Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
– Какой же?
Александра помедлила с ответом. Мужчина смотрел на нее со странно напряженным, выжидательным выражением, словно то, что ему предстояло услышать, было очень важно.
– Дар помнить добро… И быть верным своей памяти, – произнесла она наконец. – Это очень ценный дар, а то, что он причиняет вам страдания, делает его еще дороже. Вам кажется, что вы могли бы что-то сделать для своего друга тогда… Но я совершенно точно знаю, что вы многое делаете для него сейчас!
Мужчина внезапно поднялся из-за стола, наклонился к художнице и крепко, до боли пожал ей руку. Александра в панике увидела проступившие на его глазах слезы. Плачущие мужчины пугали ее так, что она полностью терялась. Вот и сейчас она не могла ничего сказать в ответ, пока Георгий горячо и сбивчиво благодарил ее. Он вдруг заторопился, словно вспомнив наконец об утраченной цели, вид у него был чрезвычайно воодушевленный. Мужчина расплатился, вновь пожал ей руку на прощание и вышел из кафе, оставив недоумевающую Александру одну за столиком. Повернувшись к окну, она увидела, как он быстро шагает по улице прочь. У него даже походка изменилась – теперь Георгий шел уверенно, словно точно зная, куда он должен прибыть и во сколько именно. У него был вид человека, которого с нетерпением где-то ждут.
«Удивительно… Ведь я ничего особенного не сказала, а как он приободрился! – Александра провожала его взглядом до тех пор, пока не потеряла в толпе. – Какого пустяка ему хватило! У каждого человека на душе своя тяжесть, у каждого своя история, только не всегда ее можно кому-то рассказать!»
Она заказала еще чашку кофе. Мысли шли вразброд, этот хаос усугубила последняя встреча и разговор, принявший неожиданный поворот. «Ведь вот совпадение! Алтарь Святого Людовика, а вместе с ним погиб сын Тристан. Как будто эхо того, о чем я думала раньше. Только здесь Тристан – это все-таки имя. Так может, я изначально ошиблась, как ошибся тот, кто написал это слово со строчной буквы? Может, это вовсе не “алтарь печали”, а алтарь какого-то конкретного Тристана – например, романтического героя? Но при чем тут евангельская тематика! Кстати, интересно – покойная супруга Гдынского имела какое-то отношение к католической церкви? Эти алтари – западная традиция, да и сын Людовика Святого, как и сказочный кельтский герой, в честь которого его, очевидно, назвали, родом с Запада. Тристан! Никогда не встречала человека, которого бы так звали…»
Она достала телефон и, пролистав книжку, нашла номер подруги, уже двадцать лет жившей в Париже. Александра знала ее со школьной скамьи. Людмила по профессии была фотографом и на одном вернисаже в начале девяностых встретила своего будущего супруга – французского журналиста. Вскоре молодые люди поженились и уехали во Францию. Бывая там, Александра всякий раз звонила Миле (так она ее называла по старой памяти), и они встречались хотя бы на полчаса, на час. Мила совсем офранцузилась, говорила по-русски с небольшими ошибками, воспитывала двоих детей, работала во французской газете. Москву она помнила, как помнят давно забытый сон, – смутно, начиная путать детали. Появлениям Александры она всегда была очень рада. Хотя Мила и уверяла, что ее дом теперь во Франции, тоска по родине ее не отпускала. За эти годы она не приехала в Москву ни разу, лишь жадно расспрашивала о ней.
«Вот еще одна загадочная история отсутствия – не едет человек сюда и не едет, хотя тоскует страшно, деньги имеются, родители тут живут! – Глядя на часы, Александра прикидывала, будет ли звонок кстати. – Но к Миле хотя бы из Москвы гости, родственники наезжают, с Иваном же все связи оборваны… Или это очень большая странность его характера, на границе с сумасшествием, или глубокая обида на отца, или… Да, или просто смерть!»
