Паук шагнул ко мне, будто бы вновь хотел прикоснуться, ободряя, но я отступила в сторону, не желая этого фальшивого сочувствия. Можно подумать, ласка тюремщика могла заменить объятия родного человека.
После ухода Дари время потянулось невыносимо медленно. Бал-маскарад был уже в самом разгаре, а я так и не смогла понять, что побудило Паука принять приглашение лорда Астерио, потребовав при этом моего обязательного присутствия. Он казался совершенно безучастным и к окружавшему его веселью, и к продолжению возможного расследования. Гербовые изумруды рода Меньяри мелькали то тут, то там, но главный дознаватель не сделал ни единой попытки приблизиться к гостям из Ромилии. Он словно бы ждал чего-то – какого-то сигнала, знака. Быть может, главный дознаватель рассчитывал, что менталист-убийца проявит себя сам, но в энергетическом шуме, царившем вокруг, я не могла ничего уловить.
Наверное, следовало сказать Пауку, что мои способности были сейчас совершенно бесполезны. Слишком много сильных магов собралось в бальном зале, чтобы из общего энергетического хаоса можно было выцепить энергетические нити лордов Меньяри. Я почти набралась решимости заговорить, когда сбоку от нас раздалось настойчивое покашливание.
– Прошу прощения.
Я обернулась вслед за главным дознавателем. Стоявший перед нами немолодой мужчина в темном, расшитом на ромилийский манер камзоле и такой же темной полумаске был мне незнаком. Но по энергетическому оружию, обычно недопустимому на балах, и тому, как почтительно, без высокомерия, склонил голову Паук, я предположила, что незнакомец мог быть кем-то из высшего звена отдела магического контроля Ромилии.
– Господин верховный обвинитель, – отозвался Паук, подтверждая мою догадку, – чем могу быть полезен?
– Я хотел бы обсудить с вами один важный вопрос. – Мужчина неприязненно оглядел меня с головы до ног. – Без посторонних ушей.
– Заключенная Астерио не посторонняя.
– Заключенная Астерио, да. – Нахмурившись, верховный обвинитель перевел взгляд на Паука. – Наслышан. До меня доходили тревожащие слухи. Вынужден напомнить, что я не одобряю непосредственное вовлечение заключенных в дела магического контроля без крайней на то необходимости, равно как и… фаворитизм. Задумайтесь об этом, Доминико, если не хотите окончательно скомпрометировать себя в глазах Короны.
Паук промолчал, но во взгляде, украдкой брошенном на меня, промелькнуло смутное беспокойство.
– Для нас подготовили третью гостиную. Пойдемте, – настойчиво повторил верховный обвинитель. – Это не займет много времени. После вы сможете вернуться к вашей… – Он замялся, подбирая определение, но так ничего и не добавил.
Законник нетерпеливо взмахнул рукой и развернулся на каблуках. Паук помедлил буквально секунду, но все же присоединился к главе магического контроля Иллирии.
– Жди здесь, – бросил он через плечо.
Широкая спина в черном кителе исчезла в море шелков и перьев.
Я осталась одна. Без иллюзорной защиты Паука я была полностью открыта для любопытных взглядов жадной до сплетен знати, и их пристальное внимание нервировало и заставляло полубессознательно отступать все дальше и дальше к стене. Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, я поискала взглядом сестру, но, к своему неудовольствию, увидела только Аурелио все с той же распутной леди на коленях. Он что-то сердито выговаривал слуге с пустым подносом, яростно жестикулируя и расплескивая вино из зажатого в руке бокала.
Жалость к Дари захлестнула меня горькой волной. Сестра заслуживала лучшей доли, чем такой супруг, который не стесняется выставлять напоказ порочные связи, покрывая жену позором. И как только отец мог допустить такое? Почему вынудил Дари вступить в этот союз? Неужели расчетливый лорд Бальдасарре Астерио потерял прежнюю деловую хватку?
И тут я наконец увидела сестру. Дарианна стояла в противоположном конце бального зала, у двери, ведущей в боковой коридор новой части дворца, как будто хотела оказаться как можно дальше от непутевого мужа. Она не улыбалась и выглядела куда более усталой и менее жизнерадостной, чем во время нашей короткой встречи. Сестра с кем-то разговаривала, но танцующие пары все время скрывали от меня ее собеседника. Внезапно Дарианна шагнула назад, попятившись – или даже скорее отшатнувшись – от бордовых занавесей, закрывавших выход. Ее движение показалось мне резким и нервным, таким странным для обычно изящной Дари.
Обеспокоенная, я сделала несколько шагов в ее сторону. Ближе, ближе. Почти вплотную ко мне пронеслась танцующая парочка, и на мгновение между спинами гостей я разглядела перехваченные изумрудной лентой темные волосы и короткий сюртук мужчины, разговаривавшего с Дари. Он положил ладонь ей на плечо, и она опустила взгляд в пол, явно расстроенная сказанным.
Пошатнувшись, сестра двинулась к бордовым занавесям. Незнакомец последовал за ней. Пары закружились в танце, и я снова потеряла их из виду.
Тревога впилась в сердце острыми когтями. Я не могла оставить Дари. От ее собеседника исходила смутная угроза, которую я ощущала каждой клеточкой своего тела. В высокой фигуре было что-то зловеще знакомое, но разум упорно отказывался складывать детали в цельную картину. Я было потянулась вперед своей энергией, но одернула себя, испугавшись, что незнакомец почувствует мое внимание. Его реакция могла оказаться совершенно непредсказуемой, а Дари была совсем одна…
Я панически огляделась по сторонам. Паук все еще отсутствовал. Очевидно, беседа с верховным обвинителем затянулась, и неизвестно было, когда она завершится. Поэтому я сделала то единственное, что могла. Нащупав в энергетическом хаосе вокруг серебристую нить энергии Дарианны, я тихо, почти крадучись, последовала за удалявшейся сестрой и ее спутником.
Мужчина завел ее в одну из боковых галерей, и я, выждав немного, проскользнула вслед за ними за тяжелую портьеру, отделявшую светлый зал, полный людей и слуг, от тихих приватных комнат нового, незнакомого мне крыла.
Никого. Я ощупала магией коридор с рядом одинаковых дверей, но нигде не ощутила их присутствия. Даже след сестры почему-то пропал.
Осторожно я подергала одну за другой дверные ручки. Где-то было заперто, где-то открыто, но всюду было пусто. Сумрачно-синий квадрат окна в конце коридора освещал погруженное во мрак крыло. Нехорошее предчувствие опустилось на плечи каменной плитой.
Внезапно я что-то почувствовала. Ужас пронзил тело раньше, чем я успела обернуться, раньше, чем поняла, что нужно бежать.
Но бежать было некуда.
Преграждая дорогу к выходу, передо мной стоял, скалясь в нехорошей улыбке, мертвец.
– Посмотрите-ка, кто тут у нас, – растягивая полноватые губы, казавшиеся бледно-синими в падавшем от окна сумеречном свете, произнес Витторио Меньяри. – Малышка Астерио.
* * *
Витторио сделал шаг ко мне, и я, с трудом преодолевая сопротивление скованного ужасом тела, попятилась, отступая все дальше и дальше вглубь темного коридора.
