– Напилась?! – Энди прижал ладонь к сердцу. В голове у него возник тихий звон. Он никак не мог принять того, что услышал. Наконец после довольно длительной паузы Энди произнес: – Сынок, позови, пожалуйста, маму.
Через минуту трубку взяла Джин.
– А, это ты, Энди. Здравствуй.
– Что… у вас происходит?! – срывающимся от волнения голосом, но все же требовательно спросил тот. – Что это еще за Алан?
Джин негромко рассмеялась.
– Ах вот ты о чем! Как тебе сказать… Алан очень приятный человек, художник и…
– Тим сказал, что ты напилась!
– В самом деле? Ну, он преувеличивает. Просто я отвыкла от спиртного, и мне стало нехорошо, а Алан был настолько любезен, что подбросил меня до дому. Вот и вся история.
– Разве ты не поселила его в гостевой комнате? – резко произнес Энди.
– Да, конечно. Это ведь естественно, правда? Та спальня именно для гостей и предназначена. Не в моей же комнате ему устраиваться, верно?
Пока Джин говорила, Энди отчасти удалось обуздать свой гнев.
– Зачем вообще понадобилось селить этого человека в свой дом? – сдержанно произнес он, понимая, что горячностью только испортит дело.
– Видишь ли, Алан художник. В настоящее время он рисует с меня эскизы, которые затем собирается использовать в работе над задуманной картиной.
– С тебя?! – Все-таки Энди не удалось скрыть удивления. – Постой, ты что же, позируешь ему?
– Конечно, – с достоинством произнесла Джин.
Возникла короткая пауза, затем Энди каким-то странным тоном спросил:
– Голая?
– Что? – В первый момент Джин не поняла, что он подразумевает.
– Позируешь без одежды?
– Нет, частично я одета, потому что образ, который создает Алан, требует некоторой… – Она вдруг оборвала фразу и произнесла: – А почему ты спрашиваешь?
– Потому что… – запальчиво начал Энди, но тоже внезапно умолк, словно опомнившись. – Нет, ничего… Поступай как знаешь. В конце концов, мы больше не… то есть я хотел сказать, что это твоя жизнь и ты вправе распоряжаться ею по своему усмотрению.
– Вот именно, – многозначительно обронила Джин. – Как и ты своей.
– Да-да, все верно, оставим это! – раздраженно вырвалось у Энди.
– Что такое? Ты чем-то недоволен?
– Разумеется!
Уж не тем ли, что у меня появился мужчина? – с усмешкой подумала Джин.
Однако Энди заговорил о другом.
– Мне не нравится, что Тим находится под одной крышей с посторонним человеком.
– Боже правый, кто это говорит! – воскликнула Джин. – Не ты ли сам настаивал на знакомстве Тима с Ритой?
– Это совсем другое, – сухо заметил Энди.
– Ах вот как! Не пояснишь ли, в чем разница?
– На первый взгляд, возможно, она и незаметна, однако весьма существенна.
– Послушай, не ходи вокруг да около, говори прямо!
– Хорошо. Прежде чем настаивать, как ты выражаешься, на знакомстве Тима с Ритой, я по крайней мере сообщил тебе о ее существовании. Ты же ни словом не обмолвилась о своем… квартиранте. Если бы Тим случайно не рассказал мне о «дяденьке», которого ты поселила у себя, не уверен, что я вообще о чем-то узнал бы!
– Не думаю, что все это так уж важно.
– Вот и плохо. Лучше бы ты задумалась, с кем остается Тим в наше отсутствие.
– В мое, – поправила его Джин. – Ты ведь все равно с нами не живешь.
На минуту в телефонной трубке воцарилось молчание.
– Ты… упрекаешь меня в этом?
– Разумеется, нет, – поморщилась Джин. – Просто ты так говоришь об Алане, словно речь идет о каком-то проходимце.
– А может, так оно и есть, откуда мне знать!
Спорить Джин не хотелось, поэтому она сдержанно произнесла:
– Уверяю тебя, если бы я уловила хоть малейший намек на то, что Алану нельзя доверять, он тут же покинул бы нас с Тимом.
Ей почудилось, что Энди чертыхнулся.
– Что значит «нас с Тимом»? Похоже, ты придаешь большое значение своим отношениям с этим Аланом!
– Ну, ты ведь тоже не просто так общаешься с Ритой. И, кстати, живешь у нее.
– Но я не делаю из этого секрета!
– Я тоже не держу в тайне свои отношения с Аланом. Просто не выпячиваю свою частную жизнь в отличие от тебя и Риты.
– Она не совсем частная, – возразил Энди.
Чем немало удивил Джин.
– То есть как? Что ты хочешь этим сказать?
– Твоя жизнь частично принадлежит еще и Тиму.
– А… ну да. Благодарю за напоминание. Только не забывай, что Тим и твой сын тоже!
– Я и не забываю. Ты не можешь упрекнуть меня в невнимании к нему.
– О, разумеется! Ты скрупулезен в выполнении отцовских обязанностей. Покупаешь Тиму одежду, сладости, книжки, играешь с ним и все такое…
– Правильно, – усмехнулся Энди. – Почему же я слышу недовольство в твоем тоне?
– Потому что, делая все это, ты поминутно смотришь на часы и думаешь лишь о том, как бы поскорей уехать к своей красавице Рите!
– Ну и что? И потом, ты преувеличиваешь. Не понимаю, зачем делать упор на подобной мелочи?
– Потому что на нее обращает внимание Тим!
– Ох, умоляю, давай не будем пререкаться!
– Давай вообще закончим этот бессмысленный разговор!
– Хорошо. Но напоследок я все-таки кое-что скажу: может, этот Алан и неплохой парень, но мне почему-то не по себе от мысли, что в твое отсутствие Тим остается с ним наедине.
– Может, стоит спросить мнение самого Тима?
– Нет уж, ребенка мы пощадим, – холодно произнес Энди. – До свидания.
– Увидимся, – с усмешкой ответила Джин.
17
Виделись они еще не раз. Приезжая в коттедж, Энди не мог не познакомиться с Аланом. Позже они регулярно встречались при таких же обстоятельствах, потому что Алан не спешил покидать Джин. И наброскам, для которых она позировала, не было конца.
Так осень постепенно перешла в зиму.
Примерно в этот период Джин начало преследовать чувство какого-то застоя. Все словно замерло – и в природе, и в человеческих отношениях.
Энди и Рита, хоть и объявили о намерении пожениться, не особенно спешили с этим, Алан не уезжал, но и не заговаривал о чем-то более серьезном, нежели то, что происходило между ним и Джин в текущий момент. То есть ее устраивали подобные отношения, просто казалось странным, что они не имеют четкого определения. Она к такому не привыкла.
