не признаешься Великому царю! А если и признаешься, то вызовешь с его стороны ещё больший гнев.»
Задумавшийся Ашшурбанапал не обратил внимание на пришедшего в сильное смятение генерала и произнёс, как бы продолжая размышлять вслух:
– Значит о моих намерениях кто-то узнал раньше времени… Но кто это был? И от кого он узнал? От Главного глашатая могли узнать? Исключено! Я ему полностью доверяю! От Азимилька? Нет, нет, конечно, и не от него! Мой секретарь тоже вне всяких подозрений, хотя своей нерасторопностью он меня часто выводит из себя. А когда ты своих людей поставил в известность, куда вы направляетесь и какое вы получили задание? – вновь обратился к молодому генералу Великий царь.
– Уже на границе с Эламом… – ответил Ашшурбанапалу Ашшурадан. – Я сделал всё так, как мне и было приказано. Ни днём раньше!
Великий царь не сдержался и нахмурился:
– Вот там, наверное, и произошла утечка! Кто-то случайно или может быть намеренно, но проговорился, и вас всё-таки смогли опередить… Мда-а-а, – Недовольный Ашшурбанапал жестом отпустил генерала. И тут же вызвал к себе Главного глашатая.
Тот уже вскоре предстал перед Великим царём.
Ашшурбанапал обратился к Ишмидагану:
– У нас есть люди в Гандхаре и в Бактрии?
– В Гандхаре нет.
– А в Бактрии?
– А вот та-ам… Там можно выйти на одного человечка… И с ним мы сумеем договориться.
– Он надёжный?
– Вполне. Я знаю, как этого человека привязать к нам, государь…Он от нашего золота не откажется.
– Значит, через него можно выяснить, не укрылись ли в Бактрии беглецы?
– Государь, всё что будет возможно, я сделаю! – ответил Ашшурбанапалу Главный глашатай.
– Как можно скорее выясни всё про беглецов! – отдал указание Ишмидагану Великий царь.
***
Кей-Кавус внешне производил приятное впечатление. Он был высок, хорошо сложен, у него были чистая кожа и изящная остроконечная бородка, и на лице выделялись большие выразительные карие глаза. Впрочем, портило всё его восприятие дикция, очень ужасная, а точнее то, что Кей-Кавус не только не все слова проговаривал, но и сильно заикался. И если в спокойном состоянии его заикание не слишком-то резало слух, то, когда он начинал волноваться, то этот недостаток уже проявлялся весьма и весьма заметно и ему явно мешал. Иногда же бактрийского царя его приближённые и вовсе не могли понять, и тогда они впадали в ступор, потому что боялись из-за этого ненароком впасть в немилость.
А ещё про этого царя можно было сказать, что хотя он и происходил из древнего рода бактрийских правителей, но к власти пришёл случайно. Его дядя оказался бездетным и трон он решил передать единственному сыну своей младшей сестры.
Взойдя пять лет назад на трон в Бактрах, Кей-Кавус вознамерился возродить мощь своего царства и задумал сделать его таким же обширным, каким оно было ещё век назад.
Ведь большую часть VIII века до новой эры Бактрия считалась самым сильным государством к востоку от Элама, и даже некоторые индийские царства ему вынуждено выплачивали дань. Но затем, на стыке VIII и VII веков до новой эры, череда слабых и безвольных правителей сделала своё дело, и Бактрия растеряла всё своё влияние на соседние земли, и даже на некоторое время ей пришлось склонить голову перед Мидией, когда там правил Фраорт.
Однако с воцарением Кей-Кавуса мощь Бактрии стала постепенно возрождаться. И для этого молодой бактрийский правитель предпринимал немало усилий.
Впрочем, он действовал не только силой оружия…
***
Ещё до Кей-Кавуса, при его дяде, стало известно о том, что в предместье Бактр появился необычный человек, которого одни считали святым, а другие- не от мира сего и почти что сумасшедшим. Он, этот странный человек, начал c большим пылом излагать новое учение, которое отвергало всех прежних арийских богов. А ведь уже много тысяч лет арийцы, как и прочие древние народы, являлись закоренелыми язычниками, то есть их относили к многобожникам, и они верили в существование десятков и сотен богов. У них это были и Митра, и Агни, и Ваю, и ещё многие другие небожители. Но вот этот смутьян и возмутитель спокойствия вдруг стал заявлять о том, что все прежние боги на самом деле и не боги вовсе, а демоны, то есть дэвы, подчиняющиеся главному злодею, которого зовут Ахриманом, и который извечно борется с Добром и Справедливостью, олицетворяемыми Ахура-Маздой (Ахурой Мудрым).
Жрецы древних арийских богов вначале этого проповедника увещевали, что бы он прекратил распространять крамолу и не смущал бы народ, потом стали подсылать к нему наёмных убийц, но так и ничего не добившись, пожаловались на него царю.
Дядя Кей-Кавуса вызвал к себе этого проповедника и выслушал его. А после, поддавшись влиянию со стороны жрецов, велел этому странному человеку в течении четырёх суток убраться из Бактрии, и тот, став изгнанником, отправился в соседнюю Маргиану. Постепенно этот проповедник приобрёл известность. Вокруг него уже собирались толпы слушателей, и у него начали появляться сподвижники. Ну а когда Кей-Кавус вступил на престол, то к этому моменту учение об Ахурамазде и об извечной борьбе Светлых и Тёмных сил набрало в Маргиане, Согде и даже в Бактрии достаточную популярность. И тогда Кей-Кавус велел одному из своих приближённых собрать как можно больше сведений про этого человека. И вскоре тот ему сообщил, что зовут этого проповедника Заратустрой, и что он родился у некоего Порушаспы (который вроде бы являлся жрецом) и у его супруги Дугдовы, живших неподалеку от Бактр несколько десятилетий тому назад. И что этот самый Заратустра оказался удивительным мальчиком. Он был пятым ребёнком у жреца Порушаспы и поговаривали, что при рождении он не заплакал, как делают все малыши, а заливисто рассмеялся. А также, сразу же по рождению его, вокруг Заратустры стали происходить чудеса. Тёмные силы, позавидовав могуществу этого младенца, не раз пытались его погубить, но у них из этого ничего не вышло. Этот младенец был как будто заговорённым! (Кстати, имя Заратустра являлось привычным для того времени и широко распространилось среди мелких землевладельцев в Бактрии и в соседних с нею странах, а переводилось оно, примерно, как: «Обладатель старого верблюда», хотя позже, последователи этого пророка его имя стали переводить иначе, и обозначали его уже как: «Золотой свет», – прим. авт.).
С 7 лет Заратустру приобщили к жреческим обрядам, которые проводил его отец в храме бога Митры (бога солнечного света). А в 15 лет (возраст зрелости у тогдашних арийцев) Заратустра стал жрецом и был назначен мантраном- составителем мантр и заклинаний. Ну и ещё у него выявился поразительный поэтический дар,
