клубов, их большие окна-витрины сверкают вывесками. Key Club отличается от других. Если бы мне не сказали, где его найти, я бы, наверное, не заметила.
Вывеска сломана, изнутри не доносится никакой музыки. Пройдя через вход, оказываюсь не в зале, а в узком коридоре. Шаг за шагом гул голосов становится всё громче и громче. Я прохожу ещё через одну дверь и, наконец, оказываюсь там, где ожидала оказаться.
Обстановка мрачная, почти клаустрофобическая. Глаза щиплет от сильного запаха дыма. Свет приглушён, платформы, на которых двигаются танцовщицы, расположены слишком близко к зрителям. Поэтому девушки не могут избежать рук тех, кто хочет до них дотронуться. Я сильно кашляю. Меня начинает тошнить от витающей смеси запахов, запретных испарений, секса и пота. Как только подхожу к стойке, бармен спрашивает меня с улыбкой.
— Что тебе принести, милая?
— Я не хочу пить, спасибо. Я ищу мужчину.
Он закатывает глаза фыркая.
— Последний табурет в конце стойки, — механически отвечает бармен, словно ему десятки раз задавали один и тот же вопрос.
Возможно, так оно и есть.
Я наклоняюсь, чтобы рассмотреть сидящих мужчин. Когда дохожу до последнего, то удивляюсь, как я не заметила его раньше. Высокий, стройный. Хорошо одет. Тёмные волосы собраны в хвост, самурайская татуировка на предплечье и ещё одна, едва выступает из-под воротника рубашки. В руке у него хрустальный стакан. Он держит его перед лицом, на расстоянии меньше вздоха от губ.
Я слышала о нём ужасные вещи и долго думала, стоит ли мне его искать. Теперь, когда нашла, я не уверена, что поступила правильно.
Я слишком поздно понимаю, что бармен уже подошёл к нему с предупреждением о моём присутствии. Взгляд мужчины сразу же устремляется на меня.
У меня нет другого выбора, кроме как подойти к нему.
— Привет, — робко здороваюсь я. — Друг сказал мне, что вы можете помочь мне в одном… деле.
— Возможно, — отвечает с улыбкой.
Я не успеваю присесть, как бармен ставит передо мной коктейль. Они сошли с ума, если надеются, что я буду пить что-то незнакомое. Я отодвигаю бокал от себя.
— Как тебя зовут? — спрашивает меня в упор.
— Серена Фостер.
Он смеётся.
— Я имею в виду, как твоё настоящее имя.
Я шумно выдыхаю. Должна была догадаться, что его предупредят о моём визите.
— Шэрон.
— Очень хорошо, Шэрон. Почему ты здесь?
Достаю из сумки конверт и протягиваю к нему по барной стойке. Внутри — фотография Рулза с основной информацией, домашним и рабочим адресами. Он не берёт конверт сразу, будто не уверен, что сможет согласиться на эту работу.
Мужчина подносит стакан к губам, отводя от меня взгляд.
— Тебе сказали, что я попрошу взамен?
Я моргаю пару раз, неуверенно.
— Деньги, верно?
— Деньги приходят и уходят, — говорит он, пожимая плечами. — Я предпочитаю платежи другого рода…
— В смысле?
— Услуги. — Он подчёркивает это взмахом руки. — Вот как будет: однажды я приду к тебе и попрошу сделать кое-что для меня. И в тот день, что бы это ни было, ты не сможешь отказаться.
— Мне это не кажется честной сделкой.
— Ты так думаешь? — Он закатывает рукава рубашки, позволяя мне лучше рассмотреть татуировку самурая, занимающую всё его предплечье, в ней кружатся красные кленовые листья, напоминающие пятна крови. — Шэрон, какова для тебя цена жизни человека? Неужели ты думаешь, что она не стоит обещания услуги?
Жизнь моей сестры стоила любой услуги.
Жизнь Рулза… Не знаю.
— Мне нужно подумать, — признаюсь я.
— Я не против. — Не знаю, откуда это взялось, но между его пальцами появляется листок бумаги. Он сдвигает его ближе ко мне. Я тянусь за листком, но палец мужчины удерживает его на стойке. — Запомни.
«Верно, — думаю я. — Лучше не оставлять следов».
Я достаю свой мобильный и сохраняю его номер. Как только заканчиваю, мужчина сминает бумагу между пальцами.
Конверт с именем Рулза до сих пор лежит между нами.
Наконец он смотрит на него.
— Кто бы это ни был, должно быть, он сделал что-то очень плохое, раз ты пришла ко мне.
— Он не хочет меня отпускать, — выпаливаю я.
По какой-то причине его взгляд темнеет.
— Он причинил тебе боль?
Я глубоко вздыхаю. Да, было больно. Но не в физическом смысле этого слова. Боль, которую мне причинил Рулз, глубока. Она связана с моей сестрой, а также с той частью меня, которую он смог вытащить наружу.
Даже если хочу, я не могу ему ответить.
Но он как будто понимает.
Мужчина встаёт и со вздохом надевает пиджак. На мгновение я думаю, что он не согласится помочь мне, но он берёт конверт с именем Рулза и убирает себе в карман.
— Позвони мне, когда решишь, что делать.
Я не смею дышать, пока он не отворачивается от меня. Считаю от десяти до нуля, чтобы успокоиться. А когда заканчиваю, понимаю, что не спросила его имени. Я пробираюсь через посетителей клуба и догоняю его. В глубине зала музыка кажется громче, мне приходится кричать, чтобы быть услышанной.
— Как тебя зовут?
Я вижу, как шевелятся его губы. Понимаю, что он ответил мне, но не уверена, что поняла правильно, поэтому переспрашиваю.
— Джо?
Он засовывает руки в карманы и качает головой.
— Произносится Джо, а пишется Джун.
Он исчезает в толпе, и на этот раз я не преследую его. Встреча с ним не вызвала у меня ожидаемых эмоций. Я думала, что наняв убийцу, почувствую себя лучше, но случилось прямо противоположное. Ком перекрывает горло.
Если пойду до конца, я ничем не буду отличаться от Рулза.
Глава 18
Роберт
Я искренне удивлён.
А также обеспокоен.
Прошло уже больше месяца с тех пор, как Шэрон словно растворилась в воздухе. Я сделал всё, чтобы её найти: спрашивал об услуге, нанимал детективов, покупал информацию. Я даже попросил Томаса связаться с его друзьями с прошлым и распространить информацию о том, что я готов перевести крупную сумму в обмен на адрес, но ничего не получил.
Ни слова. Ни знака. Ни одной зацепки.
Кармен продолжает показывать мне графики и прогнозы тенденций рынка, но я не могу сосредоточиться.
— Хотите сделать перерыв, мистер Рулз?
У меня вырывается разочарованный вздох. Я понимал, — рано или поздно Кармен поймёт, что я не слушаю. Чувствую себя неважно, и не только потому, что моя голова полна мыслей. С каждым днём становится всё холоднее. Но холод, что меня охватывает необычный — я чувствую его до костей.
— Боюсь, нам придётся отложить сегодняшнюю встречу.
— Мы можем перенести её на завтра.
«А
