окончательно убедился – Горгона знает гораздо больше, чем говорит.
Явившийся без предварительной записи посетитель, учинивший Дэбре допрос, давно ушел, а она все еще задумчиво крутила его визитку в своих пальцах, напряженно рассматривая отпечатанное там имя.
«Сэмюэль Бойд. Адвокат по уголовным делам.
Профессиональное представление в суде и консультации по уголовным вопросам.
Опыт и эффективность для вашей защиты.
Контакты …»
Дэб была уверена, что никогда не слышала это имя раньше и в первый раз в жизни видела его лицо. Однако смутное чувство тревоги не покидало её. Даже сейчас, когда дверь за ним давным-давно закрылась, Дэб по-прежнему ощущала, что очень сильно облажалась.
Положив визитку на столешницу, женщина решительно набрала номер, который обязалась использовать только в крайних случаях. Почему-то она была уверена, что крайний случай наступил. Внутренности дрожали, когда она поднимала телефон к уху, и сердце бешено колотилось, опасаясь возможных последствий, но времени на колебания не было.
После нескольких длинных гудков на другом конце раздалось небрежное:
– Слушаю.
– Это Дэбра Кокс, шеф-редактор «Глобал Пресс», – минуя приветствия, представилась она.
– Что случилось, Дэбра? – глубоким баритоном поинтересовался собеседник. Женщина сжалась, дыхание сбилось, став поверхностным и частым.
– Мне только что нанес визит некий Сэмюэль Бойд. Он представился другом вашей ассистентки.
– Сэмюэль Бойд? – после короткой паузы вкрадчиво повторил мужской голос. Дэб запаниковала сильнее.
– Да, он адвокат и друг Кэтрин Коллинз.
– И что же он хотел, Дэбра?
– Разыскать свою подругу.
– А разве она пропала? – в трубке раздался снисходительный смешок.
– В его видении ситуации – да, – выдавила Дэб, ощущая, как неприятный холодок струится по позвоночнику.
– Что ты ему сказала?
– Что Кэтрин уволилась три дня назад, и я понятия не имею, по какой причине.
– Дэбра, ты утверждала, что у Кэтрин нет близких родственников и постоянных сексуальных партнеров, – голос собеседника стал нарочито мягким, обволакивающим, но она уже знала, какую опасность влекут за собой подобные интонации. Женщина сжала телефон до хруста в костяшках и начала оправдываться.
– Откуда мне было знать? Коллинз никогда не упоминала ни о каком Сэмюэле Бойде. К тому же он сам сказал, что всего лишь близкий друг…
– Он лжет. – Ее резко перебили, не дав объясниться. – Ты не должна была принимать его. Не должна была говорить с ним. Ты совершила ошибку, Дэб, – ледяным тоном произнес собеседник.
Женщину прошиб холодный пот, руки нервно затряслись, а сердце забилось так надрывно, что стало сложно дышать.
– Как я могу всё исправить? – едва слышно просипела шэф-редактор, прикрыв на секунду веки.
– К сожалению, есть только один способ, Дэб.
– Хорошо. Я все сделаю.
Глава 15
«После того как мы устроили очередной поджег в соседней деревне, Джек снова исчез. Так происходило каждый раз, когда мы заканчивали свои личные счеты с теми, кого считали недостойными жить рядом с нами. Гарри Мюррей и его полоумная семейка определённо доставляли дискомфорт окружающим одним фактом своего существования.
Старший брат Гарри промышлял воровством и продажей наркотиков, а старики Мюррей устроили в своей полуразвалившейся халупе настоящий притон, превратив жизнь соседей в ад. Сам Гарри сколотил целую банду из таких же отмороженных ублюдков, и они нещадно колотили всех мальчишек в округе.
Но роковой ошибкой недоумка Гарри стало то, что он с толпой других оборванцев сунулся на нашу с Джеком территорию. Они забрались в охотничий домик, перевернули все вверх дном, поломали мебель, разорвали медицинские книги Джека, выпустили наших крыс и нагадили на крыльце. По счастливой случайности нас там не было, но мы все равно выяснили, кто ответственен за учиненный беспредел.
