— Ну что, двинулись? — вопросил Джек. — У всехесть фонари? Никто не забыл взять еду? Обещаете не разбегаться и держатьсявместе?
— Да! — хором ответили члены экспедиции,включая Кики.
— Ты захватил веревку, Тала?
— Да, я взял веревку — и крюки, и ещемаленькую лопатку.
Все инструменты, включая длинную веревку, Талазакрепил на поясе. Вообще—то он все время порывался захватить с собой еще ибольшую лопату, но был вынужден признать, что она слишком тяжела и неудобна.
— Ты и так нагружен как верблюд, — сказалФилипп, весело разглядывая его.
— Оола тоже тащит как верблюд! —ревниво крикнулОола.
— Оола тащит как целых два верблюда, — заверилего Филипп, и мальчик тут же расцвел от радости.
— С лодкой мы, видимо, расстаемся навеки. —Филипп еще раз окинул окрестности прощальным взором, потом наклонился, поднялодну из книг Умы и выдрал из нее пару страниц.
— Это еще зачем? — удивленно воскликнула Дина.Филипп сунул листки в карман.
— Эти страницы отметил сам Ума. Кто знает —вдруг эти сведения окажутся полезными.
Они двинулись по каменной дорожке вокругпещеры, добрались по туннелю до отверстия с участком кирпичной стены,разрушенным Талой, и, проползя через него, снова оказались в подземномпереходе.
Джек посмотрел в глубь коридора.
— Предлагаю, прежде чем пуститься в путь потаинственной лестнице, разведать вначале это направление. Может быть, с этойстороны удастся выбраться на поверхность.
— Сомневаюсь, — возразил Филипп. — Если бы этадорога вела на поверхность, ее бы уже давным—давно кто-нибудь обнаружил.Однако, как мы видели, печать на двери не была нарушена.
Его поддержала Дина.
— В самом деле, похоже, что после опечатываниядвери здесь не было ни единой живой души. Впрочем, давайте посмотрим.
Они отправились вверх по коридору, освещаяпуть фонарями, и неожиданно оказались перед стеной, перегораживающей коридор.Эта стена была сложена не из глинобитных кирпичей, рассыпавшихся от легкогоприкосновения, а из грубоотесанных, здоровенных камней. Когда—то — очень многолет назад — ее, очевидно, соорудили, чтобы преградить путь к подземным покоям.
При взгляде на каменную стену настроение ребятрезко упало.
— Здесь не пройти, — тихо сказал Филипп. —Надо возвращаться и пробовать спуститься по лестнице. Может, там нам повезетбольше.
СОКРОВИЩА ПОДЗЕМЕЛЬЯ
Джек взглянул на Филиппа и слегка покачал головой,давая понять другу, чтобы тот без нужды не пугал девочек. Филипп ответил емупонимающим взглядом.
Они молча повернули назад и, пройдя сквозьрассыпавшуюся в пыль дверь, подошли к лестнице. Хоть она и была сложена изкамня, многие ее ступени были повреждены. Потому—то Оола днем раньше, поскользнувшись,и загремел по ним со страшной силой. На этот раз командование взял на себяФилипп.
— Тала и Джек, бросайте веревку вниз и крепкодержите ее за этот конец. Да, вот так хорошо! Теперь я, подстраховавшись веревкой,буду спускаться по лестнице и одновременно считать ступеньки. Нарвавшись насломанную, я кричу вам соответствующее число, чтобы вы заранее знали, в какомместе надо быть особенно осторожными.
Ребята напряженно следили, как Филипп медленноначал спуск. Оола снова хотел идти первым, но Тала следил за ним, не спускаяглаз, и не позволил ему нарушить приказ господина. Как ни сердился Оола, наэтот раз ему пришлось подчиниться.
Филипп громко считал ступени.
— Один, два, три, четыре — номер четыре сломан,— пять, шесть, семь, восемь, девять — ступенька номер девять почти полностьюотсутствует, — десять, одиннадцать...
— Один, два, шесть, пять, десять! — завопилКики, которому показалось, что ребята играют в считалочку. — Один, два, три, насебя ты посмотри! Два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять. Шесть, семь...
—Номера пятнадцать и шестнадцать отсутствуют!— крикнул Филипп. — Ступеньки очень крутые. При спуске будьте осторожны. — Ипродолжил счет, сообщая наверх номера поврежденных ступенек. Их было так много,что Люси пришлось достать блокнот и вести подробные записи. Голос Филиппа сталзатихать.
:— Считай громче! — крикнул Джек. — А то тебятут плохо слышно.
Филипп попытался повысить голос, но, несмотряна это, он звучал все тише и тише. Когда мальчик добрался до тридцать девятойступеньки, до ребят донесся лишь едва различимый шепот.
— Я внизу, — сообщил Филипп наконец.
— Что ты сказал?! — громко переспросил Джек.
— Я спустился! Следующей идет Дина. Будьтеосторожны!
Не долго раздумывая, Дина начала спуск. Онагромко пересчитывала ступеньки, и, когда добиралась до. поврежденной, все хоромпредупреждали ее об опасности. Но в общем—то в этом не было особой необходимости,так как Дина помнила все наизусть. Она спускалась быстро и ловко и скоро ужестояла рядом с Филиппом. ,
Следующей в путь пустилась Люси. Она немногопобаивалась и даже поскользнулась на одной из ступенек, но, к счастью, невыпустила веревки из рук и быстро вновь обрела равновесие.
Вслед за ней начал спускаться Джек. Он шелровно и уверенно и скоро присоединился к Филиппу, Дине и Люси. Филипп крикнулнаверх, чтобы следующим спускался Оола.
Однако вместо Оолы через несколько минут внизупоявился Тала. Он объяснил, что Оола решил идти последним, потому что вовсе ненуждался в страховке. Не успел Тала договорить до конца, как рядом с ними упалаверевка.
— Дурак, ноги себе сломает! — испуганновоскликнул Джек.
Но все страхи были напрасны. Через мгновениеОола с радостной улыбкой уже стоял внизу. На этот раз спуск дался ему легче,так как он заранее знал о разрушенных ступеньках. Его босые ноги по—кошачьи ловкои бесшумно скользили по каменным выступам.
— Оола здесь, господин! — сияя, возвестил он.
— Хорошо, куда теперь? — Филипп осветилфонарем узкий коридор с кирпичными стенами. Ребята старались не касаться их изстраха, что те от первого же прикосновения рассыплются в пыль. Они не безопаски двинулись по узкому крутому коридору, пока не уперлись в кирпичную арку.
— По—моему, эти арки специально возвели, чтобызавалить коридор в случае опасности, — сказал Джек. — Я вообще удивляюсь, какеще здесь все цело!
— Может быть, где—то что—то уже и рухнуло, —ответила Дина. — Желательно, пока мы все торчим здесь внизу, чтобы никто нечихал. А то все это хозяйство свалится нам на голову!
— Дина, прошу тебя, перестань рассказыватьстрашилки! — переменившись в лице, взмолилась Люси.
