а укрытием ей послужили сплетённые между собой ветки, сквозь которые она отлично видела Маррон и её собеседника. Директор стояла к Уле лицом, на ней был тот же костюм, что описывала Нина, удобный и не сковывающий движений. В привычном пышном платье заниматься злодеяниями было наверняка не с руки. Собеседник Маррон стоял спиной, и Ула видела только, что тот был выше директора. Лысый, сутулый и весь какой-то нескладный, в костюме коричневого цвета, он почти сливался с пейзажем.
– Либо ты выполняешь заказ, либо я отменяю все договорённости, – бросил неизвестный Маррон.
– Полегче на виражах, кровосос! Не забывай, мы в одной упряжке и нужны друг другу.
– Ты нужна мне ровно до тех пор, пока я не найду другого исполнителя, – процедил он сквозь зубы.
– А ты нужен мне ровно до тех пор, пока я не найду другого покровителя.
– Новые сроки?
– Месяц. Нет, лучше два.
– Но не больше. Открывай хол! Не хватало ещё тащиться через этот лес обратно.
Магдалена Маррон нехотя очертила круг, незнакомец исчез в нём, ни разу так и не обернувшись. Директор закрыла за ним проход и открыла такой же для себя, куда и шагнула без промедлений.
– Ула, ты где? – услышала она у себя за спиной и чуть не подпрыгнула от неожиданности. Она совсем забыла об оставшихся в овраге друзьях и не сразу сообразила, что голоса раздаются у неё в голове. Это означало, что мальчишки вернулись в тотемы и теперь везде её искали.
– Я здесь, у опушки, – ответила Ула и выбралась из укрытия.
– Ты чего сбежала? – сразу накинулся на неё Оланн.
– А вы и не заметили! – защищалась Ула.
– Это Бурая чаща, если кто узнает, что мы тут ошиваемся, не миновать беды! А меня так вообще из дома выгонят! – не унимался Оланн.
– Просто скажи, что ты не хотел быть последним, из-за того и злишься! – спорила Ула.
– Конечно, я хотел быть первым! Чтобы прыгнуть в овраг, всё проверить и уберечь тебя от сломанной шеи! Это как раз то, для чего нужны наставники!
– Перестаньте, мы все молодцы, не слушаем никогда друг друга, – Виктор примирительно боднул Оланна в бок.
Друзья выбрались из Бурой чащи и вернулись к первоначальному маршруту. Их целью были Ветреные скалы. Конечно, теперь Ула хотела поскорее в приют, было что рассказать Нине и Алеку, но мальчишки ни за что бы не отпустили её без тренировки. Однако времени Ула не теряла и, пока её учили обращаться на бегу в волка, расспрашивала про мёртвый лес. Оказывается, полтора века назад там случилась страшная трагедия: от запрещённой магии погибли люди и всё живое. Лес был объявлен усыпальницей душ людей, зверей и растений. Такая братская могила, которую никому и в голову не пришло бы осквернять своим присутствием. Уле, конечно, стало совестно оттого, что она забрела в лес по незнанию, но зато теперь не было никаких сомнений в беспринципности директора школы Корнуфлёр Магдалены Маррон.
Напоследок Виктор с Оланном разрешили Уле нырнуть с ними в слои. Эос, который она уже хорошо знала, – слой, населённый фосфорами, мерет – слой, состоящий из плотных звуков, в который ученики начали заходить после каникул, и филар – слой осязаемых, но невидимых волокон, пронизывавших пространство во всех направлениях: сюда Ула попала впервые, и это стало отличной наградой за скверно начавшийся день.
– Какой он был, расскажи! – попросил Алек, когда после Улиного возвращения из леса все трое поднялись в башню.
– Неприятный. Голос скрипучий. Они друг с другом разговаривали, как брехливые псы. Маррон обозвала его кровососом!
– Я имел в виду, как он выглядел, – поправился Алек.
– Ах, это. Коричневый костюм. Очень сутулый. Похож на длинный корявый пень. Лицом он ни разу не повернулся.
– Да что ж такое! – расстроился Алек, – количество подозреваемых растёт, а единомышленников не прибавляется!
На следующий день, когда Ула спускалась в тренировочный зал, где у неё были дополнительные занятия по слоеориентированию, она никак не рассчитывала столкнуться нос к носу с директором.
– Больше так не делай, котик! – сказала Магдалена Маррон и вскинула длинный палец вверх, а после, ничего не объясняя, скрылась за дверями директорской башни.
