– услыхали. Когда колотят со всей дури в медные или бронзовые листы – тут и дохлый вскочит с перепугу. Прямо как у Ефремова в евонной «На краю Ойкумены». Там мы-то услыхали издали, а каково пришлось тем элефантусам! Тут и густой цепи загонщиков не надо, даже на глаза толстокожим хоботным показываться не надо, надо просто звенеть погромче, да порезче. Ну, ещё в говно слоновое при этом не вступить желательно – это когда уже гонишь тех слонопотамов на охотничью засаду. Засада, правда, прямо у нас на глазах разместившаяся, жидковатой выглядит для того ефремовского сценария. Я бы на месте нумидийцев заранее целый «противотанковый» рубеж оборудовал – ага, с «ежами» и надолбами как минимум. Володя, тоже прикинув хрен к носу, добавил, что и ров хороший не помешал бы, да ещё и с крутым валом сразу за ним. Ведь как вынесется сейчас перешуганное стадо из лесу – так потопчет же всех на хрен! Обсуждали мы это дело меж собой по-русски, и большинству наших давних сослуживцев даже и переводить это на турдетанский не требовалось – так, пару-тройку незнакомых им ещё слов, а чаще и показа жестом за глаза хватало. Но то они, а то мой олигархический тесть!
– Н-ни звизьдьи! – ответил он мне вдруг на корявом, но абсолютно понятном русском, отчего наши испанцы выпали в осадок, да и мы сами со спецназером недалеко от них в этом отношении ушли…
– Я правильно сказал? – поинтересовался у меня Арунтий уже по-турдетански, расценив наше замешательство по-своему.
– Ну, почти, досточтимый, – сконфуженно пробормотал я. – А в чём именно я… гм… звижжю?
– У слонов маленькие стада, – просветил нас наниматель, перейдя при этом на финикийский, дабы всё было понятно и не владеющему турдетанским Харидему. – Редко когда окажется больше десятка. Из них молодых, но не слишком маленьких, подходящих для ловли и обучения, будет два или три, вряд ли больше. Вот их и будут ловить, а всем остальным дадут уйти.
– Взрослые слоны хуже обучаются, – пояснил нумидиец тоже по-финикийски. – А совсем маленького мать будет защищать до конца, и её тогда придётся убить. Зачем же мы будем рисковать нашими людьми и убивать самок, которые ещё могут принести новых детёнышей? Мы лучше подождём, когда эти подрастут, и возьмём их через несколько лет безо всякого боя со взрослыми.
– А разве они не вступятся за своих подростков? – поинтересовался я.
– Не так, как за маленьких. А их будут продолжать пугать. Если старая самка, которая главная в их стаде, будет упорствовать – её убьют. Но чаще стадо и само уходит, когда убедится, что пойманных уже не освободить. Слоны – не очень-то стойкие бойцы…
– Слышь, Макс, я чего-то не догнал – а с хрена ли они так уверены, что стадо маленькое? – спросил Володя по-русски. – Вот сколько ни смотрел про них по ящику – показывали всякий раз здоровенные стада, под сотню. Ну, несколько десятков минимум. Что за хрень?
– Ну, местным-то виднее. По ящику обычно показывают степных слонов, а эти – лесные, другой подвид. В лесу меньше корма, чем в саванне – большому стаду слонов и прокормиться в нём будет погеморройнее. Оно им надо? Сам ведь знаешь, меньше народу – больше кислороду.
– Но не до такой же степени! Всего десяток – это ж охренеть!
– Я тоже прихренел – думал, больше. Но местным-то виднее. Наверное, в этих тутошних лесах ещё меньше корма, чем в настоящих джунглях…
Потом нам стало не до биоэкологических дискуссий – металлический грохот приблизился, а затем затрещали заросли, и на опушку начали выбегать зашуганные им до состояния невменяемости слонопотамы.
Хоть и невелик этот лесной слон – ну, относительно невелик, по сравнению с его более известным нашим современникам саванновым сородичем, а так – туша и у него впечатляющая. Ведь одно дело на экране элефантуса наблюдать или в цирках всяческих с зоопарками, где они к людям привычные, прикормленные и смирные, а вот так – дикого и ошалевшего, да ещё и в натуре – я бы сказал, что оно очень сильно на любителя. А ну как моча какому из них в его тупую перепуганную башку ударит, да понесётся прямо на нас! И ведь не один же! Да, начальство оказалось право – прикидочно где-то в районе десятка. Посчитать точно мы с Володей не удосужились – не до того как-то показалось…
Мы-то ведь думали, что это там, в лесу, загонщики колотят в эти свои жестяные дребезжалки со всей дури. Но оказалось, что там они колотили вполсилы. Ну, может, в две трети – не в полную, короче. Слонопотамы, окончательно ошалев, заметались – даже нас на нашем безопасном расстоянии мандраж пробрал, а вот как эти снующие между ними нумидийские охотники ухитряются не угодить им под ноги или под шальной хобот – у них надо спрашивать. А они тем временем приступили к ловле. Мне доводилось в своё время читать, как это делалось в Индии и в Бельгийском Конго. Вот так же примерно и нумидийцы действовали, только не в пешем, а в конном исполнении! Бррррр! Мой Негр, хоть и привычен к запаху и виду слонов с самого рождения и с ума не сходит, однако под седлом всё же мелко подрагивает – явно нервничает. Так то с хорошей дистанции, а они ведь там, мля, в зоне непосредственного контакта. Вот что значит обкатка! Но техника работы явно аналогична индийской пешей – заарканить выбранного для отлова слона за ногу – лучше за заднюю, но тут уж как получится – и поскорее к увесистому бревну из числа принесённых и разложенных заранее другой конец прицепить. Если удастся на две или три ноги элефантусу гири эти привесить – ещё лучше. Как раз с тремя молодыми – помельче матёрых и с небольшими ещё бивнями – подростками эти отчаянные сорви-головы такой фокус и проделали. Ну, не всё сами, они арканили, да пешим помощникам свободный конец передавали, а те уж к сучьям брёвен цепляли и вязали. Один споткнулся об натянутую другим слоном чужую верёвку и едва не угодил прямо под ноги мечущейся матёрой слонихе – конным пришлось отвлекать её на себя и уводить в сторону. При этом споткнулась и навернулась со всего маху одна из их лошадей. Всадник успел соскочить и смыться, но его скакуна разъярённая слонопотамша растоптала в лепёшку.
Тем не менее, опыт охотников сказывался. Не первый раз уже эти нумидийцы ловили слонов, даже не десятый, надо полагать. Не поручусь за времена флоберовской
