Джейк замер.
— Хорошую работу предлагают?
— Фантастически хорошую. Предлагают место помощника повара в «Плюмерия-Бей ризорт», на Гавайях. Отель находится в ведении «Ридженси энтерпрайзиз». — Она разволновалась. — Шеф-повар проводил у нас в институте несколько показательных занятий. Он сказал, что хотел бы иметь помощником меня.
— Когда они хотят, чтобы ты приступила к работе?
— В этом-то вся проблема. Человек, который занимал эту должность до сих пор, неожиданно слег с сердечным приступом. «Ридженси энтерпрайзиз» сообщает, что я должна приступить к своим обязанностям через две недели.
— Две недели — очень короткий срок.
— Я понимаю. И, учитывая, что вот-вот должен явиться подрядчик, а затем и постояльцы, мне бы очень не хотелось оставлять тебя без повара.
Энни внимательно вглядывалась в лицо Джейка, надеясь увидеть на нем огорчение или сожаление. Неужели пыл, который он выказал в каньоне Диких Роз, был всего лишь бурей чувственных желаний? И не только этот вопрос тревожил ее. Еще Энни мучили угрызения совести. Ведь она подписала контракт с Джейком, и ей было важно, чтобы он понял ее мотивы.
Она вытерла руки и жестом указала на стул:
— Пожалуйста, сядь. Мне хотелось бы объяснить тебе, почему работа, предложенная «Ридженси энтерпрайзиз», так много для меня значит.
— Я постою.
Энни опустилась на стул. Противоречивые чувства бушевали в ней. С одной стороны, шанс, какой выпадает раз в жизни. Сам шеф-повар попросил взять на это место ее. С другой стороны, она успела полюбить это ранчо, и ей не хотелось расставаться с Джейком.
— Долгие годы я работала, чтобы помогать Габби. Я училась в институте и работала вечером. Все это я делала для того, чтобы достичь определенной цели — надежного положения и материального благополучия.
— Продолжай. — Он оперся бедром о рабочий стол и потянулся за кружкой с кофе.
— Вот ты прожил всю свою жизнь на ранчо. Можешь себе представить такое: ты возвращаешься из школы домой, а дома электричество отключено за неуплату? Можешь представить, что это значит — ложиться спать, едва начнет смеркаться, оттого что нельзя тратить зря свечи, иначе запас их не удастся растянуть до того дня, когда мама получит свой чек и можно будет заплатить по счету?
Он посмотрел ей в глаза.
— Нет, не представляю.
Энни сморгнула, стараясь прогнать слезы, но ничего не могла поделать — слезы полились ручьем.
— Хуже всего было то, что моя мама умерла на моих глазах. Умерла из-за того, что слишком долго тянула и не обращалась в бесплатную больницу.
Джейк опустился на колени возле ее стула, и она почувствовала, как рука его обнимает ее плечи, и прижалась к нему, ища утешения и заботы.
— Соглашайся на эту работу, — прошептал он, и его подбородок коснулся ее макушки. — Я аннулирую наш контракт. Просто скажи мне, когда тебе нужно выехать. Твой чек будет готов. Я отвезу тебя в аэропорт.
— Джейк, я…
Он нежно поцеловал ее.
— Соглашайся, и все.
Джейк встал, повернулся и ушел.
Энни с трудом поднялась на ноги и, чуть не шатаясь от усталости, пошла вверх по лестнице. Как же ей оставить Джейка именно в тот момент, когда нашлось средство спасти Рейнбоу? Конечно, сладостная, опьяняющая страсть, которая их объединила, довольно быстро сойдет на нет, если им придется каждый день работать не покладая рук ради благополучия этого ранчо. А место в «Ридженси» — это редкая удача, какая выпадает раз в жизни. Ей никогда не придется больше зависеть от других людей. Ни в чем.
К тому времени, когда следующим утром появился подрядчик с рабочими и двумя грузовиками, доверху груженными стройматериалами, Энни уже покончила с выпечкой.
Она вышла встретить подрядчика и остановилась рядом с Джейком на крыльце.
— Ну разве не замечательно? Они уже готовы начать. Хочешь, я сварю для них кофе? У меня и печенье есть.
Стоун нахмурился.
— Они привезли продукты с собой. И вообще, они сюда работать приехали.
— Ну конечно. Но они приехали из Прескотта — а это не так то близко.
Джейк посмотрел на нее испытующе.
— Ну хорошо, делай по-своему. Но чтоб они у меня тут бог весть что о себе не воображали!
— Мы вернулись к тому, с чего начали? — Она почувствовала, как что-то дрогнуло у нее внутри. Через девять дней ее здесь уже не будет. Ей так хотелось, чтобы оставшееся время Джейк по-прежнему доверял ей.
Он подошел на шаг ближе, положил руку на перила крыльца. Она вдохнула жаркий, мужской запах его тела. Господи, как она хотела его!
— Среди рабочих есть парочка парней, которые воображают себя настоящими покорителями сердец. Стоит женщине улыбнуться, и они уже расценивают это как заигрывание. Многим женщинам такие парни нравятся.
Она сделала шаг назад.
— Так сварить для них кофе?
Он не отводил от нее внимательного взгляда.
— Кофе свари. Но, мой тебе совет, не позволяй им мешать твоей основной работе.
— Я тоже дам тебе хороший совет, Джейк. Поди облей голову холодной водой.
Он нахлобучил свой потрепанный стетсон и зашагал прочь — туда, где стояли подрядчик и сгрудившиеся вокруг рабочие.
Приготовление кофе было в полном разгаре, когда в кухню явился Трэвис.
Он положил шляпу на рабочий стол и криво усмехнулся:
— Шеф сказал, что вы уезжаете через несколько дней, и говорил он это не с радостным выражением на лице, можете мне поверить.
— Он знает причину, по которой я уезжаю.
Энни увидела, что в глазах ковбоя светится сочувствие.
— Ведь ты любишь его, верно, Энни?
— Да. А вот он никогда не полюбит меня. Смерть Стефани слишком сильно ранила его, и он никогда больше не рискнет сблизиться с женщиной. — Девушка вздохнула.
— Мы с Джейком — друзья-приятели с самого детства. Следует, пожалуй, кое-что тебе рассказать. Все равно, черт возьми, все в округе это знают. Мать Джейка просто ненавидела Рейнбоу-Вэлли. Она три раза бросала Стоуна и ребенка.
— Три раза? Но почему же она не забирала Джейка с собой?
— В ней не очень сильны были материнские чувства. Не того типа была женщина.
Трэвис взял с тарелки печенье с патокой и принялся внимательно изучать его.
— Дважды Джош Стоун, оставив маленького Джейка с Верной, отправлялся вслед за женой и возвращал ее домой.
— Бедный Джейк! В каком он, должно быть, был смятении!
— Это еще далеко не все. Его мамочка была вся из себя красотка-раскрасотка. И по любому поводу закатывала вечеринки. И очень любила мужское общество, уж поверь мне.
