не старался Силуанов не может передавать грязные деньги через посредников.
Спасибо хоть где-то мои связи сработали. Помогли избавиться от старой жизни, повернув на новую дорожку. Более светлую и извилистую.
— Дегенерат мелкий, — рычит Артём, потирая ушибленное этим пиздюком место под подбородком. — Будь другое воспитание одним щелбаном не отделался.
Молчу. Ставлю себя на его место. Лицом один в один, темпераментом, сложившимся в некоторой степени характером. Одно только воспитание мешает увидеть вторую копию себя: набыченного, обозленного подростка, что готов пасть в драку ради удовлетворения потребностей. Но я не сын и сын не я.
Могу запросто схватить мелкого Силуанова и вздрючить. Даже его мать стерва не помешает.
— Держи, — подняв разбитый телефон, тут же отдаю в руки Артема.
— Благодарю. — взгляд мелкого тигрёнка и тот перехватывает свою вещь. — Где мама? Я хочу уйти с этого места.
— Она в уборной, — отвечает Дианка, разглядывая крестного сына на наличие каких-либо повреждений. Нет, на нём ничего не было, только лёгкий ушиб. Но вот у мелкого… там может и рука растяжение связок получить. — Пойдём, я позову её и мы поедем в отель? Все равно закуски тут отстой.
Лишь бы пожрать. Как она со своим аппетитом не съела кого-нибудь ещё, представляя себя самкой богомола: спрыснул спермой, откусила голову, плотоядно улыбаясь. Фу, ужасно представлять её обнажённой и с голой задницей мужика, что тренькает своим пиструном её саму.
Следую за спиной Артёма, рассматриваю оглядывающих, шепчущихся между собой девах. Никогда не пойму суть женской натуры, как развязно обсуждать то или иное, придумывая слухи прямо на ходу. Бесят, раздражают с новой силой.
За дверью, что вела в женский сортир, послышался крик Сашки. Дура, неужели решилась действовать на фоне старых ошибок, начиная рыдать о безответственной любви ко мне? Варю так просто не пробьешь, она другая, изменилась за эти пятнадцать лет. Не то что потерявшая все школьные знания курица.
— Диан, — обхожу её, надвигаясь а двери. Обхватив дверную ручку, подав подруге Варьки сигнал — на что та кивнула, — резко дёрнул вниз.
Убью. Отвезу в лес и, мать её, убью!
— Мама! — доносится перепуганный голос сына, заставляя обернуться и увидеть павшую в обморок её.
Где-то вдалеке слышится театральный рёв Саши, звук собирающихся на представление зрителей. А я, боясь прибить здесь всех к чертовой матери, сдерживая внутри себя воспламенившуюся бомбу, рывком хватаю за локоть падаль и веду в сторону выхода.
Ага, ну да, конечно, Варька плохая, обидела животное «оскорблениями». Если бы я с ней в школе не встречался, то точно поверил этому косяку, но, тц, ошибочка вышла. Бывшая школьная любовь даже мошки толком не обидит, про послать далеко в лес вообще молчу. Растеряшка, всегда за моим крепким плечом находилась, зажимала уши при одном только слове — «хуй».
Пустившийся в пляс ветер раздувал из мухи слона, поднимал ввысь бушующий ураган эмоций. Жаль, очень жаль тому, что бросил курить после переезда в другую страну. Сейчас бы затянуться, почувствовать тот самый обволакивающий лёгкие никотин и блевнуть от забытых чувств моментально.
Как только отходим дальше проходной двери, завернув за угол к стоящим возле чёрного входа мусорным бакам, сжав гусиную шею, вдавливаю тело в стенку. Вырывающаяся из моих лап Саша пыталась дотянуться до моих глазах нарощенными когтями, разорвать всего меня в клочья.
— Не выйдет, — отвечаю, отрывая её ноги от земли. Пускай болтается, одно неверное движение и будет валяться на больничной койке и ссать под себя. — Я тебя предупреждал, что бы ты не лезла в мою жизнь? Предупреждал?!
— Да пошёл ты! — цедит сквозь зубы, проявляя настоящий оскал. — Она не твоя жизнь. Смею напомнить, она тебя бросила, скрыв факт своей беременности.
Сдавливаю шею сильнее, разглядываю конвульсивное состояние задыхающейся девки. Отпускаю, мне не нужен труп здесь, пускай живёт. Пока что.
— А кто в этом виноват? — срываюсь на рык. — Кто заставил прийти перенюхавшуюся дозу кокаина подружку Силуанова и при всех растрезвонить о беременности?!
Я очень прекрасно помню тот день. Пришедшая заплаканная Кристинка, снимающий на свою камеру телефона придурок Антон, полетевшая в сторону туалетов Сашка. Нет бы пойти к ним, тряхнуть при девчонках её, рявкнуть, какая она мразота, учудившая прямо в школе концерт одного актёра. Нет же, Кристина, бедная дуреха, пригвоздила при всех на публике одной только фразой о беременности.
— Я любила тебя! — выкрикивает слова, на которые мне глубоко плевать. — Я хотела, чтобы ты был моим! А не серой мыши, что боялась трахаться с тобой при свидетелях за стенкой!
— За это я её и любил! — мой кулак врезается рядом с её лицом. И плевать на разлившуюся боль по костяшкам.
— Да не любил ты её! — кричит, начиная с усердием вырываться из мёртвой хватки. — Как и не любил меня, не уважал своих бывших друзей! Ты даже не искал её!
О, как запела, мразь. Да у меня после того случая проблемы на проблеме были: взятая из задней части обезьяны чужая беременность, несколько заявлений в полицию, суды, связанные с бывшим другом.
Вся моя жизнь пошла под откос. Чуть не выгнали из школы, еле поступил на платное обучение в институт. Спасибо заработанным непосильным трудом деньгам, что предоставлялись директору и заму огромными суммами взяток. Бессонные ночи, голодание, потеря сознания прямо по середине пешеходных переходов. Я все испытал на собственной шкуре из-за никчёмной любви той, кто даже не сдалась мне!
И знайте, я был рад тому, что Варя свалила из того чертова места, скрыв от всех нас о своей беременности. Ведь узнай об этом кто-то из бывших подельников Саши, Артёма могло бы и не быть. Умер, как и не родившаяся дочь Кристины.
Как сейчас помню тот роковой вечер. Антон как всегда бухает со своей компашкой из лицея, Сашка на тот момент не появлялась на нашей общей сцене, молчала, ждала подходящего момента. Перенюхавшая дозу кокаина Кристина, сидя на моей кровати, рыдала, изливая всю свою душу.
Она то все и поведала: как Сашка встретилась с влюблённой в Силуанова ней, как та предложила ей беспроигрышный вариант сделать Антона своим навеки. Влюблённая глупая девчонка, поверила мразотне, доверила жизнь нарожденного малыша пятнадцатилетней курве. По плану Саши нужно было разыграть спектакль пред школой, сказав об обычной любви к парню, чтоб видели все учащиеся…
Сделала, мечтая оказаться в объятиях парня, которого любит. Розовые очки слетели, ничего из этого не произошло. Наоборот отказались, заверив Кристину о том, что Антон не может иметь детей из-за бывшей детской травмы.
Ага, конечно, травма… Эта травма ходит где-то в зале, мешает