Оставалось только гадать, чего делать не стоило. Съезжать вниз по перилам, как Ула сделала за секунду до появления директора? Но так спускались по лестницам почти все оборотни, и запретов она никогда не встречала. Не откусывать заусенец, который так некстати оторвался на мизинце? Но больше всего Ула боялась, что Магдалена Маррон требовала не шпионить за ней из-за сухих ветвей мёртвого леса.
Теперь ещё и каперы
После встречи Маррон в лесу Ула стала относиться к расследованию Алека намного серьёзнее. Нина тоже участвовала в обсуждениях, но без особого энтузиазма. Вот уже которую неделю друзья ломали голову над тремя вещами: а) зачем Магдалене Маррон фонарь; б) кто её сообщник; в) что за загадочный К., чьи обеспокоенные комментарии о светоче постоянно попадались на глаза.
В один из дней, когда от газет уже рябило в глазах, Нина спустилась в кладовую Гроотхарта, чтобы развеяться. Среди сундуков и ящиков, железок, склянок и потрёпанных книг Нина воображала себя антикварным корсаром. На этот раз девочка забралась в самую тесную часть кладовой, где шкафы и полки жались друг к другу так плотно, что между ними получалось протиснуться, только собрав на себя всю паутину и пыль. Нина чихала, но продолжала исследовать новые территории. Смахивая с рукава серые хлопья, она представляла здесь Алека и посмеивалась, как бы он корчился от мысли, что паук мог заползти за шиворот. Брат боялся насекомых, и Нина теперь частенько подтрунивала над ним, зная, что для зелий ученикам ведовской ветви приходится не только использовать, но и собирать всякую ползучую гадость.
Нина вскарабкалась по деревянной лесенке, приставленной к шкафу. Она намеревалась узнать, что Гроотхарт хранит так высоко под потолком. К большому её разочарованию, на антресолях стояли только пустые ящики. Однако, на Нинино счастье, с лестницы открывался отличный обзор на всю кладовую. Сверху было легко выбрать, куда двигаться дальше. Нина спрыгнула вниз и стала прокладывать путь к корзинам с одеждой. Она давно подумывала поискать себе новые платья, и теперь корзины очень кстати попались на глаза. Дорогу преграждал стол, заваленный горшками и кастрюлями, но Нина уверенно двигалась к цели. Кастрюльки тихо позвякивали.
Нинин наряд – длинный вязаный свитер – отлично подходил для промозглой погоды, но не для ползанья по кладовой. Он постоянно за всё цеплялся и собирал на себя пыль и грязь, словно щётка. Вот и сейчас край злополучного свитера зацепился за что-то. Нина возмущённо фыркнула и дёрнула за свитер посильнее. То ли она не рассчитала силы, то ли крепости ниток, но на Нину повалились стоящие рядом коробки, и девочку засыпало пылью, словно снегом.
Отмахиваясь и отплёвываясь, Нина вылезла наружу. Рядом с ней упала крышка от кастрюли и, вращаясь, зазвенела по полу, как литавра. Пыль хлопьями кружилась в воздухе. Нина прочихалась и огляделась: к счастью, шума было больше, чем разрушений.
А упрямая нитка так и продолжала держаться за что-то. Нина попробовала её оторвать, но только распустила часть свитера. «Вот ведь невезуха!» – возмущалась Нина про себя, когда лезла обратно под стол. Виновника она нашла быстро – ниточка свитера намоталась на элегантный замок деревянного ящика.
Нина высвободилась и потащила находку наружу. Надо же было выяснить, что за штука проделала дыру в её любимой одежде. Замочек поддался легко, крышка щёлкнула и откинулась назад, открыв паре любопытных карих глаз старинную швейную машинку. Находка блестела, пахла смазкой и сразу понравилась Нине. Если научиться с ней обращаться, можно будет шить себе новые наряды из старых хоть каждый день! Нина захлопнула крышку и задумалась. Машинка была такая же пыльная, как и всё под столом, да и сама Нина давно напоминала мучной тюк с копной больше не рыжих волос. Она знала: Агда ни за что не позволит тащить такую грязь через весь приют.
Нина огляделась. Нужно было найти, чем смахнуть вековую пыль, прежде чем звать в носильщики Фицджеральда Омара Льюиса. Рядом ничего не нашлось, кроме пачки
