её:
– Квинси!
24
Я бросаюсь к нему, всматриваюсь и резко останавливаюсь. Всё лицо у него в волдырях, левое ухо так распухло, что в два раза больше правого.
– Что это? – Лирик догоняет меня.
Сопя, Квинси приближается к нам. Я поднимаю руки и делаю знак, чтобы он остановился. Он притормаживает и сгибается, упершись руками в колени. Рюкзак его сполз набок.
– Квинси? – обращается к нему Ниа, встав рядом со мной.
Он поднимает голову, я охаю. На него больно смотреть.
– Я не знал, действительно ли это вы, – он валится на землю. – Я…
– Что с тобой? – спрашивает Лирик. Мэри и Герцог подходят к нам.
– С тобой всё в порядке? – Глупый вопрос. Я же вижу, что он совсем не в порядке, весь распух.
– Жуки… – голос Квинси дрожит. Он падает лицом вниз. Его тело сотрясается от рыданий.
У меня челюсть отвисает. Какие жуки могли сделать с ним такое?
Лирик поворачивается ко мне и шепчет:
– Я понимаю, что сейчас не лучшее время и я неправ… Я готов играть в команде и помогать другим, но прикасаться к Квинси я не готов…
Да и я тоже…
– Лирик! – возмущается Ниа.
– Я честно говорю. Конечно, если ему грозит опасность, я буду действовать. – Лирик смотрит на Квинси и морщится: – Но… поглядите на него.
– У вас есть в рюкзаках аптечка? – деловито произносит Ниа.
– У меня есть. – Я лезу в карман рюкзака. Ниа опускается на колени рядом с Квинси. Рядом, но не слишком близко.
Я достаю тюбик с бальзамом от ожогов и порезов. Это может подойти.
– Это ещё один ваш друг? – Герцог кивает головой в сторону Квинси.
– Да, – отвечаю я.
Мэри уже видела Квинси раньше.
– Теперь остаётся только найти Карлу и Шей, – говорит Ниа.
Квинси охает, втирая бальзам в кожу лица. На запястье у него номер 396. Это ещё одно подтверждение наших подсчётов.
– Полегчало? – спрашиваю я.
– Немного. Уже не так жжёт. Мне казалось, что у меня лицо просто горит.
– Жжётся? – бормочет Лирик. – Как это случилось?
Квинси замирает.
– В чаще было что-то вроде огромного улья. В нём полно разных жуков. Я в конце концов выбрался, но они гнались за мной. Я думал, что убежал, но несколько жуков нашли меня. И эти были хуже всех – жала как у скорпионов. От их жужжания у меня уши до сих пор болят.
Лирик поспешно осматривается, словно ищет кусачую тварь, подлетающую к нам.
– Квинси, ты видел Карлу? – вмешиваюсь я.
Он уныло горбится.
– Нет. Я искал её и Шей.
– Где они могут быть? – спрашивает Лирик.
Герцог отступает от нас и складывает руки на груди:
– Что-то меняется. Чувствуете? Мы теряем время. Надо идти.
Квинси хмурится, переводя взгляд с Герцога на Мэри.
– Порядок, они с нами, – говорит Ниа. – Они хотят помочь.
Квинси размазывает крем по лицу. На его тёмной коже остаются белёсые полосы.
– Я посмотрю в парке около моего дома, где деревянная крепость.
Знаю это место. Там ещё проходили концерты. Я, Зак и наши мамы иногда слушали там разные группы.
– Если мы с Карлой теряли друг друга, встречались там, – объясняет Квинси.
– Это недалеко, – кивает Лирик.
Ниа собирается помочь Квинси подняться, но отдёргивает руку.
– В чём дело? – удивляется он.
– Нам нельзя прикасаться друг к другу, – она переминается с ноги на ногу. – Если мы дотронемся, то обменяется нашими страхами. Ты получишь мои, а я твои.
Квинси шокирован. Я жду, что он опять разревётся, но он сдерживается. Он медленно поднимается, и даже за волдырями и кремом на его лице видна решимость.
– Мы найдём Карлу. Она знает, что делать, она приведёт нас домой. – Он направляется в сторону парка, рюкзак болтается у него на спине.
– Карла нас спасёт? – бормочет Лирик, пока мы идём следом. – Может быть, у этих жуков есть какой-то яд, который ему мозги попортил?
Я сдерживаю смех. Гремит гром, и моя весёлость мгновенно улетучивается. Раздается низкий рёв. Мы оглядываемся в поисках опасности. Но ничего нет.
Квинси быстро шагает по улице. Я слышу отрывок разговора Лирика и Мэри.
– Я собирался спросить, почему крысозмеи?
Мэри некоторое время молчит.
– Когда мне было пять лет, я гостила на ферме у дедушки, – наконец отвечает она негромко, – и свалилась в старый колодец. В нём скопилась дождевая вода, было темно и холодно. Там было полно змей и крыс. Некоторые были дохлые… а другие нет…
Квинси оглядывается и спотыкается об асфальт, приподнятый толстым корнем. Он удерживает равновесие, отворачивается, но я уверен, что он продолжает подслушивать. Все в напряжённом молчании ждут продолжения.
– Дедушка нашёл меня через несколько часов. А крысы… они были голодные, – говорит она.
В горле у меня комок. Даже если мы выберемся отсюда, вряд ли я когда-нибудь забуду эту историю и облик страхов Мэри.
Лирик громко вздыхает.
– Да, я понимаю, как это травмирует. Можно ещё вопрос?
Герцог что-то неразборчиво бормочет.
– Да, – отвечает Мэри неохотно. Она останавливается и поворачивается к Лирику. Мы все тоже останавливаемся.
– Ну… – Лирик смотрит на меня, потом на Мэри. – Мы прикасались к тебе, стало быть, крысозмеи придут и к нам. Ну, я готов. А дальше что будет?
Мэри заправляет тёмные пряди волос за уши.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, было похоже, что они тебя куда-то тащат, – говорит Лирик.
Она рассматривает трещины на тротуаре.
– В колодец. Они всегда тащат меня обратно в колодец.
Ниа зажимает рот рукой, меня начинает мутить.
– Я выбираюсь оттуда, бегу и прячусь. Если они схватят меня, всё начинается по новой. – Мэри медленно поднимает взгляд, полный ужаса, и смотрит на Лирика. – И снова. И снова. Вот чего тебе ждать.
Он бледнеет. Раскрывает рот, потом захлопывает.
– Ох ты!
– Больше не прикасаться! Больше не прикасаться! – бормочет Герцог.
Да я бы и не хотел, но мне кажется, что придётся ещё не раз, прежде чем мы выберемся отсюда.
Мы на перекрестке Оливковой и Брейнард. В одну сторону парк, в другую – дом. Мои ноги словно прилипают к земле.
– Джастин? – Ниа останавливается рядом со мной.
– Ты чего? – спрашивает Квинси. – Мы уже почти пришли.
Во мне поднимается страстное желание увидеть Викторию.
– Я хочу… Мне надо…
Ниа и Лирик смотрят на меня озадаченно, потом кивают. Мне нужно зайти домой.
– Мы пойдём в обход, – предлагает Лирик, быстро подходя ко мне. Мы направляемся по улице.
– Что такое? – Герцог вертит головой во все стороны. – Зачем?
– Хочу кое-кого повидать, – отвечаю я.
Подойдя ближе, я замечаю
