На следующую ночь в небе светил яркий месяц, а звезды казались такими близкими, что до них можно было дотянуться рукой. Джаред звал Дейвон искупаться, но она чувствовала себя такой разморенной и ленивой, что отказалась, и только полчаса спустя пошла, чтобы встретить его на пляже. Проходя в калитку, которая сыграла такую символичную роль в день ее свадьбы, Дейвон сама удивилась тому, насколько она сегодня отличается от женщины, которая плакала здесь вчера.
Сегодня Дейвон плакать не хотелось. Ей хотелось петь и танцевать. «Может быть, — подумала она, заливаясь краской смущения, — сегодня я станцую для Джареда на пляже, обнаженная». Ее ступни зарывались в мягкий песок, тихий плеск волн завораживал слух. В свете звезд мягко поблескивала белая пена прибоя.
Джареда не было видно. Дейвон знала, что он отличный пловец, любящий испытывать себя, поэтому спокойно побрела вдоль берега, наслаждаясь теплым ветром, ласкающим кожу. Издалека доносилась местная музыка. Джаред предлагал назавтра съездить поужинать в местном ресторанчике. Сама Дейвон охотнее осталась бы в бунгало — роскошных деликатесов, которые оставляла для них Мариша каждый день, хватило бы на десятерых. А видеться с людьми Дейвон пока что была не готова.
Она обшарила взглядом морскую гладь в поисках темной головы Джареда, но вода была абсолютно спокойной. Коралловый риф высился невдалеке словно большая кость. С нарастающим беспокойством Дейвон огляделась по сторонам. Полотенце Джареда лежало на песке, там же, где она видела его, идя на берег. Джаред не вернулся бы в бунгало без полотенца, да и она бы увидела его выходящим из воды.
Он обжегся о ската! Его скрутила судорога, и он утонул! На него напала акула! Все возможные опасности, которые таило море, вихрем пронеслись в ее мозгу, и со стоном ужаса она снова и снова всматривалась в морскую гладь, надеясь различить на ней хоть что-нибудь.
Ничего. Дейвон громко прокричала его имя и, спотыкаясь, бросилась бежать по берегу. Она понимала, что бессмысленно кидаться за ним в воду. Надо позвать кого-нибудь на помощь.
Она огляделась. За высокими пальмами светилось окно. Дом Мариши. Мариша лучше знает, что делать. Дейвон бросилась к ее дому, на бегу ей внезапно открылась простая истина. Конечно, она любит Джареда. Любит всем сердцем. И всегда будет любить. Она не может потерять его, этой потери она не перенесет.
Взбежав по тропинке к дому, она чуть замедлила шаг, пристально вглядываясь в темноту между пальмами и кустами дикого винограда. Внезапно из темноты ей наперерез кинулась темная фигура. Дейвон закричала и замерла на месте.
— Дейвон? — спросил Джаред. Потом громче: — Тебе больно?
Джаред. Джаред здесь, рядом с ней. Не утонувший. Не съеденный акулой. Дейвон пошатнулась, у нее закружилась голова, и она почувствовала только, как он подхватывает ее за талию и заставляет сесть.
— Вдохни поглубже. Медленно, — скомандовал он. Постепенно мир вокруг Дейвон перестал вращаться.
— Когда я спустилась на берег, то увидела твое полотенце, а тебя не было, — всхлипнула она. — Я думала, ты утонул. Или напала акула... — Она судорожно схватила его за руку. — Я так ис...пугалась... Я бы не пережила, если бы с тобой что-то случилось...
— Дейвон, — как-то странно произнес он.
Она наконец посмотрела на него. Прочесть что-либо на его лице было невозможно. Внутренним чутьем она поняла, что он снова уходит от нее в свою раковину, где достать его невозможно, и желание сказать ему, что она его любит, угасло. Он подумает, что она просто истеричка.
— П-прости меня, — пробормотала она. — Думаю, я просто напрасно подняла шум.
— Я не хотел тебя напугать, — спокойно сказал он. — Я просто не привык, когда вокруг меня суетятся.
— Я не суетилась! Я чуть не умерла от страха!
— К этому я тоже не привык. Идем домой. Домой — то есть в бунгало, где она впервые узнала, что такое счастье. Домой — это туда, где Джаред.
— Хорошо... А я собиралась исполнить для тебя танец на пляже, обнаженная. Но теперь, думаю, тебе придется подождать до завтра.
— Ты собиралась? — Он подхватил ее и поставил на землю, широко улыбаясь. Его зубы сверкнули в темноте. — Знаешь что, Дейвон? Ты больше всего нравишься мне за то, что я никогда не могу предположить, что ты сделаешь через минуту. Я начинаю думать, что до тебя моя жизнь была слишком предсказуемой.
Признанием в любви это назвать было трудно, но для Джареда, который вообще редко говорил на подобные темы, это было уже немало. Пока они шли к бунгало, держась за руки, Дейвон размышляла о том, какая это чудесная выдумка — медовый месяц. Особенно если проводишь его с Джаредом.
В последующие три дня Джаред и Дейвон занимались любовью на пляже, и Дейвон танцевала обнаженная при луне. Они занимались любовью на кухне, в ванной и в бассейне; они даже умудрились заниматься любовью в постели. Дейвон во весь голос распевала песни в душе и весь дом заполнила цветами. Даже то, что Джаред по два часа утром проводил за компьютером, не тревожило ее. Она тем временем бродила по берегу, наблюдая, как парят над морем огромные буревестники, и собирая ракушки. Она была счастлива. Так счастлива, так влюблена в собственного мужа, что не могла не верить, что все будет прекрасно.
Джаред относился к ней с такой нежностью и страстью, что она не могла даже представить, что он не полюбит ее в ответ. Если только, конечно, уже не полюбил.
Ведь от симпатии до любви один шаг, не так ли?
Напевая, покачивая короткой желтой юбочкой своего сарафана, она вернулась в дом. Джаред все еще говорил по телефону. Дейвон прошла на кухню, чтобы сделать себе сока из папайи. Она обожала папайю.
Завтра они должны лететь в Ванкувер, хотя ей страшно не хотелось уезжать с острова, где она была так счастлива. Джаред пробудет с ней в Ванкувере еще несколько дней и проследит за тем, как она устроится. «Медовый месяц продолжается», — с легкой дрожью подумала Дейвон и поймала себя на том, что глупо улыбается дверце холодильника.
Она никогда даже не представляла себе, как это прекрасно — быть влюбленной.
Продолжая улыбаться, она взяла стакан с соком и прошла в небольшой кабинет рядом с гостиной. Постучалась. Джаред все еще говорил по телефону. Точнее, выкрикивал приказания в трубку. Ее прихода он даже не заметил.
Это была другая сторона натуры Джареда: целеустремленный, собранный и безжалостный бизнесмен. Дейвон поспешно вышла, чтобы не мешать, и занялась салатом для ланча. Полчаса спустя появился и Джаред. Он коротко сообщил:
— Дейвон, я отвезу тебя в Ванкувер завтра, но остаться не смогу. Мне сразу же надо будет лететь в Сингапур, и я даже не знаю, как долго там пробуду.
У Дейвон разочарованно опустились руки. Стараясь не показывать вида, она предложила:
— А может быть, я поеду с тобой? Мне только на следующей неделе нужно будет лететь в Лондон на конференцию.
— Я никогда не смешиваю работу и удовольствие, я же тебе говорил.
