ползут мурашки. Сейчас он ведет себя обыденно, можно сказать, приветливо.
– Что-то не так? – спрашивает с искренним удивлением, отчего я начинаю и правда чувствовать себя сумасшедшей истеричкой.
– Ты серьезно? Ужин?
– У меня хорошая стрессоустойчивость. Пошли уже.
– Ты издеваешься сейчас, да?
– Нет.
Марк обходит меня стороной и правда идет открывать дверь, чтобы забрать доставку.
Я остаюсь стоять на месте, и все, что могу, это хлопать глазами, потому что весь этот абсурд в моей голове не укладывается.
– Вызови мне такси!
– Я думал, ты уже поняла, что не вызову, – бросает, проходя на кухню, и я начинаю семенить следом.
Марк вытаскивает из коробки контейнеры с едой и ставит все это на стол. Запах чего-то теплого и мясного начинает сводить с ума. Я не ела с утра. Сначала не хотела, а потом, пока собиралась в театр, некогда уже было.
– Ты не имеешь права меня здесь держать, – продолжаю стоять на своем, но смотрю при этом на сочный кусок стейка.
– Я тебя не держу. Ты можешь уйти. К батарее не привязана.
– Там холодно, вообще-то, и ты мой телефон выкинул…
– Тогда оставайся.
Он садится за стол и берет в руку вилку. В этот момент мой желудок издает громкое урчание, чем привлекает насмешливый взгляд Валиева. Чтоб его!
Поджимаю губы и, подогнув под себя ногу, опускаюсь на стул.
Ладно, может быть, я чуть-чуть и поем…
Отрезаю кусок мяса в одной тарелке, а в другой наматываю на вилку спагетти в сливочном соусе, не забывая насадить на нее парочку мидий, и отправляю все это в рот. Проголодалась я, конечно, больше, чем ожидала. Хочется съесть все и сразу. Пока жую, невольно наблюдаю за Марком.
Он на меня не смотрит. И это хорошо. Но меня так и подмывает спросить. Снова. Хотя почему нет?
– Зачем ты меня поцеловал? – упираюсь локтями в стол, чуть подаваясь вперед.
Он ловит мой взгляд. Вытирает губы салфеткой и, мне кажется, даже слегка улыбается.
– Разве это был поцелуй?
Марк откладывает приборы и полностью копирует мою позу. Наши лица вновь оказываются запретно близко. Огненный шар в груди разрастается. Я чувствую тепло на кончиках пальцев и подтягиваю выше рукава худи.
– Смущаться тебе не идет, Ева.
Он говорит спокойно, но довольно тихо. Я затаиваю дыхание, чувствуя, как буря между нами стихает, трансформируясь во что-то новое. Хрупкое, нежное…
– Ты же не сделаешь это еще раз? – смотрю на его сомкнутые губы и не слышу ничего, кроме колотящегося сердца.
Эта резкая перемена пугает еще больше. Буквально пять минут назад я была готова убить его прямо здесь, а сейчас… Что же изменилось теперь?
– Почему?
Марк вытягивает указательный палец, прикладывая его к внутренней стороне моего подбородка. Его глаза блестят неподдельным интересом. А может, я себе это только придумываю?
– Очень вкусные макароны, правда? – отодвигаюсь подальше, теряя прикосновения его пальцев, и немного неуклюже отправляю в рот еще одну вилку спагетти. – Сливочные такие…
– Трусиха.
– С чего бы?
– Действительно.
Глава 19
Марк открывает бутылку минералки и делает пару глотков прямо из горлышка. Смотрю, как дергается его кадык, и прикусываю кончик вилки зубами. Вот и что мне теперь делать?
В голове все кувырком. Понятия не имею, о чем говорить и как вообще держать лицо в такой ситуации. А она у нас та еще… Одни вопросы. И ответов, между прочим, нет.
– Что будет, если Руслан раскроет наш обман?
– Ничего.
– В смысле?
То есть он хочет сказать, что все время до этого меня просто запугивал?
– Он не узнает. Я уже нашел объяснения всему, что сегодня произошло.
– И что это?
– Правда.
– Ты расскажешь ему правду?
– Конечно. Твой бывший парень просто не смог смириться с вашим расставанием и решил выяснить отношения самым примитивным способом.
– Ну и где тут правда?
– А разве не так? Как думаешь, зачем еще он туда притащился? До этого его все утраивало, уверен, он был не против срубить бабла на тупом богатеньком отпрыске. Верно?
Марк говорит вроде и серьезно, а вроде и шутит. В его реакциях я пока тоже не разбираюсь. Зато пялюсь на сложенные домиком пальцы, которые он держит над столом, упершись в деревянную поверхность локтями.
Стыдно признаться, что он практически угадал. Макс и правда был не против вознаградиться материальными благами за мой счет. А я-то, дура, верила, что он не такой, как все.
– Не так!
Ну не говорить же об этом Марку. Ни за что не признаю, что он прав. Никогда.
– Ладно. Утешай себя своей ложью и дальше.
– Что? Не много ли ты на себя берешь?
– Думаю, в самый раз. Так что там с поцелуем?
– Губу закатай.
Валиев улыбается. Очень медленно отодвигает тарелку к стене и, вытянув руку, окольцовывает мое запястье.
– Пусти, – мой писк звучит запоздало.
Марк уже потянул меня к себе, и край стола впечатался мне в ребра. Не больно. Просто ощутимо.
– Ты либо очень глупая, что маловероятно. Либо отлично прикидываешься дурой, Лейкина. Слепой дурой.
– Сам… дурак. Мне больно, – смотрю на его пальцы, обвитые вокруг моего запястья.
– Снова врешь.
– Чего ты от меня хочешь, а?
– Давай встречаться.
– Что?
Если до этого я пыталась выдернуть руку из захвата, то после его слов замираю. Чувствую, как непроизвольно опускаются мои плечи, а уголки губ ползут вниз, вырисовывая на лице не просто удивление, а скорее целую трагедию.
– Несмешные шутки.
– А кто сказал, что я шучу?
Марк продолжает держать мою руку. В месте, где он касается, кожа корит огнем. Как-то в детстве я пролила тарелку только вскипевшего супа на пол, какая-то часть жидкости попала на руку, как раз в зоне запястья. Было очень больно. Хотелось плакать. Но еще ужаснее стало потом, когда на этом месте вздулся огромный пузырь. Он тоже болел, а еще был неприкрытым напоминанием моей оплошности и неаккуратности.
Прямо как сейчас. Я была слишком легкомысленна и неаккуратна с Марком с самого начала. Воспринимала все не всерьез, даже когда он угрожал мне этой дурацкой распиской.
Теперь же он перешел на новый уровень своей изощренной игры, в которой просто вынудил меня участвовать.
– Нет, – сглатываю и все же выдергиваю руку. Скорее, он мне это позволяет, но значения это сейчас не имеет. – Спасибо за ужин. Пока.
Уверенно поднимаюсь со стула и, ускорившись, иду в прихожую. Если не ошибаюсь, то отсюда идет маршрутка не до самой общаги, придется пройти пешком, но я справлюсь.
Надеваю свои неудобные туфли, мельком взглянув на себя в зеркало. Да,
