хочешь!
Роберт приподнял бровь.
— Кровью? Хорошо.
Он бесшумно встал и ушел. Вернулся с ножом, отточенность которого Колетт прекрасно осознавала…
Было проще довериться Роберту, чем бояться…
— Что я должна делать?
Роберт улыбнулся:
— Дай мне свою ручку, сделаю небольшой надрез…
Колетт поморщилась:
— Это больно. Шрам будет. Не хочу.
Ей вспомнилась жуткая ночь в подсобной комнате. Тогда Роберт совсем ей не доверял… Сейчас что-то изменилось?
— Ах ты бояка! — его глаза смеялись, Роберт отложил нож и достал откуда-то упакованную стерильную иглу. — Потому я взял это тоже!
Колетт зажмурилась, но ему ладошку протянула.
Не известно, где Роберт учился делать уколы, Колетт ничего не почувствовала. Из проколотого пальчика вытекла капля крови, Роберт также уколол свой и приложил свой палец к ее пальцу.
— Кровь? Кровь! И шрама не будет.
Колетт снисходительно улыбнулась причуде Роберта:
— Да я просто тебя люблю. И в любой ситуации буду с тобой и за тебя. Кровь так велит!
Глава 315. Необъяснимая ненависть
Предложение Тамико, хоть и крайне эффективное, имело существенный недостаток: родители Марины заподозрили бы неладное сразу, завидев, как вещи их дочери появляются в комнате сами собой, без грузчиков. Потому посетовав, что еще есть те, кто живя в мире, полном магии, даже не подозревают о ее существовании, Тамико начала помогать Марине сортировать вещи. Потом к девушкам присоединилась Эстелла, а затем нарисовался Лукас, заявивший, что сам устроит перевозку и сам же изобразит работников сервиса.
Марина, окруженная заботой, радовалась. Она умела справляться с любыми бытовыми ситуациями, но подозревала, что междугородняя поездка с незнакомцами рискует обернуться чем-то нехорошим. За исключением «отца», все поголовно встреченные ею мужчины оказывались проходимцами, кроме того, в пути ее мог подстеречь Флавиан!
А тут получилось, что никаких незнакомцев, да и вообще мужчин, кроме Лу, не будет, все свои.
Переезд Марины оказался делом несколько длительным. Тамико вволю наговорилась и насмеялась с девушками и Лукасом — тот наконец был абсолютно счастлив, везя в машине трех своих любимых женщин, и никто из них не ругался друг с другом.
Но когда Тамико осталась одна, она задумалась. Случайные слова Марины: «Почему они все тебя хотят? Исполняют любое твое желание… Даже Флав сейчас ушел… Никто слова дурного тебе не скажет… Любят тебя, защищают тебя…»
Флавиан ненавидел Тамико. Так демонстративно ненавидел, что это наводило Тамико на размышления. Она не задирала его больше прочих анамаорэ, она его даже никак не выделяла. Но другие эльфы обижались, отшучивались или дискутировали с ней, и только Флавиан эпатажно показывал, что само нахождение с Тамико под одной крышей невыносимо ему.
Почему???
Магнус наверняка знал все, он-то не мог не знать, но Тамико, в большинстве случаев простая и прямая, не желала поднимать совсем недавно поутихшую, худо-бедно приглаженную тему соперничества Мага с другими мужчинами за ее сердце.
Можно было поиграть с Лу в игру: «А скажи-скажи-скажи, кто из общих знакомых меня лююююбит???» Лукас прикинул и назвал бы имена наверняка, но… Тамико догадывалась, что в глубине души, презирая все законы логики и приличий, Лукас считает ее своей собственностью.
Лукас принял Магнуса как неизбежное и мирился с его существованием и правами на Тамико уже без дикой боли, зато перечисление остальных соперников могло доставить тем крупные неприятности… Лукас, ведомый ревностью, раскопал бы их самые незначительные нарушения…
Тамико понимала причину. Они с Лукасом уважали правила Анамаории, но темперамент брал свое. Кучу обсуждений Лукас и Тамико проводили в обнимку, лежа среди декоративных подушек. Они невзначай касались друг друга и не сдерживались в поцелуях — совершенно невинных, но теплых. Лукас не представлял себя без Эстеллы, Тамико жизнь отдала бы за Магнуса, и возможно потому их взаимная любовь, изменившись, продолжала расти и цвести.
Тамико решила разобраться с непонятным поведением Флавиана самостоятельно.
В следующий раз, увидев Флава где-либо, нужно постараться оказаться с ним наедине и…улыбнуться. Мимолетно или ярко, по обстоятельствам.
Флавиан постоянно в образе, он напряжен, но полная смена поведения Тамико не сможет оставить его равнодушным, и в этот миг, наверняка предельно короткий, Тамико увидит желаемое и все поймет.
Его растерянность, удивление, смущение, возможно, даже радость — вдруг Флав не такой холодный, каким кажется. Любое его живое чувство покажет, что догадки Тамико верны.
Тогда Тамико ничего никому не скажет, не выдаст его тайну. Ведь в сущности, если вглядеться, Тамико, даже смеясь над Флавианом, не видит в нем ничего глубоко ненавистного ей. Флавиан очень амбициозен и сильно любит внимание, для привлечения которого использует любые средства. Это выглядит забавно, порой гротескно, но абсолютно не противно.
Тамико считала, что вообще-то влюбиться в нее естественно. Она ощутила легкую грусть, что чистое-светлое чувство Флава к ней обречено на смерть. Что оно приносит Флаву лишь боль.
Они едва ли обменялись пятью десятками слов, Флавиан высокомерно смотрел на Тамико и уходил, но Тамико теперь казалось, что за его снобизмом крылось спрятанное даже от себя самого… нежелание обидеть ее.
Глава 316. Новый Год
Новогоднее празднование вызвало живой интерес не только у Горожан и людей, недавно ставших или собирающихся стать анамаорэ, но и у самых чистокровных представителей расы, интересовавшихся другими культурами и традициями.
Однако, некоторые рассуждали совсем иначе:
— Знаешь, — Маю доверчиво прижалась к возлюбленному, — у нас говорят, что наступление нового года — это время безумных чудес! Так вот ты — мое главное чудо! И то, что я тут, — пара находилась дома, в собственном дворце, — тоже! Зачем мне куда-то идти и вспоминать, как я мечтала, если мои мечты стали явью???
Макс и Маю встречались настолько долго, что давно могли пройти Церемонию — будь Маю анамаорэ.
Для рожденных в прошлой жизни людьми ритуал предписывал другие сроки на раздумья и подготовку, а когда пришло время, Церемонию прошел Эрик, ну а теперь собирался пройти Лукас.
Дело оказывалось не в старшинстве, младший брат или сестра могли провести обряд первыми в семье или иметь мужа/жену из прошлого. Просто так совпали обстоятельства.
Макс не хотел торопиться и праздновать впопыхах, а Маю понимала его и просто всегда была рядом, ревниво наблюдая за поклонницами гениального певца. Те давно смирились с обстоятельством, что их кумир мог стать мужем Маю в любой момент, но, строго говоря, надежды о несбыточном грели их сердца.
Оливер также не планировал встречать торжество в Городе, ему предстоял концерт, и Оливер предпочитал готовиться, объясняя кокетливой и вертлявой Анеле, что любит лето, позднюю весну и раннюю осень, но зима и