Решив принять меры, мы с Джеком придумали безупречный план возмездия. Далеко не новый, но на удивление действенный. Гниющий нарыв нужно было вырезать до того, как зараза распространится дальше. Мы не называли наказание семейства Мюррей игрой. В большей степени это была вынужденная мера. Мы зачищали улицы от грязи, и я не видел ничего плохого в том, что нам это нравилось.
Несколько дней мы поочередно следили за халупой Гарри, дожидаясь подходящего момента для воплощения нашего благородного замысла.
Идеальная возможность представилась через пару недель, когда вся семейка собралась, чтобы отметить день рождения старшего отпрыска Мюрреев. Злачная вечеринка затянулась до глубокой ночи. Пьяный смех, крики и громкая музыка затихли только к утру. Когда обдолбанные гости и хозяева наконец уснули, я незаметно проник в дом через окно в подвале, поднялся на кухню и открыл газовую конфорку на плите. Затем бесшумно прошёлся по комнатам, убедившись, что все беспробудно спят. После я предусмотрительно запер изнутри окна и снова спустился в подвал.
Джек ждал меня снаружи на том же месте, где я его оставил – на заросшем кустарниками заднем дворе. Не сговариваясь, мы отошли подальше от дома, затаившись в вонючем переулке, давно превратившемся в стихийную свалку.
Никому бы и в голову не пришло заявиться сюда ночью. Это было самое безопасное временное укрытие из всех возможных, и отсюда открывался отличный вид на берлогу Мюрреев.
Присев у рассыпающейся кирпичной стены, Джек молча курил украденные у отца сигареты, а я вдыхал едкий дым и нетерпеливо поглядывал на часы. Сердце билось гулко и рвано, ладони потели, я завидовал выдержанному спокойствию Джека и отчасти восхищался его самообладанием. Меня же ожидание изрядно утомляло, но в то же время усиливало предвкушение.
В такие моменты наша связь с Джеком ощущалась острее и крепче, чем обычно. Мне отчаянно захотелось поделиться с ним единственной тайной, что до сих пор не решался открыть. Но рано или поздно это придется сделать. Без Джека я не рискну совершить задуманное. К тому же я уверен, что мое предложение придется ему по вкусу.
– Хочешь? – заметив мою нервозность, Джек протянул сигарету.
Я коротко кивнул и неумело подкурил. Горький дым проник в легкие, в голове поплыл туман, позволивший мне ненадолго расслабиться.
– Если не вернусь к семи утра, мне крупно влетит, – произнес я, глубоко затянувшись. Не рассчитал свои силы и закашлялся, боковым зрением заметив пробежавшую мимо жирную крысу.
– Мне влетит в любом случае, – равнодушно отозвался друг. – Они могут продрыхнуть до обеда, – добавил он, задумчиво глядя в сторону дома Мюрреев.
– До обеда не получится, – хохотнул я. – Газ убьет их раньше.
– Это смертельно скучно, Жан, – проговорил Джек, затушив сигарету об асфальт и убрав окурок в карман толстовки.
– Не паникуй, уверен, все пройдет с огоньком, – заверил я. – Помнишь, как круто получилось месяц назад?
– С той наркоманкой, заставлявшей попрошайничать свою дочь?
– Ага. Все решили, что она специально подожгла дом. Как думаешь, какие версии следствие придумает после гибели Мюрреев? По-моему, будет идеально, если кто-нибудь из них проснётся и решит покурить. Один большой бум, и их халупа взлетит на воздух.
– Скорее бы. Я начинаю замерзать, – поежился Джек, накидывая на голову капюшон толстовки.
Мы посмотрели в одном направлении и тягостно вздохнули. Стрелки на моих часах показывали половину шестого утра. По моим подотчётам прошло достаточно времени, чтобы концентрация газа в доме Миллеров достигла взрывоопасного уровня.
– Мне нужно сказать кое-что
