– Витя, успокойся. Успокойся, пожалуйста, – повисла у него на руке Елка. – Мы разберемся, но не так.
– Да пошла ты. – Витька посмотрел на Елку невидящими глазами и ушел.
Елка опешила. Посмотрела внимательно на Зину:
– А что она лучше меня, что ли?! Почему он за ней бегает?! – огрызнулась Зина.
– Это не тебе решать! И не так! Ты – девушка, включи обаяние, очаруй, но не дерись с соперницей! Это унизительно, в конце концов! Ты этим унизила сама себя, ты сама все испортила. Он теперь в твою сторону и не посмотрит. – Елка судорожно глотнула воздух. – Мало того, что вы избили девушку, вы еще и сняли это на камеру! Это же кощунство! Это верх безнравственности! Вас забавляет чужая боль? А если бы вы оказались на ее месте или ваши сестренки или братья, а? Вы знаете, что все наши поступки – и хорошие, и плохие – возвращаются к нам? Не боитесь, что ваше зло вам и вернется? Когда вы научитесь жить по законам людей? Животные и то человечней. – Елка замолчала, дрожа от возбуждения.
– Иди, – выдохнула она, – и его прихвати с собой, – махнула в сторону рыжего, который едва оправился от удара.
– Давайте уже контрольную решать, – пробурчала Зина Бак.
11
Кто-то стучал, стучал уже давно. Дверь открывать не хотелось. Лиза надеялась, что этот кто-то уйдет. Она сегодня не пошла на работу – пришлось взять больничный. Да и куда идти с таким лицом? Всех детей распугаешь – и не только их.
Лиза вздохнула, глядя на себя в зеркало:
– Да-а, никак не спрячешь. Хорошо разукрасили…
Усмехнулась:
– Ниче, я тоже хороший кусок выдрать успела! Да кто там все стучит?! – осторожно посмотрела в глазок и, не удержавшись, воскликнула: – О! А тебе, Сипун, чего надо-то?!
Витька, услышав ее голос, прекратил барабанить в дверь и заорал:
– Открой, Лиза! Слышь, открой! Я знаю, я все знаю!
– Знаешь, ну так и иди далеко и надолго, – огрызнулась Лиза. – Надо же, «Лиза»!
– Лиза, прости… я не знал, что они так…
– Не зна-ал, – передразнила Лиза, – а мне теперь как?
– Прости… – прошептал Сипун и опустился на корточки под дверью.
Щелкнул замок.
– Эй ты! Ты там как? Живой? – Лиза слегка приоткрыла дверь на цепочке.
– Лиза! – Сипун рванул, было дверь на себя, но она не поддалась.
– Пыл умерь, герой-любовник! – хихикнула девушка. – Так я тебе и показалась! Вот держи, – просунула в щель листочек розового цвета с типографской надписью «I love you!» в уголке и номером телефона, – тут мой номер.
Сипун схватил листочек:
– Я… я…
– И не дай бог это еще повторится! Можешь сразу обо мне забыть тогда, понял?!
– Обещаю, тебя никто не тронет!..
– Ну все, не сиди тут… – Дверь захлопнулась.
– Я позвоню… – И он пошел прочь, любуясь типографской надписью. И почему она грела душу так, будто была написана рукой Лизы?..
12
«Хм, где это я? Пахнет больницей…»
Колька открыл глаза. Над его койкой склонилась женщина, очень знакомое лицо. Где-то он ее раньше встречал, но вспоминать было лень. Странный взгляд провинившейся собаки, противно бередил душу. Колька закрыл глаза – ему было неловко. А когда открыл – ее уже не было, но стояла другая – рыжая, с заплаканными глазами.
– Коля, как ты? – спросила она тихо.
– Никак, Елена Игоревна…
– Ты слышал новость? Настоящего вора нашли! Ты не виноват.
– Хм, я это сразу знал, – усмехнулся он.
– А зачем тогда?.. – Она покосилась на руки.
Он не ответил.
– Да он эгоист, вот и все! – объяснила Уля, которая стояла у окна, вне поля зрения Кольки. – Слабак!
– Уля! – Елка с укором посмотрела на девушку.
– Нет, она права. – Колька отвернулся. – Я – слабак, трус, эгоист. Я не подумал о близких. Мою боль можно было пережить, а вот им бы я доставил куда больше страданий, перечеркнул бы всю их жизнь… Уль, спасибо тебе.
– А? Мне? Я же тебя не смогла остановить.
– А кто скорую вызвал? – спросила Василиса, которая до сих пор сидела молча на соседней койке. – Да если б не ты, он окочурился бы! Я то, – повернулась она к Елке, – в обморок бухнулась! А Улька-то раз-раз – дело в шляпе! Молодец!
– Да, Уля – молодец, – кивнула Елка. – Тебе с твоим хладнокровием и быстрой реакцией надо в спасатели идти.
– Ага, или на врача учиться! – подхватила Василиса.
– У! – махнула рукой Уля. – Мне бы школу закончить!
– Закончишь, – улыбнулась Елка.
Кольке было совестно, что эти добрые любящие женщины собрались возле него, глупого и эгоистичного. Разве достоин он, чтобы они любили его, беспокоились о нем? Он, который ни на секунду о них не задумался, лишая себя жизни! А Уля… Кольке так захотелось увидеть ее лицо, но она, видимо, нарочно встала за его спиной у окна.
– Когда меня выпишут? – спросил от отчаяния он, желая хотя бы услышать голос Ули.
– А как поправишься, так сразу и выпишут, – ответила вопреки его ожиданию Василиса.
– А! – вспомнил, вдруг, Колька. – А кто ко мне до вас приходил, не видели?
– Нет, – пожала плечами Василиса. – А кто был?
– Да женщина какая-то… Смотрела так странно. Будто виновата…
13
В семье Разгульных дела наконец пошли в гору. Павел летел на работу как на крыльях. Нина нежно его провожала и, занимаясь домашними делами, мечтала о новой мебели, которую они купят, может быть, через полгода. А вечером Павел с горящими глазами рассказывал о прошедшем на работе дне.
Однако этой идиллии вскоре пришел конец. Однажды Павел вернулся позднее обычного. Злой, голодный, он едва мог говорить.
– Вот, – положил на стол трудовую книжку.
– Что это?..
– Слепая, что ли? Глаза разуй – трудовая это! – грузно опустился на стул.
– Ты что – пьяный? Какая трудовая? – Нина подошла ближе и с беспокойством заглянула в его глаза.
– Ну, чего смотришь? Вот тебе новая мебель. – Он сложил кукиш из мозолистых пальцев прямо перед носом жены. – А вот это вот новые зимние сапоги и шапка. – Второй кукиш замелькал перед глазами Нины.
– Ты выпил! – Нина брезгливо отстранила его руки от своего лица.
