присутствии Матса. Так что я опустилась на колени и прижалась к его щеке своей.
Мы всегда так делали, когда нужно было рассказать друг другу по секрету что-то непредназначенное для родительских ушей.
– Это всё я наделал, – выдохнул мне в ухо Бенно так тихо, что мне едва удалось разобрать слова.
– Что?! Нет! – Я немного отстранилась, чтобы взглянуть ему в лицо. – Что за ерунда! Сейчас же выброси это из головы!
Но Бенно со слезами на глазах снова приник к моему уху:
– Да! Я потерял дурацкий аромат! Это всё из-за него. Он, наверное, пролился и сводит всех с ума.
Я погладила его по щеке:
– Ты прав. Наверное, во всём этом действительно виноват пропавший аромат. Но никак не ты! Понял?
Бенно снова сжал губы и неуверенно кивнул.
Я взяла его за руку, и мы втроем – я, Бенно и Матс – вышли из дома. В первую очередь я принялась высматривать Виллема – и, не обнаружив его нигде поблизости, с облегчением вздохнула.
В тот же самый момент я заметила чёрный лимузин, который пару дней назад уже останавливался возле нашего дома. Как и в прошлый раз, за рулём сидел шофёр в белых перчатках. Оглянувшись на ходу, я поискала и сразу нашла глазами даму, которая уже приезжала сюда в забавном наряде. Волосы у неё под шляпкой и сегодня были уложены в замысловатую причёску, и облачена она была в столь же старомодное платье. Стуча каблуками, она поднялась по ступенькам крыльца виллы «Эви» и остановилась возле нашей двери.
Я прибавила шагу.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – крикнула я ей на ходу. Я так спешила, что уже в следующую секунду взлетела на крыльцо и остановилась прямо за ней. – Вы кого-то ищете?
Женщина нажимала на звонок, стоя ко мне спиной. Разве в прошлый раз её волосы не были тёмно-русыми? – удивилась я мимоходом. Теперь же она казалась почти седой. Может быть, это был парик? Или я в первый раз просто плохо её рассмотрела – слишком отвлеклась на необычные шмотки?
Словно в замедленной съёмке женщина обернулась ко мне, и моего носа вновь достиг её тяжёлый землистый парфюм. Ни один мускул у неё на лице не дрогнул. Я же, поймав на себе её взгляд, внезапно оробела.
Её глаза... Невероятно! Глаза этой женщины были совершенно лишены цвета. Они казались какими-то белёсыми – не то чтобы серыми, а скорее... бесцветными.
– Вот в чём дело, – наконец прогнусавила она в ответ на мой вопрос. – Виллем сказал мне, что на вилле поселилась новая семья, и я лишь хотела на неё взглянуть.
Хотя к нам в гости всё время напрашивались то одни, то другие любопытные соседи, это заявление меня немного покоробило. Ведь всех, как правило, интересовал дом, а не мы сами. А эта пожилая дама говорила о нас как о животных в зоопарке, на которых можно прийти поглазеть когда захочется.
Я выпрямила спину:
– Это зачем же? Мы знакомы?
– Нет, детка, не знакомы.
Она склонила голову набок и шагнула ко мне, громко стукнув по полу позолоченной тростью. Я вздрогнула и отступила на шаг назад.
– Я баронесса фон Шёнблом. А с кем имею честь?
Баронесса?! Час от часу не легче!
– Люци, – ответила я, радуясь, что Матс с Бенно подошли и встали у меня за спиной. – Люци Альвенштейн.
Тут мама открыла входную дверь.
– Да? Что вы хотели? – спросила она незнакомку.
– Госпожа Альвенштейн! Добрейшего вам дня. Я баронесса Шёнблом, давняя подруга прежних владельцев. Очень люблю этот дом. Вот случайно оказалась неподалёку и решила заглянуть, посмотреть, что тут изменилось с моего последнего визита. – С каждым словом она всё больше и больше наступала на маму, которой в конце концов пришлось отойти в сторону и пропустить пожилую даму внутрь.
– К сожалению, сегодня неподходящий день для посещений! – в мамином голосе слышалось раздражение.
Обычно её нельзя вот так легко застать врасплох.
Однако баронессу совершенно не волновало, что её визит пришёлся не ко времени. Она по-хозяйски осмотрелась в прихожей и потянула носом воздух.
– Ах! Эти ароматы! – Её трость вновь так громко стукнула по половицам, что вздрогнула даже мама. – Должна сказать, я испытываю большое облегчение, видя, что вы сохранили виллу в её первоначальном виде. Я всерьёз беспокоилась насчёт новых владельцев – не взбредёт ли им в голову переделать тут всё на современный лад. Ведь такие восхитительные старинные дома, как этот, нужно сохранять, не правда ли? – Она вновь развернулась к входной двери. – Что ж, раз время сегодня неподходящее, тогда, наверное, как-нибудь в другой раз. Вилла будит во мне столько прекрасных воспоминаний! – Баронесса подобрала юбки и кивнула маме.
Проходя мимо, она сверкнула на меня глазами и слегка склонилась к моему уху. Я судорожно сглотнула: и этот бесцветный взгляд, и её близость были мне неприятны.
– Мой тебе совет: не суй свой нос, куда не следует. Вы в этом доме надолго не задержитесь. А раз всё равно скоро переезжать – к чему подвергать себя лишней опасности, правда? – она прошипела мне эти слова так тихо, что раздавшийся следом стук трости вновь заставил меня вздрогнуть.
Что это было – предостережение? Или скорее угроза?
Гордо вскинув подбородок, баронесса спустилась с крыльца веранды.
– Хорошего дня, – бросила она нам напоследок, даже не обернувшись.
Мы стояли как вкопанные, лишившись дара речи, пока не раздался звук мотора и машина не покатила по мостовой. В прошлый раз эта женщина показалась мне не более чем забавной. Но теперь первое впечатление бесследно рассеялось.
– Вот так визит! – мама в недоумении покачала головой, а потом рассмеялась: – Это кто вообще такая была? Баронесса Шёнхен, или как её там?
На мгновение я почувствовала огромное облегчение. В глубине души у меня затеплилась надежда, что недавнее странное поведение мамы мне всего лишь померещилось и что на самом деле всё было в порядке.
Я тоже рассмеялась:
– Она сказала – баронесса фон Шёнблом.
– Ах, да какая, впрочем, разница! К любопытным соседям нам тут не привыкать, – отмахнулась мама и выглянула наружу. – Главное, чтобы она больше не доставала нас и не вламывалась вот так в дом. Неслыханная наглость! – Тут она снова принялась осматриваться вокруг, и я сразу догадалась, что будет дальше.
