что, сильно страшно было? — поддел меня Лёшка, выходя на площадку.
— Сильно, — решила не сдаваться я. — Назад точно пойдём пешком! Спускаться — не подниматься!
— Нет, она уже думает, как назад будет идти! — смешно всплеснул руками Лёшка. — В дверь звони давай! Ты не забыла, по какому мы здесь делу?
— Забудешь тут! — пробурчала я себе под нос и ткнула пальцем в звонок. В квартире тут же раздался многоголосый лай. Я отпрянула от двери.
— Она что там, целую стаю псов держит?!
— Не думаю, — отозвался Лёша и, когда лай стих, опять нажал на кнопку. Лай возобновился. — Это звонок такой.
— Ужас, — зябко поёжилась я. — Так и инфаркт можно заработать. Представь, если кто-нибудь придёт, когда ты спать будешь? Просыпаться под этот вой! Бр-р-р…
— Привыкла, наверное, или собак очень любит, — пожал плечами Лёша. — А девушки нашей, видимо, дома нет.
— Это что, мы зря приехали? — разочарованно протянула я. — И на лифте этом жутком зря поднимались?
— Дался тебе этот лифт, — пробурчал Лёша и позвонил в квартиру напротив.
Оттуда сразу же высунулась сгорбленная бабушка, этакий божий одуванчик, в цветастом халате.
— Здравствуйте! — на всякий случай громко поздоровался Лёша. — Мы ищем вашу соседку, Лизу Аршинину. Вы не знаете, где она?
— Ты чего кричишь-то, милок? — поморщилась бабушка. — Чай не глухая. А где Лизка-то, не знаю, давно её уже не видала.
— Как давно? — заволновалась я. — Можете хотя бы примерно сказать, когда в последний раз её видели?
— Ну неделю где-то назад, может, чуть больше.
Мы с Лёшей переглянулись, видимо, подумав об одном и том же. Лиза исчезла как раз в то время, когда убили Антона!
— А вы кто такие? — проявила бдительность старушка.
— Мы из милиции, — протянул ей удостоверение Лёша.
— А что Лизка натворила-то? — испугалась бабушка. — Она такая хорошая, вежливая, приветливая! Не могла она ничего дурного сделать!
— Скажите, а родственники у неё есть? — цеплялся за последнюю соломинку Лёша.
— А чего мы стоим-то? — опомнилась старушка. — Проходите, чаю попьём.
Нас не нужно было долго упрашивать. Мы прошли в чистенькую кухоньку и уселись у стола. Бабушка быстро капнула в чашки чуть желтоватой заварки и плеснула туда же добрую порцию кипятку. Затем выставила на стол тарелку с овсяным печеньем и уселась напротив.
— Давайте знакомиться. Меня зовут Галина Ивановна.
— Лёша.
— Наташа.
Чтобы согреться, я всё же отхлебнула пахнущей чаем водички.
— Очень приятно, — церемонно кивнула Галина Ивановна. — Значит, вернёмся к Лизе. Такая хорошая девочка, такая хорошая! Только жизнь у неё тяжёлая.
— Почему? — полюбопытствовала я, думая, пригодятся нам сведения о жизни этой Лизы или мы даром потеряем время.