Мила откликнулась сразу. Она обрадовалась, решив, что подруга звонит сообщить о скором приезде, и огорчилась, узнав о своей ошибке, а затем с интересом выслушала поручение. Александра попыталась донести до нее смысл истории с визой и нелегальной работой, и Мила, вникнув в ее просьбу, воскликнула:
– Узнать я все узнаю, раз тебе нужно, не сомневайся! Но заранее предупреждаю – это какая-то совершенно дикая история! Люди как-то устраиваются с визами, живут спокойно, работают, ездя, куда хотят! Да у африканских эмигрантов куда больше прав и свобод, чем у этого твоего Ивана. Где он работает? Что за театр? – А услышав название кабаре, присвистнула в трубку так, что оглушенная художница поморщилась. – Ну, эти могли бы оформить ему и рабочую визу, у них средства есть! Послушай, я не верю этой истории ни на грош. Тут что-то не то.
– Вот и я… Старика жалко, понимаешь? Два года ничего не знать о сыне, подозревать, что его уже и в живых нет…
– А в случае, если он умрет, завещав все сыну, а сына тоже нет в живых, кто получит наследство?
– Хороший вопрос! – поежилась Александра. – Я так понимаю, либо Ирина, либо Нина. Я слабо разбираюсь во всех этих наследниках второй-третьей очереди, но приходилось несколько раз присутствовать при разделе таких спорных имуществ… А есть еще такая штука, как предназначенный наследник – то есть лицо, которое наследует имущество в том случае, если наследник в силу разных причин не может вступить в права наследства… У старика – квартира в центре Москвы, да еще дача имеется и кое-какие ценности… Есть, из-за чего копья ломать!
– А ты зачем во все это вникаешь? – спросила практичная подруга. – Ты, как я уяснила, тут вовсе ни при чем и никак не заинтересована в наследстве? Зачем ты опять впутываешься в то, что тебя не касается?
Александра помедлила с ответом.
– Наверное, такой у меня дар, – произнесла она, когда Мила повторила вопрос.
Глава 8
Статью Александра окончила к утру. Она управилась бы и раньше, но ей очень мешал непривычный метод работы – она впервые писала, пользуясь ноутбуком. Это приобретение она сделала недавно и до последнего момента боялась начинать осваивать компьютер. Стас научил ее азам, об остальном она догадывалась сама, продираясь сквозь многочисленные затруднения и ошибки. Еще одним необходимым приобретением стал мобильный модем. Без выхода в интернет становилось почти невозможным следить за новостями аукционов, связываться с коллекционерами, демонстрируя им на расстоянии товар и рассматривая их предложения. Наконец у Александры появилась надежда хоть изредка опережать конкурентов, которые давно уже освоили современную технику работы.
«Почему я столько лет дарила соперникам возможность переиграть меня из-за глупой неприязни к техническим новинкам?» – спросила себя Александра, закрывая ноутбук. Она только что отправила статью в журнал и наслаждалась ощущением маленького свершившегося чуда. «Я лучше многих знаю свой предмет, быстро ориентируюсь на рынке. У меня бесценный архив на руках, наконец… Такие сведения о московских коллекционерах, каких нет больше ни у кого, включая полицию и налоговую инспекцию! И я уступала продажи людям, которые лицом к лицу не могли бы со мной конкурировать! Просто потому, что они меня опережали! Но теперь с этим покончено!»
Она мечтала оцифровать архив, который подарила ей покойная ныне подруга. Альбина, некогда владевшая антикварным магазином, после разорения, тяжело заболев и почти не покидая квартиры, кормилась тем, что ей удавалось покупать и продавать благодаря обширным старым связям. Александра в то время была «ногами» подруги и оставалась с нею до конца. Альбина передала ей в наследство свой уникальный архив – большой старый чемодан с обитыми латунью углами, наполненный тетрадями, записными книжками и карточками. Там содержались самые подробные сведения обо всех когда-либо проведенных ею сделках. Так как Альбина была одним из старейших торговцев антиквариатом в Москве, сведения подчас могли попадаться удивительные. Она заносила в свои тетради все вкусы владельца коллекции, указывала его предпочтения и антипатии, слабости и привычки, даже кулинарные пристрастия и тайные пороки, о которых почему-либо знала.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
