Она бросает на меня соблазнительный взгляд. — Ты мог бы научить меня стрелять из пистолета?
Услышав ее просьбу, я приподнимаю бровь.
— Это хорошая идея.
Я закрываю краны и, схватив полотенца, протягиваю одно Ками. Мы быстро вытираемся, а затем идем в спальню одеваться.
Когда я натягиваю серые спортивные штаны, ее глаза загораются желанием, пока она надевает шорты, футболку и кроссовки.
Я хватаю два пистолета и коробку с патронами, а затем мы направляемся в помещение за хижиной.
— Тебе следует надеть обувь, — говорит она, когда мы останавливаемся в паре ярдов от линии деревьев.
— Я в порядке, — отвечаю я, проверяя Glock, прежде чем передать его ей.
Ками сжимает пальцами рукоятку.
— Он выглядит тяжелее, чем кажется.
Подойдя ближе, я показываю на части оружия.
— Это предохранитель. Чтобы выстрелить, нужно перевернуть его в эту сторону. Всегда держи пистолет на предохранителе, если не собираешься в кого-то стрелять. — Ками кивает, жадно впитывая информацию. — Нажми на это, чтобы освободить обойму.
Я демонстрирую, как освободить и зарядить обойму, затем говорю:
— Теперь ты.
Она выполняет приказ и проверяет у меня, правильно ли она все сделала. Я киваю ей, что вызывает у нее улыбку.
Я принимаю боевую стойку и поднимаю свой Heckler & Koch на уровень глаз.
— С левой ветки свисает мертвый лист. — Делаю выстрел, и лист исчезает вместе с пулей.
— Мне нужна мишень побольше, — бормочет она, оглядываясь по сторонам.
Я почти смеюсь, указывая на ветку.
— Целься и стреляй.
Ками наводит прицел на ствол, и когда она нажимает на курок, оружие щелкает.
— Предохранитель, — напоминаю я ей. — Никогда не забывай о предохранителе.
— Прости. — Она переворачивает рычаг и снова прицеливается.
На этот раз выстрел эхом разносится в воздухе, и Ками отшатывается назад.
Я подхожу к ней сзади и кладу руку ей на бедро.
— Это называется отдачей. При следующем выстреле не двигайся.
— Куда попала пуля? — спрашивает она.
— Да хрен его знает.
Она усмехается, но делает следующий выстрел. Я чувствую, как напрягается ее тело, и когда она стреляет, дергаются только ее руки.
— Хорошо, теперь держи руки неподвижно, — приказываю я.
— Да, сэр, — соблазнительно шепчет она.
После третьего выстрела Ками удается оставаться неподвижной, только ее руки совершают малейшее движение.
— Очень хорошо, — хвалю я ее. — Теперь попробуй на самом деле попасть по ветке.
Не в силах сопротивляться желанию отвлечь ее, я провожу стволом своего Heckler & Koch по ее животу.
Она делает еще один выстрел, который исчезает бог знает где.
— Еще раз, — приказываю я, просовывая ствол пистолета между ее ног и медленно потирая клитор.
— Ты не облегчаешь мне задачу, — жалуется она.
— К тому времени, как я закончу с тобой, обещаю, ты попадешь в цель, — говорю я, продолжая потирать ее клитор. — Нажми на курок.
Смотреть, как Ками обращается с пистолетом, чертовски сексуально. Я прижимаю свой член к ее заднице, продолжая тереть ствол Heckler & Koch между ее ног.
— Макс, — стонет она.
— Продолжай стрелять, — приказываю я. — Если хочешь кончить, тебе лучше попасть вон в ту ветку.
— Ты убиваешь меня, — хнычет она, но продолжает стрелять.
Ее тело дрожит, и я наблюдаю, как приоткрываются ее губы. Она втягивает воздух, затем, наконец, попадает в гребаную цель. Я опускаю пистолет и засовываю руку ей под шорты. Массируя ее клитор, я говорю:
— Ты можешь кончить, детка.
Она хватает меня за предплечье свободной рукой и прижимается затылком к моей груди, когда находит разрядку.
Ее крики следуют за пулями, которые она выпустила ранее в деревья, и я прижимаюсь ртом к ее трепещущему пульсу, сильно посасывая, чтобы оставить свой след на ее коже.
Господи, всего одна неделя, когда Ками была полностью в моем распоряжении, и я знаю с абсолютной уверенностью, что никогда не смогу ее отпустить.
Я сделаю все, что в моих силах, чтобы этого никогда не случилось, потому что она становится причиной моего дыхания.
Ее дыхание замедляется, когда она отходит от кайфа, и поворачивается ко мне лицом.
Как только наши глаза встречаются, я говорю:
— Я не оставлю тебя.
— Неужели тебя так возбуждало смотреть, как я стреляю из пистолета? — хихикает она, прежде чем поцеловать меня в губы.
Я отстраняюсь и, глядя на нее с клятвой, написанной на моем лице, говорю:
— Ты моя, Ками. Я на многое способен, но отпустить тебя — не одно из них.
Улыбка исчезает с ее лица, но вместо страха в ее глазах сияет счастье.
— Ты просишь меня стать твоей девушкой?
Я опускаю голову и позволяю своим губам коснуться ее губ.
— Мне все равно, как ты это называешь, лишь бы ты знала, что ты моя.
Захватывая ее в поцелуе, наполненном мрачными обещаниями и одержимостью, я игнорирую предупреждения о том, что это может плохо закончиться.
Пока она не узнает о моем секрете, я смогу справляться со всеми препятствиями, с которыми нам придется столкнуться как паре.
Пара.
Господи Иисусе.
Впервые в жизни у меня завязались отношения с женщиной, и я заманиваю ее на темную сторону жизни.
Глава 22
Ками
После двух недель, проведенных в хижине, мы собрали свои вещи, которых было немного, и заперли дом.
Сидя на пассажирском сиденье внедорожника, я смотрю на меняющийся пейзаж, пока Макс везет нас в отель, где мы заберем мой паспорт.
Папа отправил документ туда по просьбе Макса, так как он хочет забрать меня в Швейцарию до окончания выборов.
Похоже, мистер Де Ротшильд станет нашим следующим президентом, а это значит, что папа точно будет его премьер-министром.
Не знаю, как это решит все проблемы.
Переводя взгляд на Макса, я спрашиваю:
— Как думаешь, прекратятся ли угрозы после того, как мой отец станет премьер-министром?
Не отрывая глаз от дороги, он качает головой.
— Он все равно будет заниматься политикой.
Я вздыхаю.
— По сути, если мой отец не уйдет из политики, я никогда не буду в безопасности.
— Ты со мной, Ками, — бормочет он. — А значит, ты в безопасности.
— Ты не можешь вечно быть моим телохранителем, — констатирую очевидное.
Его взгляд метнулся ко мне.
— Нет, но ты моя девушка… — Он делает паузу и хмурится. — Ненавижу это слово. — Его челюсти сжимаются, когда он снова сосредотачивается на дороге, а затем ворчит: — Ты моя. И точка.
Прошла всего неделя с тех пор, как мы сделали все "официально", но мы так ничего и не обсудили. Макс просто сказал, что оставляет меня и ничего больше.
Мы просто встречаемся?
Закончатся ли наши отношения, когда угроза будет устранена?
Он вернется к своей