— У Лизки-то родители хорошие были, царствие им небесное! — быстро перекрестилась старушка. — Жили они всю жизнь здесь, Светлана, мать, значит, Лизки, Сергей, отец её, и бабушка, Антонина Фёдоровна. Светка долго родить не могла, а потом радость у них случилась, Лизка родилась. Уж как они тряслись над девочкой, как оберегали её! А она всё болела, болела. Но потом вроде наладилось всё, Лизу в садик отдали, Света на работу вышла. А потом Сергей погиб. Он на стройке работал, что-то там ему на голову упало. Светка чернее тучи ходила, любила она мужа очень. А потом пить начала. Уж как мы с Антониной её упрашивали, всё просили о дочери подумать, а она ни в какую. Слушает нас, кивает, а вечером опять еле приходит. Антонина все глаза выплакала. А потом и Светка сгинула. Водки палёной выпила и не проснулась. А Антонину инфаркт разбил. Я Лизку к себе забрала. Тонька очухалась понемногу, пришла в себя, внучку забрала, стали они вдвоём жить. Лиза послушной росла, очень бабушку любила. Да только когда ей семнадцать стукнуло, инсульт у старухи случился. Ноги отказали. Пришлось Лизе бабушку в дом инвалидов отдавать. А чтобы условия лучшие были, на работу устроилась, школу бросила. Потом вроде всё устаканилось, Лизка работала, парня завела, к бабушке чуть ли не каждый день ездила. Счастливая такая ходила! И вот пропала!
— А где бабушка находится? Адрес знаете?
— А как же! — отозвалась Галина Ивановна. — Да только вы не идите к Антонине: узнает, что с Лизкой что стряслось, не переживёт ведь!
— И всё-таки дайте, пожалуйста, адрес, — мягко попросила я. — Обещаем, всё с вашей подругой будет в порядке.
— А что Лизка-то натворила? — спросила старушка, провожая нас до двери.
— Ничего. Она нам нужна как свидетель, — туманно объяснил Лёша и вышел на лестницу. Я последовала его примеру.
— Поедем к бабушке?
— Нет, — мотнул головой Лёшка. — Я к отцу поеду. А тебя домой заброшу.
— А Джек и Мерс?
— А что Джек и Мерс? — не понял Лёша. — Покормишь их.
— Стоп, ты меня к себе домой отвезти собрался? Нет-нет-нет! Я хочу домой!
— Наташ, это может быть опасно!
— Кого мне бояться? — насупилась я. — Валеру? Не смеши меня! Он уже забрал у меня всё, что мог, больше не сунется!
— Ладно, значит, я переночую у тебя, — тоном, не терпящим возражений, заявил Лёша. А я и не собиралась возражать.
Отвезя меня домой, Лёшка забрал Джека и Мерса и привёз их ко мне, а сам отправился в больницу. Накормив животных, я искупала их и принялась готовить ужин. День пролетел незаметно, но я очень устала: видимо, сказывалось напряжение прошедшей недели.
Лёша пришёл в начале девятого. Я вышла в прихожую встречать его.
— Ну как папа?
— Лучше, чем можно было ожидать, — улыбнулся мне Лёшка. — Даже на душе полегчало.
— Я рада за тебя! — искренне воскликнула я и подтолкнула его к ванной. — Иди мой руки и будем ужинать.
После еды я как могла обработала рану на голове Лёшки. Он морщился от боли, когда я отрывала бинт и пластырь, но мужественно молчал.
— Лёш, когда будут результаты ДНК? — задала я мучивший меня вопрос. — Завтра?
— Да, — кивнул он. — Я с утра съезжу и заберу их.
— Ну всё, бессонная ночь мне обеспечена, — вздохнула я, опираясь руками на подоконник и смотря на светящиеся огни города.
— Чего ты боишься? Ты же была уверена, что это не Вика. — Лёша подошёл ко мне сзади и обнял, уткнувшись носом в шею.
— У меня плохое предчувствие, — пробормотала я, ощущая его дыхание на шее и покрываясь мурашками. Мысли вдруг начали путаться, словно барахтаясь в чём-то вязком или липком.
Лёша нежно провёл ладонью по моей руке и коснулся пояса халата. Замер на мгновение и, не получив сопротивления, дёрнул за тесёмку. Я беззвучно застонала, ощутив его губы на своей коже. Лёшка легко поднял меня на руки и толкнул дверь в спальню. Запах его духов сводил меня с ума. Лёша медленно стащил с себя футболку, его руки блуждали по моей спине, заставляя забыть обо всём. Лёшка снял с меня
