ком ты говоришь?
– О Деметрио Мендесе, – пояснила я.
Равнодушие в его глазах было абсолютным. Транс шмыгнул носом и выдохнул еще один клуб дыма прямо мне в лицо, явно набивая себе цену. Мне захотелось ударить по этим впалым щекам чем-нибудь тяжелым.
– Деми… Да, я знаю Деметрио, хороший парень. А у тебя что за интерес к нему? – спросил Жан.
– Я его жена.
Он неприятно рассмеялся и жеманно протянул мне руку с идеальным маникюром.
– О, мой бог, я слышал, что Деми женат, но совершенно не ожидал, что… Рад познакомиться, милая. Да, и мне говорили, что ты иностранка. Дорогуша, надеюсь, ты пришла сюда не для того, чтобы выцарапать мне глаза? Поверь, я вовсе не стою твоих переживаний, с Деми у нас исключительно деловые отношения.
Он вновь рассмеялся, хрипло, как гиена, и тут же прервался на сухой кашель. Я решила, что теряю время, и потому взяла быка за рога.
– Деметрио мертв, – сухо прервала я, глядя в эти бессмысленные глаза кокаинщика.
Жана проняло тут же. Он подавился кашлем, вытаращил свои стеклянные голубые глазки и начал хлопать ресницами, как заводная игрушка. С его щек медленно сползал румянец.
– В каком смысле – мертв? – пролепетал он непослушными губами, испуганно озираясь по сторонам, хотя нас по-прежнему не слушали.
Псевдодевицы продолжали щебетать, ругались и хохотали, обсуждая сегодняшний вечер в самых непристойных выражениях, которые я понимала через слово. Я решила объяснить и, наклонившись к лицу Жана, произнесла самым зловещим тоном:
– В обыкновенном. Его зарезали, и сейчас в зале сидит парень, который считает, что ты должен ему кокаина на четыре тысячи евро.
Жан икнул и позеленел. Подпрыгнув, он не удержался на своих каблучищах и неуклюже повалился обратно в кресло. На нас стали оглядываться. Сбросив туфли, Жан, шипя, выскользнул из платья, оставшись в элегантных женских трусиках, из которых торчал внушительный бугорок, схватил джинсы и стал торопливо одеваться.
– Вот дерьмо! Дерьмо! – всхлипнул он. – И ты притащила их сюда?
Он бросился было к дверям, но я удержала его за руку. Глаза Жана едва не вылезали из орбит. Спохватившись, что стоит передо мной полуголый, он схватил скомканную майку и торопливо натянул ее на себя наизнанку. Зубы транса выбивали мелкую дрожь.
– Сядь, – приказала я. К моему удивлению, Жан не просто сел: он рухнул в кресло с грохотом, точно я отняла у него всю силу воли. – Это не я, а они меня притащили. Так что в наших с тобой интересах, чтобы из этой очаровательной Страны чудес был другой выход. Я вовсе не хочу оставаться с ними.
Доходило до Жана на удивление медленно. Парню потребовалась пара секунд, в течение которых он просто таращился на меня, поджав ноги, как провинившийся школьник. На мгновение мне стало его жаль.
– Сколько тебе лет? – спросила я.
Жан очнулся.
– А? Мне? А какое это имеет… Мне двадцать два… Черт! Черт! Какого хрена мы сидим тут и чешем языками, когда надо валить? Здесь есть черный вход. Погоди, я только возьму сумку… Ты уверена, что мы не можем выйти через зал?
– Снаружи еще один, – предупредила я. – Он в машине перед дверьми, но я не уверена, что не караулит где-то сзади. Они не кажутся мне настолько глупыми, чтобы обоим торчать у парадного входа.
– Дерьмо, – взвыл Жан. – Ладно, ладно… Погоди, я придумал. Давай по камерам посмотрим, не ошивается ли кто снаружи. Идем. Во дворе мой байк. Говоришь, они на машине? Мы можем уйти от них дворами. Там в паре переулков не развернуться…
Ведущий, на мгновение сунув нос в комнату, крикнул, что девочкам пора на сцену. Трансвеститов выдуло, и мы остались вдвоем. Жан тоже побежал к дверям, но я снова остановила его:
– Погоди. Расскажи, что тебя связывало с Деметрио.
– Ты прямо сейчас и прямо тут хочешь это выяснить? – рассердился он, притопнув ногой. – О, господи… Ну, да, да, я сбывал для Деми его кокс, немного оставлял себе, это был процент от продаж. Что еще тебя интересует? Спали мы или нет?
– Я знаю, что спали, это несущественно. Товар на четыре тысячи евро, Жан. Что с ним стало и почему мой муж остался должен?
Жан закатил глаза к потолку, изобразив всем своим видом недовольство. Я не обратила внимания на его корчи и демонстративно постучала пальцем по часам. Он выдохнул с раздражением.
– Ну… Это так просто не объяснить. Я взял кокс на продажу, а потом закрутился, туда-сюда, вечеринки, дела и все такое. В общем, товар у меня тю-тю. Я почти ничего не успел продать, обнесли меня на гастролях подчистую. Но я честно возместил бы Деми все, просил только подождать.
Он врал, и это было ясно. Но я ни на минуту не поверила, что эта инфантильная гусеница была способна на убийство. Жан совсем мальчишка, глядя на его тонкие пальчики и шейку, я никак не могла представить, что он способен в кого-то вонзить нож. Конечно, я могла и ошибиться, но это убийство совершенно не подходило для перепуганного мальчишки в женских тряпках. Какой мотив у него был? Четыре тысячи евро? Сомнительно. Наркотики? Возможно, но он и без того не знал в них недостатка. Хотя от наркоманов можно ожидать чего угодно, и верить им – глупость. Но я почему-то верила. Оттого и решилась на последнюю попытку прояснить ситуацию, задав главный вопрос:
– Где ты был двадцатого?
– Этого месяца?
– Да. Двадцатого числа этого месяца. Ты не мог бы объяснять быстрее? Вряд ли ты захочешь общаться с господами снаружи.
Жан надулся от возмущения:
– Господи, ты что, подозреваешь меня в убийстве своего мужа? Ну, знаешь ли… Надеюсь, ты не серьезно… Что? Что? Ладно, ладно, я скажу, не смотри на меня так! Дай подумать… Двадцатое… Двадцатое… Да! Конечно! Меня в Лиссабоне не было, я ездил в Брагу. Вернулся только пару дней назад, а двадцатого… я точно был в Браге.
Брага, еще один курортный городок, находился в более чем трехстах километрах от Лиссабона. Не расстояние, если честно, особенно если пользоваться самолетами – через час можно оказаться на месте, добраться до дома и убить Деметрио, а потом вернуться в Брагу. Но самолет, в отличие от автобуса или машины, оставляет больше следов, это можно проверить. С другой стороны, машина могла засветиться на камере, арендовать ее – значит, показать документы. Если Жан хотел остаться невидимым, он бы поехал на поезде или автобусе. Но успел бы он вернуться и был ли в Браге вообще? Или это очередная ложь?
– И ты можешь это подтвердить? –
