать о позорном моменте.
– Понятно, – кивнул Бэнкрофт. – Что ж, это меняет дело. И откуда она там появилась?
– Неизвестно.
– Неизвестно? – повторил он с совершенно излишней громкостью.
– Полагаю, полиция ведет расследование.
– Я бы не стал на это рассчитывать. Ладно, каков дальнейший план?
– У полиции?
– Нет, – отрезал Бэнкрофт. – У тебя!
Ханна не сумела ничего придумать.
– Виктор, – вмешался Реджи.
– А тебе кто слово давал?
– Это было сформулировано как общий вопрос.
– Кажется, я предельно ясно объяснил, что говорить имеет право только тот, на кого я указываю оружием. Раз-два-три, ты из круга выходи. – Бэнкрофт снова повернулся к Ханне. – Тогда что ты делаешь в редакции?
– Решила проверить горячую линию для лунатиков, нет ли интересных наводок, – выкрутилась она, очень довольная своим ответом, который не только защищал от нападок начальника, но и действительно казался неплохой идеей. – Если нет больше вопросов… – помощница редактора демонстративно сняла трубку стационарного телефона.
– Вообще-то мне есть что добавить, – заявил Бэнкрофт. – Вчера я встречался с Джоном Мором, имя которого подсказал наш новый источник информации. Один из лидеров малого народца. Он заверил меня, что ничего не знает ни о каких клыкастых кровососах, разгуливающих на свободе, но пообещал сообщить, если ситуация изменится.
– Ясно, – прокомментировала Ханна, не представляя, как еще отреагировать.
– Плодотворное совещание, – подвел итог Бэнкрофт. – Вперед, команда, и все такое. – Он повысил голос: – Грейс! Чаю!
– Сам сделай! – донесся из приемной ответный крик.
– А ты-то чем недовольна? – состроил гримасу главный редактор.
– Серьезно?
– А, ну да, – кивнул он. – Теперь вспомнил. Ладно, но я сниму с тебя пять очков при подсчете рейтинга за звание
