class="p1">— Хороший стратег значит, — хмыкнул Герхарт. Интересно, этот Вард красивый? Явно уж, не такой урод, как он и наверняка моложе. Какие глупые мысли! Гер даже встряхнул головой, прогоняя их.
А Илиана вдруг отвернулась и отошла от него. И ему почему-то стало тоскливо, словно он упустил что-то важное, и сам не понял, что, а главное, как это вернуть.
— Да. Я думаю, стоит поискать его в Старом городе и побыстрее. Потому что он сказал, что в столице скоро будет жарко. — Илиана говорила спокойно, её голос не дрожал. Но он не видел её лица. И почему ему показалось, что она что-то не договаривает?
— Что-ж, я так и поступлю, — кивнул энтарх. — Легионеры уже ищут его, но сейчас пожар, все силы были брошены на него. Кстати, они тоже пострадали от яда? — Спросил он у Илианы, уже зная ответ. Она кивнула, подтверждая его предположения. — В любом случае, оставшиеся отряды надо отправить на поиски этого Варда. — И как бы не было слишком поздно. Остатки недавнего кошмара снова подняли голову. Он не вынесет больше город в огне, вдруг с пугающей ясностью, понял Герхарт.
А ещё ему стало неловко. У правителя не должно быть слабостей, он должен править железной рукой. Его должны бояться. Вот то, что он понял, уяснил на собственной шкуре, за долгие годы, когда поднимал страну из руин. И вот его невеста видела его слабость. Даже представить страшно, что он наговорил в бреду и что она теперь о нём думает. Наверное, решила, что он жалок и слаб. Герхарт отвернулся от Илианы и вышел на террасу. Вдруг необъяснимо захотелось вдохнуть свежего воздуха и понять, что всё хорошо, наверное, что ничего плохого не произошло, всё под контролем, а город по-прежнему на месте.
Солнце ласково освещало сад, омытый недавним дождём. Ветерок принёс запах свежести. Герхарт с наслаждением вдохнул его и почувствовал, что мысли немного улеглись. Подышав немного свежим воздухом, он вернулся в комнату. Илиана по-прежнему стояла, опершись на спинку кресла. Что она хочет от него? Почему не уходит? Он должен ей что-то сказать? Да, он сказал бы… Но Гер не знал, как назвать то, что он к ней чувствует. Благодарность? Пожалуй. А ещё? Было ли что-то ещё?
В дверь постучали. Вошёл слуга с подносом еды. А Герхарт вдруг почувствовал, как сильно хочет есть. Буквально умирает с голоду.
— Вы разделите со мной трапезу, Илиана? — Наверное, в первый раз он назвал её по имени и сам понял, насколько оно ему нравится и насколько это имя подходит ей — мягкое и певучее и в то же время гибкое и сильное, как она сама, как его невеста.
— Разделю. — Она аккуратно присела на краешек стула и принялась за еду. Вот только глаза подозрительно блестели. И Герхарт снова растерялся. Та непринуждённость, что была между ними все эти дни, когда они гуляли по городу и играли в ракс, исчезла, пропала словно её и не было. И он не знал, как это изменить.
После трапезы она так же тихо попрощалась и исчезла, ступая почти неслышно. Он не удержал её. И теперь чувствовал себя полным дураком. Словно он сделал что-то не так, но сам не знал, что. Ничего. У них впереди ещё долгие вечера в ракс и…свадьба. В груди снова стало жарко. У правителя не должно быть слабостей. Но разве его невеста — это слабость?
Глава 12
Илиана
Бессонная ночь, тревога за Герхарта, всё это вымотало её. Илиана держалась из последних сил. И только после позднего завтрака (или обеда), выйдя из комнаты пришедшего в себя энтарха, она опрометью кинулась в свои покои, не слушая вопросов служанок бросилась на кровать и разрыдалась.
И сама толком не могла сказать, откуда взялся тот камень в груди, что давит сейчас и не даёт дышать. Ей казалось, она всё поняла для себя и важнее жизни Герхарта для неё ничего нет. Оказывается, не так, важнее его жизни — он сам, целиком и полностью, и чтобы её. Но разве она не знала, что энтарх — такой человек? Да, она полюбила его, да, толком не поняла, как это произошло, да, она будет его женой и женой любящей, вот только умеет ли любить сам энтарх?
Она не знала ответа на этот вопрос. Иногда она вспоминала его голос, его жесты, его слова, его улыбку и он казался ей обычным человеком. Особенно теперь, когда под действием яда она видела его слабость. Она не начала любить его меньше, о, нет! Наоборот — только сильнее. Но вот сейчас она сомневалась, что он сможет когда-нибудь полюбить её в ответ. У энтарха не может быть слабостей. Он выше любви и лишь может позволять себя любить. И ей было плохо от этого.
Илиана наплакалась вдоволь, а потом встала с кровати и подошла к небольшому зеркальцу, стоявшему на столике у кровати. Какая же она глупая! Она робко улыбнулась своему отражению. Ещё недавно она желала убить своего врага и даже подумать не могла о том, чтобы влюбиться в него. Но, от ненависти до любви, как говорится… Ещё вчера она мечтала о том, чтобы он выжил, а сегодня плачет по пустякам. Да, он такой человек! Да, он вряд ли полюбит её! Но разве она когда-то мечтала о любви? Ещё недавно она хотела быть просто хорошей женой, а теперь ей надо слишком многого. Нет. Достаточно и того, что любит она.
Она вернула зеркало на столик и позвала служанок. Надо привести себя в порядок. А потом? Потом, пожалуй, зайти в библиотеку и погулять по саду. А ещё она хотела спросить, как себя чувствуют другие воины. Всё-таки как будущей жене правителя, ей необходимо проявлять интерес к своим подданным.
И всё-таки как сухо это звучит! Отвратительно просто! Это такие же люди, как она, ничем не хуже, а может даже и лучше её самой. Гордиться тем, что она по праву рождения стоит выше их — просто-напросто глупо. Это не её заслуга!
Пока служанка, причитая о том, как она похудела, приводила в порядок её лицо и волосы, Илиана уже успокоилась. Это просто усталость и ничего больше. Она скоро выйдет замуж за Герхарта и попытается стать ему настоящей опорой и поддержкой. А там, быть может, когда-нибудь…
Она встряхнула головой. Сейчас, сегодня, всё хорошо. Герхарт
