ждала Мария Клочко.
— Здравствуйте еще раз, соседушка. Радость-то какая у меня... Нынче ночью, в самый ливень, сын Володя домой пришел. Не ждали, не гадали, а он заявился. Ехали они через Нежин, а он возьми да и отпросись у начальства домой заглянуть, родных повидать. Доброе начальство — отпустило. Взглянула бы ты на него, Софьюшка, уж такой ладный, что сердце от счастья заходится. Дай мне консервов, печенья, сахарку и колбаски какой-нибудь...
Отпустив говорливой соседке товар, Софа закрыла входную дверь на крючок и принялась готовить себе завтрак. Накинув на плечи халат, стала чистить картошку. Но беспокойная мысль о недавнем визите Ефима не выходила у нее из головы. Что он за человек, Софа не могла понять. Она вспомнила его сверлящий взгляд, их разговор, и у нее невольно по спине пробежали мурашки.
Неожиданно в дверь магазина кто-то постучал. Сбросив с плеч халат, Софа вышла из подсобки:
— Кто там?
— Отчиняйте, хозяйка, свои в гости нагрянули, — прозвучал мужской басовитый голос.
«Кому бы это быть в такую рань?» — подумала с беспокойством Софа, откидывая крючок с пробоя. Дверь отворилась. В проеме, на фоне бледного неба, Софа увидела двух военных с автоматами за плечами. Они быстро зашли в помещение и сразу же плотно закрыли за собой дверь.
Первый из вошедших подошел к Софе и протянул руку:
—Давайте знакомиться, сержант энского артиллерийского полка Микола Задорожный.
— Софа, — она несмело тоже протянула руку.
Второй внимательно обшаривал взглядом полки с товаром, стены, окна, прохаживаясь по магазину.
— Грицко, иди сюда. Чего ловишь мух ртом да лупишь глаза на полки? Дивись, какая красавица стоит перед нами, познакомься...
Дружбяк (а это был он) подошел к прилавку.
Софе почему-то не понравился этот человек и вообще ей было как-то не по себе, тревожно, но она пересилила себя и кокетливо протянула:
— Что нужно нашим доблестным воинам? Выбирайте, товар перед вашими глазами.
— Мы бы с удовольствием продавщицу купили, — сказал вроде ласково Микола, — только боимся, что на такую красавицу денег не хватит.
— Можно и в рассрочку, — с поддевочной ответила Софа, — только куда вы с таким товаром денетесь?
В магазин в эти дни часто заходили военные. Софа привыкла с ними шутить, сразу находить общий язык, как со старыми знакомыми. Всем им хотелось чем-нибудь угодить, сделать доброе. Она по-женски, извечным материнским чувством жалела их, зная, что многие из них уйдут завтра в самое пекло войны и, быть может, уже не вернутся...
— Да, обидно, что время такое, — сокрушенно сказал Микола, — а то бы я забрал вас на свою Полтавщину, хозяйкой в доме сделал.
— Ой ли? А вы посоветовались со мной? Пойду ли я за такого конопатого...
— Уж не такой я конопатый, чтобы женщине не понравиться. А сердцем я добрый, да и на ласку не скупой. Приеду с войны, обязательно сватов сюда пришлю...
Дружбяк стоял рядом с Миколой, исподлобья оглядывая женщину. «Да, ничего не скажешь, хороша собой, с такой, действительно, и голову можно потерять.»
От его взгляда у Софы опять что-то тревожно сжалось в груди, но Микола быстро и ласково заговорил:
— Софочка, у нас к вам будет небольшая просьба. Мы с приятелем во время ночного похода отстали от своей части и проголодались, как звери. Нам бы хотелось подкрепиться перед походом. У вас, наверное, есть в магазине подсобка, где можно быстро перекусить. До открытия, если верить объявлению на двери, осталось целых три часа. Вы нам составите компанию?
— Что ж, я, пожалуй, не против позавтракать в такой компании. Тем более, что я уже начала готовить завтрак.
Софа улыбнулась, приподняла крышку прилавка и пропустила их в подсобку. Сама быстро закрыла дверь на крючок и вошла вслед за ними.
Здесь, в узкой продолговатой комнатке с одним зарешеченным окном, стояли стол и три стула. На тумбочке у двери на электрической плитке уже парила эмалированная кастрюля. Пахло по-домашнему вареной картошкой, луком, ситным хлебом.
— Присаживайтесь, — женщина указала рукой на стулья, — будьте, как дома, а я сейчас сала принесу и бутылочку захвачу...
Микола, опасаясь, что женщина ускользнет через входную дверь, тотчас же кинулся за ней. Софа, низко наклонившись за прилавком над фанерным ящиком, выбирала сало. Он быстро схватил ее сзади за плечи.
— Ой, что вы делаете? Пустите...
Женщина выпрямилась и попыталась вырваться из цепких рук, сдавивших грудь железным обручем. Микола был силен, он на мгновение отпустил женщину и, схватив за шею, стал изо всех сил душить.
Софа билась, как пойманная в силки птица. Она ударила ногами в фанеру прилавка, задела локтем эмалированную посуду на полке. С грохотом и дребезжанием попадали на пол чашки.
Дружбяк выскочил из подсобки, услышав шум в магазине. Он бросился на подмогу Миколе, видя, что тот с трудом справляется с женщиной.
— Да пусти же ты, проклятый, — задыхаясь, отчаянно вопила она, вырываясь из рук Миколы.
Тот, тяжело дыша, с мутными глазами гневно крикнул:
— Дружбяк, бей!
Павло схватил с прилавка тяжелую гирю и с размаху ударил женщину в висок. Софа громко ойкнула и стала опускаться на пол. Вишневая струйка крови быстро потекла по щеке ее, окрашивая рассыпавшиеся золотистые волосы в темно-коричневый цвет. Серая смертельная бледность мгновенно покрыла лицо женщины.
— Всё! — выдохнул отрывисто Микола, вытирая испарину со лба. — Забери в кассе деньги и быстро сматываемся. Надо создать впечатление, что здесь побывали грабители.
Вдруг в дверь с улицы кто-то громко постучал. Сердце у Миколы захолонуло, комок испуга застрял в горле. Дружбяк застыл у кассы с широко раскрытыми глазами.
— Влипли! — прошептал Микола. — Теперь придется выкручиваться. Пока молчи.
Они подскочили к двери с автоматами наизготовку.
Стук повторился. Стало ясно, что стучит один человек. Разговора слышно не было.
«А что, если открыть магазин и прикончить этого покупателя заодно», — мелькнула мысль у Миколы.
— Вот чертова девка! — раздался за дверью мужской голос. — Дома ее нет, в магазине тоже... И где же она блукает?
Вскоре послышались удаляющиеся шаги, покашливание и недовольное ворчание раннего пришельца.
— Уф, пронесло! — вздохнул Микола, оглядывая с ног до головы Дружбяка: — Что, брат, струсил?
— Чуточку, сердце екнуло...
Приоткрыв дверь магазина, Микола выглянул на улицу. Она была безлюдной. Лишь вдалеке, у клубного здания, маячила маленькая фигурка удаляющегося человека.
— Пошли! Быстро!
Они не стали сходить по
