Принтер вздыхает и стонет — половину напечатал; я вижу, что медитационный центр находится на берегу реки, изображенной контуром. Гремят столовые приборы. Я закрываю все окна и вычищаю память браузера на всякий случай. Хлопает дверь гостиной. Папа топает по коридору. Его шаги гремят на лестнице; он перемахивает через две ступеньки.
— Я когда-нибудь разобью эту чертову машину!
Помню, папа как-то сказал, что новый компьютер нам не по карману. Но потом пошел в компьютерный салон в центре города и вернулся с новехоньким супер-современным «Пентиумом 90». Парень из магазина убедил его в том, что это хорошее капиталовложение.
Распахивается дверь. Выдергиваю из принтера листочек и смущенно комкаю его в кулаке.
— Чем это ты тут занимаешься? — Его руки красные и мокрые; верхняя часть лба блестит. От него пахнет ненастоящим лимоном. — Ну? — допытывается он. Хрящ его носовой перегородки натягивает кожу.
Чипс однажды рассказал, как отец застал его с порножурналом. Он тогда сказал: «Да, папа, это порно. Извини». В рассказе Чипса отец попросил взглянуть. Меня же спасает мой виноватый вид.
— Ладно, иди, — говорит папа.
28.6.97
Дорогой дневник!
Я решил вмешаться. Завтра пообещал Джордане поужинать с ее родителями, поэтому придется уехать в понедельник утром. Надеюсь лишь, что это не окажется слишком поздно.
Медитация, практикуемая в центре «Аникка», заключается в полном освобождении от ментальных загрязнений, в результате которого достигается высшее счастье полной свободы.
На сайте написано, что маме предстоит пройти «процесс самоочищения посредством самонаблюдения». В течение десяти дней она не должна разговаривать, писать, читать, слушать «Радио-4», пить алкоголь, убивать живых существ и вступать в визуальный контакт. Сайт как будто специально создан для, того, чтобы сбить с толку обеспокоенного супруга; там говорится, что «какой-либо физическим контакт между людьми одного или противоположных полов абсолютно исключается». На веб-сайте написано: «Курс бесплатный, включая еду и стоимость проживания. Учителя и их ассистенты не получают вознаграждения; как и другие сотрудники курса, они работают добровольно». Слово «добровольно» вызывает подозрения. Грэм «добровольно» вызвался провести десять дней в одной комнате с моей матерью, где они будут сидеть, закрыв глаза и глубоко дыша. Сексуальная прелюдия имеет много обличий.
Будучи добровольцем, Грэм также может готовить еду, стелить постели, мыть душевые, вынимать волосы из стоков; он знает, что моя мама — современная женщина и любит, когда мужчина занимается работой по дому.
Сегодня утром я обнаружил папу за пианино; он сидел и не играл ничего, не играл даже гамму ре минор, простую и грустную. Я также видел его за рабочим столом: он чистил зубы зубной нитью. Он не ответил на два телефонных звонка и с тех пор, как уехала мама, опять начал пить горячую воду с лимоном, все время из одной и той же чашки, даже ни разу ее не вымыв. На этот раз он пьет из чашки, на которой изображены мультяшные пингвины в ряд: императорский, голубой, хохлатый, адели и королевский.
Я сказал папе, что пока мамы нет, я собираюсь погостить несколько дней у своего друга Дейва. Он ответил: «Хорошо».
У меня нет никакого друга Дейва.
Как-то мне неловко,
Олли.
Декапитация
— Вот тебе загадка, Оливер.
Папу Джорданы зовут Брин.
Мы сидим за столом из темного мореного дерева. Стол на шестерых, но ужин накрыт на четверых. Джордана сидит напротив, рядом с отцом. Меня усадили с Джуд. Мы едим ростбиф; хоть он и вкусный, прожевать его совершенно невозможно. Я был вынужден проглотить нечто похожее на большие комки шерсти. Морковь настолько переварена, что расплывается на глазах. Брокколи удалась, а жареный картофель напоминал хрустящие шарики расплавленных соленых соплей. Для каждого положили пробковую подставку под тарелку, и еще две — в центре стола.
Джордана стонет и опускает голову.
— Пап!
— Джордана уже знает ответ, но загадка правда что надо.
Я киваю.
У Брина в точности такой нос, как я себе представлял. Толстый и крепкий. Я мог бы засунуть большой палец в его ноздрю. Опираясь на стол мясистыми руками, он поворачивается ко мне.
— Значит так. Король хочет найти подходящего жениха для дочери, прекрасной принцессы.
— Так — говорю я. Вот и все. Сейчас меня раскусят. Пахнет духами, луком и немножко — собачьей шерстью.
— Как понимаешь, любой дурак из живущих в стране хочет жениться на принцессе, и вот король придумывает испытание для потенциального жениха. Если он выстоит, рука принцессы достается ему; если нет — голову долой. — Брин улыбается во весь рот. И Джуд тоже.
Синоним обезглавливания — декапитация.
Я рад, что заранее продумал свой прикид. На мне самые темные мои джинсы и темно-синяя рубашка от «Эл-Эл-Бин», которую мама привезла из Нового Орлеана.
— Испытание очень простое и призвано показать, действительно ли человек, который хочет жениться на дочери короля, испытывает к ней привязанность. У короля мешочек, в котором лежит две виноградины. Одна белая, одна красная. Понятно?
— Да, — говорю я и вспоминаю своего друга Райхана, наполовину валлийца, наполовину бангладешца.
— Чтобы жениться на принцессе, всего-то надо достать из мешочка белую, а не красную виноградину.
— Ясно, — говорю я, кажется, начиная понимать смысл, — шанс выжить — пятьдесят на пятьдесят.
Брин и Джуд улыбаются. Брин тихонько кивает. На Джордану я не смотрю.
— Ага, именно так. — На секунду он опускает взгляд и смотрит на стол, на свою грязную тарелку и дугообразный мазок в том ее месте, где он вытер подливу куском жареной картошки. — И вот приходит первый жених, чтобы пройти испытание. Опускает руку в и достает красную виноградину.
— О нет! — восклицаю я.
— О да! И ему отрубают голову.
Я поднимаю брови, точно хочу сказать: как жесток этот мир.
— Но он не знал одного: король, который слишком сильно любил дочку, — при этом Брин хохочет и смотрит на Джордану, у которой раздраженный вид, — положил в мешок две красные виноградины.
Я чуть приоткрываю рот. Брин делает глоток вина из своего бокала. Кончики пальцев Джуд трутся о ножку ее бокала; он все еще полон.
— Много желающих пришли попытать счастья, но все проиграли и, что неудивительно, лишились головы.
— И загадка в том, как пройти королевское испытание?
Я смотрю на Джордану и перевожу взгляд на Джуд. Ее волосы — самое красивое, что в ней есть. Они как у стюардессы.
— Никаких подсказок, — говорит Брин. — На кону его жизнь.
