— Насколько я понимаю, — начал Селби, — исход иска зависитот ответа на вопрос, имел ли место акт бракосочетания. Появляется пастор,проявляющий к по делу неожиданный интерес. Естественно, у меня возникает мысль,что ему, возможно, что-то известно о церемонии бракосочетания.
Перри в ответ покачал головой:
— Мои адвокаты перерыли все. Не важно, имел ли место актбракосочетания, если он не был правильно оформлен юридически. Брак юридическинедействителен, если не было выдано разрешения. Церемония должна быть совершенав том графстве, где получено разрешение, и в соответствующих книгах следует сделатьзапись. Кроме того, вступающим в брак должно быть выдано свидетельство. Мыпросмотрели все записи и убедились, что старики не испрашивали разрешения. Онивсю жизнь думали, что в Юме поженились как следует.
— Но бракосочетание могло быть совершено в другом штате, и,возможно, пастор знал об этом.
— Но тогда почему он не попытался встретиться со мной?
— Может быть, он намеревался сделать это. Перри вновьпокачал головой:
— Нет, это тоже отпадает. Старики лишь один раз выезжали вОрегон. Всю жизнь они провели здесь, дома. Они были большими домоседами, моистарики.
— Когда они ездили в Орегон?
— С год назад.
— Вы уверены, что они не могли оформить брак в Орегоне?
— Мы проверили там все. Мистер Селби, я рассказываю вам этопод большим секретом. Мой адвокат будет блефовать до последнего, добиваясьполюбовного соглашения. Он должен получить половину, поэтому лезет из кожи вон.Мне не следовало все выкладывать, но так как вы интересуетесь пастором идумаете, что у него есть ключи к делу, я должен сказать все, как есть.
Когда Брэндон вновь обратился к юноше, нельзя было сказать,что голос его звучал слишком сурово:
— Это все, Герберт. Отправляйся назад к своей колонке и неговори никому, что мы допрашивали тебя. Вообще никому ничего не говори.
Когда Перри закрыл за собой дверь кабинета, шериф и ДугСелби подвинулись вместе со стульями поближе друг к другу.
— Парнишка не врет, — объявил Брэндон.
— Знаю, — ответил Селби, — но какое странное совпадение, чтоон оказался именно тем, кто постучал в дверь.
— В жизни такие совпадения случаются постоянно. Вспомни хотябы о том, как настоящий Чарльз Брауер вошел в отель и столкнулся там со своейсупругой.
— Это как раз не случайное совпадение, — возразил Селби. — Воснове этого события лежат глубинные причины. Это такая же случайность, какситуация, когда слабый шахматист неожиданно для себя обнаруживает, что егокороль получил мат. Брауер заявился в отель потребовать деньги. Его женаприехала, чтобы идентифицировать труп мужа, она хотела получить компенсацию задорожные расходы и, может быть, даже что-то сверх того. Поэтому и осталась житьв гостинице.
— Ну, если встать на твою точку зрения, случайностей вообщене бывает. Любое событие на свете имеет свою глубинную причину.
— Интересно, — медленно проговорил Селби, — имеется лиособая причина в том, что девица Маркс выбрала именно этого молодого человека ипритащила его в отель в нужное время.
Брэндон в ответ лишь пожал плечами.
— Тебе удалось добиться чего-нибудь от Брауера? — спросилСелби.
— Ничего. Он закрылся, как устрица. А его женушка, кажется,что-то учуяла — хочет, чтобы он говорил, но лишь с ней. Срочно добыла для негоадвоката… Где Ларраби, по-твоему, мог раздобыть пять тысяч?
— И это тоже одна из проблем, — заметил Селби. — Женаутверждает, что у него никогда в жизни не было не только пяти тысяч, но дажепяти сотен. Когда он располагал полусотней, то считал себя богачом. Онитолько-только не голодали, а церковь постоянно задерживала выплату жалованья.Им платили натурой, обещаниями и оскорблениями.
— А я думаю, что деньги дала актриса. — Брэндон явно нежелал менять тему.
Селби рассмеялся в ответ:
— Не глупи. Во-первых, с какой стати она должна былаплатить? Во-вторых, если бы актриса и дала деньги, то не стала бы мне врать,она не принадлежит к племени лжецов.
— Мы не можем быть уверены ни в чем, — медленно сказалшериф. — Возможно, в деле присутствует элемент шантажа.
— Только не со стороны Ларраби. Это абсолютно цельная,искренняя личность. Он беззаветно трудился, совершенствуя наш мир, чтобы в нембыло легче жить.
— Охотно допускаю, что Ларраби святой, но не столь уверен вБрауере.
— Здесь я с тобой согласен, — признался Селби.
— Вообще, думаю, Брауер именно тот, кого мы ищем! Либо онсам совершил преступление, либо знает убийцу.
— Очень странно, что Брауер молчит.
— Не говорит ни слова, а жена бежит и нанимает Роупера вкачестве защитника.
— Что предпринял Роупер?
— Потребовал встречи с клиентом. Посоветовал молчать, ничегоне говорить и не отвечать ни на какие вопросы. Заявил, что мы должны либопредъявить обвинение, либо выпустить Брауера на свободу. Иначе он обратится всуд с протестом относительно законности ареста.
— Пусть делает как знает. Тем временем мы проследим каждыйшаг Брауера с того момента, как он покинул Миллбэнк до появления у нас.
Шериф кивнул, соглашаясь.
— Шериф в Лос-Анджелесе обещал нам полное сотрудничество.Ребята, которых мы здесь сменили, не очень-то кооперировались с ним, и он досмерти рад сейчас поработать с нами вместе. Уже завтра я буду все знать оБрауере, заговорит он или нет.
Брэндон вытянул из кармана матерчатый кисет, оторвал отпачки листок папиросной бумаги и насыпал на него горку табака.
— Интересно, — сказал он, скатывая сигарету, — порадует линас чем-нибудь «Блейд» сегодня вечером?
— Боюсь, больше, чем нам хотелось бы, — сказал Селби. — Могудержать пари, что Брауер и Ларраби замыслили какое-то дельце и Ларраби явилсясюда для реализации их плана.
— Допустим. Но если Ларраби завершил задуманное, получилденьги, то почему не отправился к Брауеру в Лос-Анджелес или не договорился сним по телефону встретиться вновь в Миллбэнке? Если судить по известным намфактам, ему здесь нечего было делать.
Селби медленно кивнул, соглашаясь со словами шерифа.
— Предположим, Дуг, ты приехал в чужой город, чтобыраздобыть пять тысяч. Как бы ты повел себя? — спросил Брэндон.
Селби рассмеялся:
— Скорее всего, ограбил бы банк или что-то вроде этого.
